Поттер. - А я знаю, кому ты
лижешь руки… или что ты там ему лижешь… раб Вольдеморта!
- Придержи язык, Поттер! - имя Темного Лорда отозвалось глухой ноющей болью в левом предплечье, и
Драко почувствовал, что теряет над собой контроль.
- А что? Боишься имени своего господина, раб Вольдеморта?
- Ты ответишь мне за это, Поттер! - бешенство захлестнула Драко, и вместе с ним - ликование: да, вот
оно, вот момент его счастья - злиться на Поттера, ненавидеть Поттера - и знать, что это чувство
взаимно. Он выхватил палочку; в этот же момент Поттер схватил свою, и Драко уже знал, что первым
заклинанием его врага будет 'Экспеллиармус', и губы его уже шептали любимое 'Ступефай' - чтобы
увидеть, как Поттера отшвырнет на пол, протащит до стены, и как он врежется в шкаф для роб…
…И ему стало плохо. Словно кто-то вдруг рванул его изнутри острыми когтями, и он отчетливо представил
Гарри на полу, у стены, из рассеченного лба течет кровь… Драко стало так плохо, словно у него вырвали
сердце. И в тот же
