шерсти.
Джоко в страхе попятился от него, оказавшись вплотную у примерочного зеркала в полный человеческий рост.
– Замечательно, – Эйвори подтвердила свое согласие кивком.
– В самом деле, мадам, это пальто новейшего стиля, сшитое по лучшим выкройкам. Обратите внимание на примечательную особенность – шалевый воротник.
– Оно стоит чертову уйму денег, – снова запротестовал Джоко.
– Чепуха, – заявила Эйвори. – Если вы хотите хорошо выглядеть, молодой человек, вы должны быть соответственно одеты.
Джоко поднял руку и поскреб голову. Она шла кругом – не от наполовину заживших ранений, а от взбудораженных нервов. Ему было не по себе в лучшем универмаге Лондона. Он боялся, что никогда не расплатится за все это.
– Просуньте, пожалуйста, руки в рукава, – обратился к нему продавец, заходя со спины и подавая ему пальто.
– У меня повреждена рука, – сказал Джоко.
– Которая?
– Э-ээ… левая.
– Тогда мы наденем рукав сначала на нее. Никакие придуманные им отговорки не могли их остановить. Продавец мужской одежды решительно облачил его в новомодное пальто черной шерсти и прекрасные кожаные мужские туфли. Когда он тщательно водрузил на светлые кудри Джоко шелковый черный цилиндр, молодой человек жалобно простонал:
– Нет!..
Но Эйвори Шайрс зааплодировала:
– Великолепно. Выбросите это старье.
– Да, мэм.
Она подставила Джоко локоть:
– Теперь, – сказала она, – ты выглядишь настоящим модным джентльменом. В таком виде тебя с восторгом примут везде – в самых лучших домах, в парламенте, даже на приеме у королевы – и, как это ни печально, в «Лордс Дрим».
– Я выгляжу полным идиотом, – подытожил ее подопечный.
Мария не глядя поставила чашку на блюдце.
– Ненавижу ожидание, – сказала она.
Герцогиня, чьи лохмотья были прикрыты длинной накидкой Марии, улыбнулась своей обычной холодной улыбкой.
– Бывают вещи и похуже.
Мария пыталась скрыть свое разочарование и досаду. К тому же у нее болела голова и ее слегка подташнивало. Миссис Шайрс повела Джоко в «Хародс», а они сидели у окна в небольшом кафе при магазине, пили чай и глядели на транспорт, проезжающий по Бромптом Роуд.
Пока Мария сидела здесь, время для нее неслось быстрее, чем люди на улицах, спешащие по своим делам, быстрее, чем лошади, которые мелкой рысцой тянули за собой грохочущие экипажи и фургоны. Мелисса все глубже и глубже увязала в ужасной яме, которая оставит след на ее будущем.
Она встретилась взглядом с Герцогиней:
– Не знаю, что может быть хуже ожидания.
– Быть там, – с горькой иронией ответила Герцогиня, – если бы это случилось с тобой.
Лицо Марии исказилось. Она прижала к губам салфетку, затем опустила руки на колени и потупила взгляд. Казалось, она чувствовала покалывание нервов под кожей. Ей хотелось закричать, побежать к «Лордс Дрим» и что есть силы застучать в его двери.
– Может быть, твоя сестра и не в «Лордс Дрим», – мягко напомнила ей Герцогиня. Эти слова холодом отдались в голове Марии.
Вдруг Герцогиня улыбнулась, и выражение ее лица полностью изменилось. Снова Марию поразила ее красота.
– Я не читаю мыслей, но понимаю, что ты чувствуешь, – сказала Герцогиня.
– У тебя есть сестра?
– Множество, – Герцогиня отхлебнула чая, поморщилась и поставила чашку. Ее рот поджался. – Иногда мне кажется, что у меня их тысячи. Хотя знаю наверняка, что их не меньше нескольких сотен.
– Таких, как Панси?
– И как твоя сестра. Я мало чем могу помочь им. Я совершенно одна. Кроме того, я знаю, что если начну делать слишком много, то Джек Ронси пошлет кого- нибудь, чтобы меня убрали, – она больше не смотрела на Марию. Ее отсутствующий взгляд был устремлен в окно на дорогу, набитую транспортом и пешеходами.
Атласная кожа Герцогини скульптурно обтянула скулы. Мария чувствовала себя дурнушкой рядом с ней. Даже Мелисса, юная и свежая как весна, не могла сравниться с этой врожденной элегантностью. Марию распирало любопытство, но хорошие манеры не позволяли ей задавать щекотливые вопросы. Вместо этого она сказала:
– Значит, ты заботишься о нескольких. Как это мило с твоей стороны.
– Может быть, да. Может быть, нет. Озадаченная ее загадочным ответом, Мария постаралась поточнее задать следующий вопрос:
– Вы с Джоко давно знакомы?
– Отчасти.
И снова Герцогиня ответила недомолвкой. Мария расправила салфетку на коленях.
– Он – хороший человек. Герцогиня наклонила голову набок:
