Теории личности и личностный рост

тем, что другие разбили еще больше окон. Политики обвиняют своих оппонентов в том, что те больше использовали в своей избирательной кампании деньги фирм, производящих сигареты, чем они сами.

Третий способ переопределения поведения — использование словесных ярлыков (euphemistic labels). Политики, давшие обещание не повышать налоги, рассуждают об «увеличении дохода государства», а не о налогах, некоторые из нацистских лидеров называли убийство миллионов евреев «очищением Европы» или «окончательным решением», а профессиональные киллеры говорят об «исполнении контракта».

Смещение или распыление ответственности

Другой способ отделить действия от их последствий — смещение или распыление ответственности (см. нижний прямоугольник на рис. 22.2). С помощью смещения (displacement) мы уменьшаем в своем сознании последствия наших действий, возлагая ответственность на внешние причины. Сотрудница утверждает, что ее начальник ответственен за неэффективность ее работы; нацистские военные преступники обжаловали свои приговоры, утверждая, что они только выполняли приказы высших начальников.

Схожая процедура — распыление ответственности (diffusion of responsibility), то есть распространение ее на такое количество людей, что в конечном счете никто ни за что не отвечает. Государственный служащий может распространять ответственность за свои действия на всю бюрократическую систему, используя фразы: «Так делается везде» или: «Такова политика».

Искажение и игнорирование результатов своих действий

Третий способ избежания ответственности состоит в искажении (distorting) или замутнении (obscuring) связи между поведением и его вредными последствиями (см. центральный верхний прямоугольник на рис. 22.2). Бандура (1986, 1991 b) выделял, по крайней мере, три возможности искажения или замутнения вредных последствий деятельности человека. Во-первых, мы можем преуменьшать последствия своего поведения. Например, водитель едет на красный свет и сбивает женщину, переходящую дорогу. В то время как пострадавшая лежит на мостовой, истекая кровью, водитель говорит: «Она не тяжело ранена. Она сейчас придет в себя».

Во-вторых, мы можем не замечать или игнорировать последствия своего поведения, скажем, тогда, когда мы не видим сразу вредоносных последствий своей деятельности. Во время войны главы государств и армейские генералы редко сами видят тотальные разрушения и смерти, происшедшие в результате их решений.

И наконец, мы можем искажать (distort) или неправильно истолковывать (misconstrue) последствия наших действий: например, отец бьет ребенка так жестоко, что у того остаются синяки, и объясняет свое поведение тем, что ребенку необходима дисциплина, чтобы вырасти порядочным человеком.

Обвинение жертв

Четвертый путь, которым мы можем уйти от ответственности за свои действия, — дегуманизация (dehumanizing) жертв или возложение вины на них (см. правый верхний прямоугольник на рис. 22.2). Во время войны люди часто не рассматривают врага как человеческое существо и поэтому не испытывают чувства вины за убийство вражеских солдат. В разные периоды американской истории афроамериканцы, индейцы, латиноамериканцы, гомосексуалисты, нищие, старики становились дегуманизированными жертвами. В других обстоятельствах рассудительные и добрые люди разрешали себе творить насилие и всяческие издевательства по отношению к этим группам, избегая ответственности за свое поведение.

Когда преступник не дегуманизирует жертву, он зачастую обвиняет ее в своих неподобающих действиях. Насильник может говорить, что жертва своим поведением или манерой одеваться провоцировала его на преступление. Продавец может обсчитывать покупателей и утверждать, что те сами виноваты в своей доверчивости.

Самоэффективность

Бандура определяет самоэффективность как «убеждения человека относительно его способности управлять событиями, воздействующими на его жизнь» (1989, с. 175). Наши действия в конкретной ситуации зависят от взаимного влияния окружающей среды и нашего сознания, в особенности от сознательных процессов, связанных с убеждениями, что мы можем или не можем осуществить некоторые действия, необходимые для того, чтобы изменить ситуацию в лучшую для нас сторону. Бандура (1986) назвал эти ожидания самоэффективностью (self-efficacy).

«Убеждения человека относительно его личной эффективности влияют на то, какой способ действия он выберет, как много будет прилагать усилий, как долго он устоит, встречаясь с препятствиями и неудачами, насколько большую пластичность он проявит по отношению к этим трудностям» (1986, р. 65).

По мнению Бандуры, сила, управляющая человеком, находится не во внешней по отношению к нему среде, а происходит из взаимодействия окружающей среды, его собственного поведения и его личности. Самоэффективность является важной личностной характеристикой и, в сочетании с конкретными целями и знанием о том, что надо делать, может существенно влиять на будущее поведение (Bandura, 1988 b, 1994 а).

Самоэффективность — не то же самое, что наши ожидания относительно результатов или последствий своих действий. Бандура (1986, 1995 b) отличает самоэффективность от предположений о результате (outcome expectations). Самоэффективность — это уверенность человека в том, что он может осуществить некоторые конкретные действия, тогда как предположения о результате относятся к тому, что он думает о возможных последствиях своей деятельности.

Самоэффективность — это не глобальное понятие. Она меняется от ситуации к ситуации в зависимости от умений, необходимых для различной деятельности, от присутствия или отсутствия других людей, от того, что мы думаем о способностях этих других людей, особенно если мы считаем их более умелыми, чем мы сами, от нашей предрасположенности скорее потерпеть неудачу, чем добиться успеха, а также от нашего физического состояния, в особенности когда мы испытываем усталость, тревогу, апатию или подавленность.

Самоэффективность не относится к способности реализовать основные двигательные функции, такие как ходьба, способность дотягиваться или хватать. Также эффективность не подразумевает, что мы действительно можем осуществить означенные действия без чувства тревоги, страха или подавленности, она всего лишь суждение, верное или неверное, о том, можем ли мы выполнить требуемые действия. И наконец, суждения об эффективности — не то же, что желание или стремление (Bandura, 1982с).

Высокая или низкая самоэффективность в сочетании с благоприятными или неблагоприятными условиями окружающей среды позволяет сделать четыре возможных варианта предсказаний (Bandura, 1982с). Когда самоэффективность высока и условия окружающей среды благоприятны, наиболее вероятен успешный результат. Когда низкая эффективность сочетается с благоприятными условиями, человек может впасть в депрессию, видя, как другие преуспевают в делах, которые для него самого кажутся слишком сложными. Когда люди с высокой самоэффективностью встречаются с неблагоприятной ситуацией, они обычно умножают свои усилия, стараясь изменить окружающую среду. Они могут использовать протест, социальную активность или даже силу, чтобы добиться необходимых перемен, но если все их попытки проваливаются, тогда, как предполагает Бандура, они либо откажутся от своего способа действий и найдут другой, либо будут искать более благоприятную среду. И наконец, когда низкая самоэффективность сочетается с неблагоприятной окружающей средой, человек ощущает апатию, считает себя беспомощным и склонен мириться со своим положением. Например, мелкий служащий с низкой самоэффективностью, знающий, как трудно стать президентом компании, будет чувствовать нерешительность, не захочет и не сможет предпринимать какие-либо реальные попытки добиться аналогичных, но меньших целей.

Но хотя представления самоэффективности оказывают мощное влияние на нашу деятельность, нельзя тем не менее считать, что поведение определяется только этими представлениями.