Мужчина повернулся, чтобы подать руку женщине. Золотистые волосы сверкнули в лучах заходящего солнца. Сыщик сразу же вспомнил двух женщин, с которыми разговаривал в Вайоминге. У Рейчел Уэстфолл были точно такие же волосы. И волосы Рут Уэстфолл тоже, вероятно, были этого же оттенка до того, как они начали седеть.
«Моя сестра», сказала тогда младшая из женщин. Он уехал, решив, что она ненормальная. Возможно, это действительно так. Словам женщин нельзя доверять. Из ревности или злорадства они часто лгут, обвиняя других.
Он оказался в Новом Орлеане не случайно. Сначала он вернулся в Чикаго, где находился дом Бенджамина Уэстфолла. Там он узнал, что тринадцать лет назад Уэстфолл нанимал частного детектива Паркера Бледсоу из агентства Пинкертона.
Бледсоу должен был найти старшую сестру Рейчел Уэстфолл, Миранду Драммонд. Согласно отчету, она в шестнадцать лет убежала из дома. Детектив нашел ее в некой театральной труппе. Ее отчим, Бенджамин Уэстфолл, забрал ее оттуда.
По слухам она умерла в исправительном доме. Очевидно, это не было правдой. Рейчел Уэстфолл совершенно определенно произнесла «моя сестра».
Он о многом хотел бы расспросить Бледсоу, но этот человек был найден мертвым вскоре после представления отчета Уэстфоллу. Его убийцу так и не нашли. Не могла ли Миранда Драммонд каким-то образом быть виновной в смерти Бледсоу? А в дальнейшем и Уэстфолла?
В момент гибели Бледсоу ей было всего семнадцать лет, но возраст, как давно понял де ла Барка, не был помехой для убийства. Шестилетний ребенок вполне мог нажать на курок пистолета, а десятилетний ударить человека ножом.
Появление белокурой женщины и высокого темноволосого мужчины в труппе актеров вроде бы и не имело прямой связи с ужасными событиями в форте Галлатин. Имя Миранда, хоть и достаточно редкое, вполне могло тем не менее принадлежать большому числу женщин по всей стране. Имя Шрив Катервуд совершенно не походило на имя Марк Филлипс. Однако при виде этих двоих охотничий инстинкт де ла Барки проснулся. Он заставил себя спокойно все проанализировать.
Женщина, возможно, и не была дочерью Рут Уэстфолл и Френсиса Драммонда. Она была просто светловолосой актрисой, отдаленно напоминающей Рейчел Уэстфолл. Более того, даже если это действительно была Миранда Драммонд, она могла и не иметь никакого отношения к событиям в форте Галлатин.
С другой стороны, и мужчина вполне мог быть тем самым пленником, приказ об освобождении которого привез в старой сумке усатый лейтенант. Во время побега охранников связали, а сержант был убит. Армистед не получил никакой информации от своего пленника – ситуация необычная, потому что, как правило, преступники начинали признаваться во всех своих грехах, едва за ними закрывалась дверь тюрьмы.
Человек, который выдержал, мягко говоря, весьма неприятную тактику допроса военного следователя, был явно личностью неординарной. Такой вполне мог прятаться «на виду у всех». Не имея точных доказательств, де ла Барка мог лишь строить догадки.
Он должен поближе подобраться к этим двоим, проверить факты, навести справки.
К женщине, решил он, подобраться будет проще, и именно она станет первой мишенью. Женщин, как известно, проще запутать и запугать. Сначала они лгут и притворяются глупыми. Потом пытаются использовать свои чары. Наконец начинают плакать и признаются. Иногда, прежде чем признаться, они бьются в истерике. Он провел языком по нижней губе. Но они всегда рассказывают ему то, что он хочет знать. И кое-что из этого даже оказывается правдой.
Из-за кулис де ла Барка следил за ее игрой. Он надеялся увидеть доказательства того, что, возможно, это она переодевалась в форму армейского офицера, но первое впечатление заставило его отказаться от этой мысли.
Хотя он не следил за сюжетом пьесы, даже не вникал в ее содержание, он тем не менее внимательно наблюдал за белокурой актрисой. Она была одета в мужской костюм, но только слепой мог бы принять ее за юношу. У нее были длинные, красивые ноги, тонкая талия. А мелодичный голос невозможно было принять за ломающийся юношеский тенор.
Нет. Это не она, а вот ее партнеры – другое дело. Де ла Барка пригляделся к остальным. Один молодой актер с такими же светлыми волосами, как у нее, мог быть тем, кого он искал. Сыщик внимательно посмотрел на него: актер двигался по сцене слегка покачивая бедрами. Де ла Барка презрительно поморщился. Такой никогда не решится сесть на лошадь и убить человека, хотя, конечно, все актеры привыкли выступать перед публикой и присутствие толпы не смутит никого из них.
Он опять обратил свое внимание на девушку, точнее сказать, женщину. В свете рампы он увидел морщинки в уголках ее глаз. Он пригляделся. Она двигалась легко и уверенно. И когда ей пришлось фехтовать, она сделала это вполне профессионально.
Он должен допросить ее, твердо решил он. Он уже знал, каким образом все это будет происходить. Сначала она будет лгать. Потом попытается пустить в ход свои женские чары. Он посмотрел на ее улыбающееся лицо, когда она обнимала главного героя. На секунду де ла Барка закрыл глаза: он, пожалуй, поддастся ее чарам.
А потом заставит ее заплакать. Он заставит ее закричать и забиться в истерике. И тогда она расскажет ему, где она была четвертого июля, в день, когда был убит Бенджамин Уэстфолл.
Все-таки определенно некоторые стороны его профессии были приятнее других.
– Сегодня ты был великолепен. – Миранда смотрела, как Шрив снимает грим.
– Я всегда великолепен, – ответил он, отклеивая накладные брови и складывая их в коробку.
– Но сегодня было нечто особенное.
Он снял с головы парик Орсино и повесил его на болванку.
– Занятие любовью днем, – улыбнулся он, – самая полезная вещь для хорошей игры.
– Как твоя голова?
– Лучше не бывает. – Он закрыл лицо полотенцем, снимая остатки грима.
– Хотела бы я верить, что ты говоришь правду.
Он отбросил полотенце и резко повернулся на стуле. Улыбнувшись ей своей самой обворожительной улыбкой, он поманил ее пальцем.
– Позвольте, мадам, продемонстрировать вам это. Вы избавитесь от всяких сомнений и улыбнетесь, убедившись в твердости ваших знаний.
Она медленно улыбнулась ему в ответ; легкий румянец появился у нее на лице.
– Я верю тебе. А продемонстрировать это ты можешь позднее.
– Ты уверена?
– Абсолютно.
С преувеличенно тяжелым вздохом он поднялся.
– Я еще вернусь. Думай обо мне, пока меня не будет. – Он взял ее за подбородок и поцеловал долгим и страстным поцелуем.
Театр начал пустеть. Рабочие сцены убирали декорации и расходились. Актеры переодевались и разгримировывались. Поодиночке и парами они покидали
