Святой Ириней Лионский. Его жизнь и литературная деятельность

1049

У Migne'я Col. 1053-1054; русск. перев. С. 387-388.

1050

У Migne'я1. VII. Col. 890-891, прим. 48.

1051

S. 59-61. Так же думает и прот. Преображенский (при русском переводе творений св. Иринея. С. 250).

1052

При его издании творений св. Иринея.

1053

Так стоит у Массюета и во всех других изданиях творений св. Иринея. Чтение это, однако, вызывает некоторые сомнения. В данном отделе, вообще, имеются в виду алоги. Аони, как известно (см. об этом далее), были противниками монтанистов и как раз отвергали именно пророческий дар и пророчества. Поэтому предполагать с их стороны желание самим сделаться лжепророками кажется несколько странным на первый взгляд. Имея это в виду, Цан (Geschichte d. neutestamentl. Kanons. Bd. I. ?. I. S. 237-246) высказывает предположение, что здесь, очевидно, переписчиками допущено невольное искажение первоначального иринеевского текста. На самом деле, вероятно, стояло, и должно стоять несколько иное чтение, а именно: «qui pseudoprophetas quidem esse nolunt» = «которые, конечно, желают, чтобы не было лжепророков, а на самом деле...».

Такая фраза вполне гармонирует со всем содержанием отдела и теми сведениями, какие имеются об алогах. Здесь точнее выдерживается противоположение: quidem — vero. Естественно и легко допустить также, что переписчики изменили две буквы: see (pseudoprophetae = phetas), пъи (nolunt = volunt). И самая реформа Цана, по-видимому, очень незначительна.

Однако нельзя забывать, что подобное массюетовскому чтению стоит во всех рукописях творений св. Иринея. Кроме того, легкость и естественность новой формы достигается, несмотря, по-видимому, на внешнюю ничтожность, коренным изменением слова volunt в прямо противоположное ему nolunt; в синтаксическом же отношении постановкой вместо nominativus duplex — accusativus cum infinitivo.

А при таком положении создавать новое чтение нужно осмотрительно, как и вообще необходимо всегда испробовать предварительно все меры к истолкованию имеющегося текста и уже только в случае полной невозможности удовлетворительного объяснения объявлять его испорченным. В данный раз дело, по нашему мнению, обстоит не так безнадежно.

Нужно уяснить себе, что понимал св. Ириней под словом pseudoprophetae. Если мы обратимся к Contra haereses, то увидим, что термин «пророк» он понимает в согласии с Ветхим Заветом. Это прежде всего а) предсказатель будущего (Contra haereses. IV, 26,1; 25,3 и мн. др.); затем Ь) истолкователь воли Божией и учитель жизни и нравственности (Ibid. IV, 23,1; IV, 16 и др.) и с) наконец, законодатель, подобно Моисею (Ibid. IV, 2,3-4 и др.). Прибавка же ????? указывает или на ложное направление деятельности пророка, или, скорее всего, на ложный источник ее; так что первоначальное содержание самого слова propheta остается тем же.

Весьма вероятно также, что на терминологию Иринея оказало влияние и обычное словоупотребление, когда pseudoprophetae прилагалось к пророкам-монтанистам. Но деятельность последних по внешности опять походила на деятельность пророков Ветхого Завета. Они также являлись учителями и руководителями жизни в своих общинах, предсказывали будущее (Монтан, Максимилла); выдавая же свои пророчества за новое откровение и присоединяя их к Св. Писанию в качестве дополнительных правил (см. об этом у нас выше, в III главе, когда идет речь о сущности монтанизма), тем самым оказывались, подобно Моисею, законодателями в своей среде.

В таком же смысле мог употребить Ириней термин pseudoprophetae и в приложении к алогам. Последние, расходясь с монтанистами в принципиальных взглядах, фактически, на практике оказывались, однако, подобными им. Они, по-видимому, отделились от Церкви, составили свое общество и имели своих учителей и руководителей. А отвергая некоторые книги Св. Писания, присваивали себе также законодательные права. В этом отношении алоги превзошли даже монтанистов, так как последние, по- видимому, лишь «дополняли» Св. Писание, не отвергая однако (по крайней мере, формально) каких-либо книг. Может быть, предсказывали алоги и будущее, хотя бы в том роде, что Церковь погибнет, если станет на путь монтанистов и не примет их (алогов) точки зрения.

Это фактическое сходство с монтанистами, возможно, даже не сознаваемое алогами, вероятно, и хотел оттенить Ириней разбираемой фразой.

Такому предположению противоречит лишь, по-видимому, значение слова volunt. Цан (указ. стр.) утверждает, что оно имеет активный смысл и указывает на сознательный волевой акт. В,таком случае наше объяснение в значительной степени теряет свою силу, ибо нельзя приписывать алогам сознательного стремления к лжепророчеству. Однако, как достаточно доказал Юлихер, глагол volo не всегда имеет активный смысл, а употребляется вообще и в частности у св. Иринея нередко в безличном значении «нравиться» (нем. belieben—yJulicher'a в Theologische Literaturzeitung. 1889. № 7. S.. 169). А тогда ничто не препятствует нам перевести разбираемое место так: «Им (алогам), конечно, нравится (самим) быть лжепророками, а в действительности они отвергают» и т. д.

Но при таком понимании в реформе Цана острой нужды уже не оказывается.

Как бы то ни было, во всяком случае, при том или другом чтении разбираемое выражение не мешает отнести весь отдел именно к алогам, а не монта-нистам (как думают Массюет, Циглер, Гарвей и Преображенский).

1054

У Migne'я Col. 890-891; русск. перев. С. 250-251.

1055