тросы и шлюпки!
– Вот у тебя глотка луженая, кэп…
– Твоя школа, Чарли.
– Дык… А то! – Пират ухмыльнулся во весь рот и покрепче взялся за рейки перил: – Раз… Два… Три…
– Да пребудет с нами Удача! – выдохнул как заклинание Десмонд Хант, сжимая в руках штурвал. Сзади на «Альбатрос» стремительно наползала огромная тень. Время как будто замерло, остановилось, зависло в воздухе дрожащей крупинкой песочных часов…
– Полный вперед! – хрипло взревел Чарли. – Пошла!..
– Поднять паруса! – повелительно разнеслось над палубой. – Курс прямо на риф!..
Корабль вздрогнул. Подпрыгнул на волнах, едва не зарывшись носом в воду… И взлетел на пенном гребне прямо к набрякшим чернильной темнотой небесам.
А потом рухнул вниз. Навстречу рифу.
…Темно. Совсем темно, даже собственных рук не видно. А еще – холодно и… мокро. Нэрис, с трудом придя в себя, пошевелилась и попыталась сесть. Не вышло – затекшее тело не слушалось, а сверху ее придавило что-то громоздкое и тяжелое… Кажется, стол. Или, точнее, его крышка. «Как же это меня так угораздило?» – подумала леди. Поднапрягшись, спихнула с себя столешницу, охнула от внезапной острой боли в локте и таки приняла вертикальное положение. Прислушалась. Волны все с таким же остервенением бились в борта «Альбатроса», завывал ветер, угрожающе трещало дерево обшивки, но что-то определенно было не так! «Слишком тихо», – вдруг поняла она. И правда – наверху больше никто не топал, не кричал, не отдавал приказы… А сама она сидела на полу капитанской каюты по пояс в воде. Очень холодной воде. Которая терпко пахла солью и морем. И которая медленно, но верно прибывала… «Корабль тонет! – молнией сверкнуло у нее в мозгу. – Тонет, и пираты давно его бросили – вон тишина какая!.. А меня… а про меня никто даже не вспомнил?!»
Страх придал силы: позабыв о синяках и ушибах, леди вскочила на ноги, даже ухитрившись не грохнуться при этом вторично, и, на ощупь добравшись до запертой двери, принялась молотить в нее кулаками:
– Капитан Хант! Капитан Хант, вы слышите меня?! Меня хоть кто-нибудь слышит?! Эй! Есть кто живой?!
Ей никто не ответил. И от этого стало еще страшнее. Нэрис трясущимися пальцами нашарила скобу засова и дернула ее на себя. Само собой, дверь не поддалась. Капитан ведь, помнится, запер ее снаружи… Господи, неужто конец?..
– Выпустите меня! – в приступе паники заголосила она, царапая ногтями дверь каюты. – Выпустите, пожалуйста! Капитан Хант!.. Вы же дворянин! Благородный человек! Вы не могли меня тут бросить на верную смерть! Прошу вас! Выпустите меня отсюда-а-а! Я не хочу умирать, не хочу, не хочу-у-у…
Уже перекинувший правую ногу через борт «Альбатроса» Десмонд Хант замер и, подняв голову, прислушался. Откуда-то снизу доносился громкий плач и отчаянные призывы о помощи. Вот черт!.. Совсем про нее забыл!
– Кэп, чего встал?! – крикнул снизу Чарли. Он, раскачиваясь, стоял в шлюпке, доверху набитой злыми, как черти, пиратами. Шлюпка подскакивала на волнах, билась о борт корабля и норовила вот-вот разлететься в щепки. – Кэп! Оглох, якорь тебе в…
– Погоди, Чарли! – Командир чертыхнулся и полез обратно. – Ждите меня здесь, я сейчас…
– Да ты сдурел?! – завопил помощник, задрав голову. – Куда?! Эта чертова посудина сейчас на дно пойдет! Вместе с тобой, осел!..
– За бабой пошел, – сердито проронил тощий жилистый пират. – Точно говорю!
– На кой она ему? Свои бы шкуры спасти, – сплюнул другой. – И без того лодка сейчас по швам треснет, набилось нас как сельдей в бочку.
– Только ее здесь не хватало! – поддакнул кто-то. И добавил: – Если б не она, уже дома были бы. Ни тебе адмирала, ни тебе шторма, ни тебе днищем об риф…
– Руби конец, Чарли, – подумав, сказал тощий. – С бабы той, я гляжу, ничего не возьмешь, раз адмирал ее выкупать не захотел! А что до капитана – коли она ему нас важнее, так пускай с ней и остается!..
– Ты мне тут поговори еще! – вызверился Чарли. – Совсем оборзели?! Так я быстро порядок-то наведу! Места, говоришь, в лодке мало, а, Ворон?.. Так сейчас дам пинка под зад – и посвободнее станет…
– Ты не рычи, Чарли, – спокойно отозвался тощий разбойник. – Ты подумай. Мы ж не обидим. Корабль новый найдем, а касательно капитана… так вот хоть ты – чем не капитан? А? Все наши только рады будут!..
– Пасть закрой! – сдвинул брови Рваное Ухо. И обвел всех сидящих в лодке мрачным взглядом: – И молитесь, чтоб я потом кэпу об этом разговоре по пьяни не брякнул… Сидеть! А то все за борт полетите!
– Ты, Чарли, не заводись, – вкрадчиво проговорил все тот же пират. – Нас ведь здесь две дюжины, а ты один. И капитана твоего не видно что-то… Может, он остаться решил, а, Чарли?..
– Не заткнешься, – пророкотал тот, угрожающе нагнув патлатую голову, – сам здесь останешься! Не буди лиха, Дики, ты меня знаешь! Рубану с плеча – и всей болтовни!
Тощий усмехнулся и замолк. Старый пират удовлетворенно кивнул и снова задрал голову вверх:
– Кэп! Чтоб тебя черти драли!.. Чего там застря… Ах ты, ублюдок!
Последние слова были адресованы все так же гаденько усмехающемуся тощему Дики. Аккомпанировал им громкий всплеск. И, уже бултыхаясь в соленых волнах, Чарли осознал, что поворачиваться спиной к жаждущим смены власти товарищам ох как не стоило.
– Попомнишь ты меня, сучий хвост! – плюясь в разные стороны, проорал он. – Дай только выбраться… Громила, чего зенки вылупил?! Руку!
– Сам справишься, – сказал тощий. – Или капитан поможет… когда с бабой закончит. А нам, извиняй, пора. Джек, руби конец! Пока мы ко дну не пошли вместе с этой проклятой посудиной.
– Скоты… – проклекотал Чарли, глядя вслед уходящей шлюпке. – Ну ничего! Выпадет случай, сквитаемся. А не выпадет, так вздернут тебя на рее, Дики, свои же вздернут, как миленького!.. Потому как ты в капитаны метишь, дрищ помойный, а капитан из тебя – как из дерьма снаряд…
– Чарли? – Сверху через борт «Альбатроса» перевесился Десмонд Хант. Из-за его правого плеча выглядывала зареванная девичья мордашка. – Это что за купания?.. Где шлюпка?!
– Где, где… – буркнул старый пират, – догадайся! На кой черт ты вообще эту дуру в деревне не оставил? Чего глаза выкатил? Сам виноват… Веревку кинь, прилип он к борту! Околею же!..
– Не успеешь… – внезапно раздалось за спиной Чарли. Голос был поистине жуткий – булькающий, словно неживой. Разбойник вздрогнул и резко повернул голову:
– А кто это здесь такой разговорчи… А-а-а, дьявол меня побери!
С палубы «Альбатроса» раздался истошный женский визг. Волны вокруг тонущего корабля, заплясав против ветра, свернулись воронкой. И над головами обмерших людей взметнулась ввысь чья-то глянцевая туша. Уродливая голова ее уперлась в небо, вспарывая коротким рогом грозовые облака. Единственная рука с длинными, в три человеческих роста, когтями уцепила «Альбатрос» за мачту и приподняла над водой. А единственный глаз, налитый кровью, уставился вниз, на замерших мореплавателей…
– Фоморы![22] – взвыл Чарли, первым обретший дар речи. – Кэп, мать твою, вынимай меня отсюда!.. Подыхать – так на родном корабле… Да шевелись же ты, статуй несчастный!..
Капитан, опомнившись, чертыхнулся и схватился за брошенный кем-то оборванный трос. Нэрис, ни жива ни мертва, замерла у борта, не в силах оторвать взгляд от кошмарного создания, взирающего на них с высоты. «Фоморы. Фоморы… – билось у нее в голове. Слово было знакомое. Она о них слышала или читала? – Морские демоны. Уродливые, беспощадные и обладающие огромной силой. Господи, я опять накаркала?! Да что же такое творится-то? Неужто глаз у меня стал дурной?»
– Посторонись, – сердито шикнул на девушку благополучно извлеченный из воды Чарли. – Застыла посередь палубы. У, змея! Правду говорят, что баба на корабле – к худу. Вот вам и пожалуйста… Кэп, чего
