Но если в трех приведенных выдержках это оказывается с несомненностью, то мы имеем законное право предположить, что св. Поликарп подразумевается и во всех других местах из сочинений Иринея, где употреблено слово «пресвитеры» (во множественном числе) без всякого определения, т. е. в Contra haereses, V, 5,1; ?, 30,1; V, 33, 1; V, 36, 1-2 и в сочинении «Доказательство апостольской проповеди», §3 и §61.
Для решения вопроса о характере отношений между Иринеем и Поликарпом более всего имеют значение III, 3-4 Contra haereses и отрывки из писем св. отца,к Флорину и Виктору.
В Contra haereses, III, 3-4, уже разбиравшемся нами, Ириней говорит: «Поликарп, который не только был наставлен апостолами и обращался со многими из видевших нашего Господа, но и апостолами был поставлен в епископа Смирнской церкви в Азии, которого и мы видели в первом нашем возрасте (?? ??? ????? ????????? ?? ?? ????? ???? ??????), — ибо он жил долго и в глубокой старости окончил эту жизнь славнейшим и благороднейшим мученичеством, — он всегда учил тому, что узнал от апостолов, что передает и Церковь и что одно только истинно. Об этом свидетельствуют все Церкви асийские, равно как и те, которые были преемниками Поликарпу до настоящего времени. Такой человек гораздо достовернейший и надежнейший свидетель истины, чем Валентин, Маркион и другие еретики».[437]
Как мы уже показали выше,[438] св. отец во всем отделе (главы 3—5 книги ?? «Против ересей»), откуда взята эта выдержка, доказывает, в противоположность гностикам, что истинно христианское учение хранится лишь в Церкви, передаваясь от апостолов через преемственный ряд епископов. И до его времени (ad nos) оно дошло в чистоте и соблюдается теперь (v6v, usque nunc, apud nos)[439] во всей неприкосновенности. Если кто пожелает получить о нем сведения, такому достаточно обратиться к предстоятелю любой Церкви. В качестве примера Ириней ссылается на Римскую, Смирнскую и Ефесскую. Приведенные нами слова взяты из речи его о Смирнской церкви. Посредствующим членом в преемстве апостольского предания является здесь Поликарп, который «не только был наставлен апостолами и обращался со многими из видевших нашего Господа, но и апостолами был поставлен во епископа». Это «надежнейший и достовернейший свидетель». Он передал учение Христово и церковное Предание «всем Церквам асийским, равно как и тем, которые были преемниками Поликарпу до настоящего времени».[440]
Однако не только асийские Церкви приняли от Поликарпа^церковное учение. К числу хранителей и преемников его в передаче апостольского предания св. Ириней причисляет и себя. Об этом говорит ближайшая связь речи. В самом деле, зачем иначе ему было упоминать о себе, да еще вместе с именем Поликарпа, говоря о Смирнской церкви как хранительнице церковного Предания? Нашу мысль подтверждает и союз ??? (??? ?????), который, равняясь русскому «тоже», ставит св. отца на одну линию, а, может быть, включает и в число преемников Поликарпа («которые были преемниками Поликарпу до настоящего времени»). На то же указывает и содержание всего отдела (гл. 3-5), откуда взята приведенная выше выдержка. Св. Ириней, как мы уже отмечали, желает довести цепь Предания до себя и своего времени (ad nos), старательно подчеркивает, что теперь (???, usque nunc) «у нас» (apud nos) истина, полученная от апостолов, хранится в чистоте. Вероятно, что эти ad nos, apud nos относились не только к его времени, но и к нему самому вместе с его галльской паствой.
Этого и естественно было ожидать от св. отца. В Contra haereses и, в частности, в III книге он опровергает гностиков. Еретики проповедовали свои взгляда. В противоположность им Ириней предлагает истинное христианское учение. Само собой понятно, что он мог иметь какой-либо авторитет среди них и сам говорить с уверенностью лишь в том случае, если излагаемые им пункты вероучения являлись точным выражением общецерковного верования, т. е., другими словами, если еретики и сам он видели в нем хранителя апостольского предания.
Не менее рельефно этот взгляд проводится св. Иринеем в
Желая опровергнуть ложные взгляды еретика, св. отец ссылается на то, что «такого учения не передавали (Флорину) бывшие до нас пресвитеры, которые обращались с самими апостолами», между прочим Поликарп. Однако на этом Ириней не останавливается. Ведь и Флорин, подобно ему, был слушателем Поликарпа и мог поэтому сослаться на епископа Смирнского в подтверждение своих воззрений. Кто же прав, он ли или Ириней, доказывающий, что такого учения ни Поликарп, ни пресвитеры никогда не передавали? Ириней, конечно, считал правым себя, а чтобы убедить и Флорина в этом, начинает далее подробно говорить о своих отношениях к Поликарпу. Они были настолько близкими, что не может быть сомнения в том, что именно он, Ириней, является теперь истинным свидетелем и хранителем апостольского учения, проповеданного Поликарпом и пресвитерами. Поэтому, если он утверждает о несогласии учения Флорина с преданием пресвитеров, то значит так и обстоит дело в действительности. Таким образом, уже общая связь речи св. отца говорит о нем как хранителе и преемнике апостольского предания.
Вполне подтверждают это и отдельные фразы отрывка. Ириней старательно подчеркивает, что «тогдашнее (время знакомства с Поликарпом) он помнит тверже, чем недавнее», приводит подробности «о месте, где сидел и разговаривал блаженный Поликарп», его походке, образе жизни, даже внешнем виде, его беседах к народу и т. д. А что означают выражения «по милости Божией я всегда сохраняю их (слова Поликарпа) в свежей памяти» или «могу засвидетельствовать перед Богом», как не желание еще более укрепить в сознании адресата мысль о себе как надежнейшем свидетеле, верно передающем слова и мысли Поликарпа и пресвитеров?
Фактическим хранителем церковного Предания оказывается Ириней и
Этот рассказ приведен св. отцом в подтверждение той мысли, что предшественники Виктора и Иринея — епископы — сохраняли между собою мир, несмотря на разницу в обрядах, и что, поэтому, вообще нужно жить всем христианам в мире, так как «разногласием относительно поста лишь утверждается ед иномыслие веры».[443] Судя по подробностям, какие приводит св. отец («немного спорили», «Аникит говорил» , «Аникит позволил совершать Поликарпу в Церкви Евхаристию»), можно думать, что Ириней сам присутствовал при этой встрече и передает здесь то, что видел и слышал лично; таким образом, снова ссылается на свои воспоминания и говорит о связи своей с Поликарпом.[444]
Но считать себя и быть в действительности хранителем апостольского предания может лишь тот, кто в течение продолжительного времени получал наставление у своего предшественника. Поэтому, высказывая такую мысль о себе, св. Ириней тем самым вполне подтверждает сообщение о нем Евсевия, Иеронима и Martyrium’a Polycarpi. Он, действительно, был учеником епископа Смирнского, и настолько долгое время, какое требуется для усвоения Предания.
Этот вывод можно отрицать лишь в том случае, если предположить, что св. отец допускает сознательную ложь, говоря о своих отношениях к Поликарпу.
Объективное же подтверждение ему дает содержание того учения, в котором наставлен был последним св. Ириней.
Оно определяется уже в главной мысли всех разобранных нами мест. Это есть «апостольское предание» (traditio apostolorum),[445] т. е. все то, чему учили апостолы и что передается и хранится в Церкви Христовой,[446] словом, христианское учение и церковное Предание.
Св. отец не ограничивается однако таким общим определением, а раскрывает его и в более частных
