мурашки.
Хихикая и смущаясь, миссис Мерритт протянула руку. Миранда первой пожала ее, на что миссис Мерритт вовсе не рассчитывала.
– Ваше платье тоже очаровательно, миссис Мерритт. Правда, Морис?
Теперь руку Филлис взял лорд Эджмонт и склонился над ней. Его губы не коснулись ее, но миссис Мерритт почувствовала тепло его дыхания.
– Без сомнения, очаровательно.
В этот момент в зал вошла Рут Уэстфолл.
– Ах, кузина Рут, – сказала Миранда, обращаясь к матери, – на какой замечательный прием вы нас привели.
– Я рада, что вам здесь нравится, кузина Амелия.
Обе дамы, миссис Мерритт и миссис Уолдрон, оказали теплый прием Рут, которая позволила себе чуть заметно иронично улыбнуться. Миссис Уолдрон дошла даже до того, что приобняла ее.
– Лорд Эджмонт, я поняла, что вы – снайпер, – произнесла Филлис. – Я надеюсь, вы не откажетесь поохотиться в Алабаме. Плантация моего отца просто кишит белохвостыми оленями. Мы с удовольствием отвезем вас туда и дадим вам возможность вволю поохотиться. Вы сможете привезти домой оленьи рога, которым позавидуют все в Лондоне.
– Благодарю вас за любезное приглашение, миссис Мерритт. – Шрив очаровательно улыбнулся. – Но время моего пребывания в Америке ограничено. Честно сказать, меня привлекает Запад. Я мечтаю поохотиться на бизонов.
– О!
Его голос стал серьезным:
– Я уверен, что охота на оленей в равной мере захватывающая. Во всяком случае на наших английских оленей. У меня есть поместья в Шотландии. Там прекрасная охота. Но когда англичанин приезжает в Америку, ему хочется чего-то такого, чего нет в Англии. Бизонов, например. Великанов прерий. Косматых монстров из легенд и преданий. Земля трясется, когда они бегут. Их топот слышен за многие мили. Впечатление от встречи с ними остается на всю жизнь.
Гости внимательно слушали, завороженные прекрасным голосом.
Сзади к своему гостю подошел сенатор Уолдрон.
– Я сказал своему другу сенатору Хью Батлеру, что именно этого вам бы хотелось. – Он фамильярно похлопал Шрива по плечу. – Нам троим надо будет собраться вместе.
Шрив пристально взглянул на руку сенатора, опустившуюся ему на плечо, и отстранился.
– Вы увлекаетесь охотой, сэр? Уолдрон поспешно убрал руку, потом несколько смущенно покачал головой.
– Не особенно. В обычном смысле слова не увлекаюсь.
Черные брови его гостя удивленно поползли вверх.
– Не так целеустремленно, как вы, – добавил Уолдрон. – Несколько дней в лесах Вирджинии – это все, что я могу себе позволить при моей занятости. Не так ли, дорогая?
Его жена широко улыбнулась.
– О да, он очень занят. Заботы о делах штата.
Шрив сделал вид, что задумался. Он точно рассчитал время, когда спросил:
– Тогда, наверное, ваш друг сенатор Батлер увлекается охотой?
– Он? – Уолдрон рассмеялся. – Нет. Ему уже за восемьдесят.
Шрив нахмурился.
– Тогда я не понимаю...
Сенатор поднял руку, чтобы похлопать англичанина по спине, но передумал. Вместе этого он разгладил свои редеющие волосы.
– Вам просто надо встретиться с нами и услышать от нас об одной очень заманчивой перспективе. Как насчет ленча на следующей неделе?
Леди Эджмонт-Канфилд пожала плечами.
– Я думаю, тебе надо пользоваться каждой возможностью.
– Тогда, возможно... – неуверенно начал англичанин.
– Хорошо-хорошо. – Сенатор протянул руку. Шрив не сделал попытки пожать ее. Уолдрон вопросительно взглянул в его красивое лицо.
– Мой муж не признает рукопожатий, – с улыбкой произнесла Миранда.
– Мне очень жаль, – сказал Шрив, – но на многочисленных королевских приемах я неоднократно получал вывих кисти, и рука потом болела. Поэтому я решил больше не прибегать к рукопожатиям. С поврежденной рукой невозможно охотиться. Трудно точно держать прицел.
– Я не знал об этом. – Сенатор убрал руку. – Вполне понимаю ваши чувства. – Он обвел взглядом круг гостей и немного нервно рассмеялся. – Рукопожатия могут быть такой обузой и неприятностью. Удивительно, что у политиков руки еще целы.
– Вот именно.
– Мы справились, – прошептала Миранда, когда они отошли от сенатора. – Это известие скоро распространится повсюду. Никто больше не станет протягивать тебе руку. Можешь быть спокоен.
Шрив улыбался, пока они медленно прогуливались по залу.
– Все оказывается довольно просто, если как следует спланировать.
– Я все время ждала, что кто-нибудь нас узнает. Я еще никогда так не боялась.
– Люди видят то, что они ожидают увидеть. Ты это знаешь. Я – лорд Эджмонт-Канфилд с черными усами, в темных очках. Я лишь отдаленно похож на актера – как уж его звали? Ты – леди Эджмонт-Канфилд, совершенная английская роза, с очаровательным родимым пятном на левой щеке. Это все, что видят
