предводитель. Сами члены различались по летам. Некоторые, говорят, «успокаивали уд» — то есть одолевали половое влечение. Древнее санскритское выражение для этого занятия — шаманича медхра, что напоминает одно из йогических состояний урдхва-ретас, иными словами, направление вверх семени у тех, кто усердствует в воздержании. Достаточно любопытно, что выражение урдхва-ретас также употребляется в связи с богом Руд-рой, которому вратьи поклонялись наряду с Ваю, богом ветра и экстатического полета.
Братья носили простую одежду, с красными или черными краями, с поясом, и красные, похожие на тюрбаны, головные уборы. Они пользовались серебряными украшениями, надеваемыми на грудь или на шею, обувью служили сандалии, и к тому же носили плеть и небольшой лук без стрел. Эти и другие свидетельства указывают на то, что вратьи собирались в священные братства, возможно, военного толка. Они передвигались в простых повозках, запряженных лошадью и мулом; во время религиозных обрядов повозки служили жертвенниками. Каждую группу сопровождал профессиональный поэт, известный как магадха или сута, и женщина, именуемая пумшчали («бегающая за мужчинами»). Поэт и священная проститутка осуществляли половой обряд при великой летней церемонии, так называемой маха- врата («великий зарок»), которая также сопровождалась поношениями и бранью. Несомненно, поэт и священная проститутка изображали животворящую игру между богом и богиней. Предвосхищая двухполюсную метафизику позднейшей тантры, вратьи представляли бога Рудру («Ревущий») в сопровождении бьющего в барабан женского божества, заставляющего вспомнить богиню Кали в индуизме.
Этот важный (земледельческий) обряд плодородия также включал качели, в которых видели «челн, направляющийся к небу». Предводитель качался на этом приспособлении под твержение молитв, в которых звучало обращение к трем видам жизненной силы, кои, согласно верованиям, оживляли тело — пране, стане и вьяне.
Вратьи были сведущи в вопросах колдовства, и некоторые их магические знания сохранились в гимнах Атхарваведы. Ввиду неправоверной природы верований и практик вратьев ведийские жрецы делали все, лишь бы по возможности затемнить или предать забвению священное знание вратьев, и кажется чудом, что Вратья-кханда все-таки уцелела [227].
С йогической точки зрения наиболее интересной чертой наследия вратьев является их очевидная практика пранаямы и прочие сходные крайности аскезы. Именно в подобных практиках мы можем выявить истоки йоги и тантры. Так, Атхарваведа (15.15.2) упоминает о знании вратьями семи пран, семи апан и семи вьян. Они представляли различные функции обращающейся в теле жизненной силы и относились к дыханию в моменты вдоха, выдоха и задержки. Три ряда по семь связывали со множеством различных вещей следующим образом:
Семь пран — это (1) агни, или огонь; (2) адитья, или солнце; 3) чандрама, или луна; (4) павамана, или вегер; (5) an, или воды; (6) пашава. или скот; и (7) праджа, или создания. Семь апан — это (1) паурнамаси, или день полнолуния;
(2) аштака, или день четверти луны; (3) амавасья, или день новолуния, (4) шраддха, или вера; (5) дикша, или посвящение; (6) яджня, или жертва; и (7) дакшина, или жертвенный дар. Семь вьян — это (1) бхуми, или земля; (2) антапарикша, или «средняя сфера, [то есть воздушное пространство]»; (3) дьяу, или небо(свод); накшатра, или созвездия; (5) риту, или времена года; (6) артава, или «то, что соответствует каждому месяцу»; и (7) самватсара, или год. Подобные магические психокосмические ассоциации характерны для архаичного склада ума, сохранившегося в Ведах [228]. Следующая выдержка из Атхарваведы (15.1) представляет другой типичный пример подобного образа мышления по аналогии:
[Некогда] был странствующий вратья. Он разбудил Праджапати [Владыку порождений]. (1)
Он. Праджапати, узрел золото внутри Себя. Он произвел его на свет. (2) То [золото] стало Одним; оно стало Носителем печати на лбу (лалама); тот стал Великим (махат); то стало Наилучшим (джьештха); то стало брахманом: тот стал созидательной силой (тапас): та стала Истиной (сатья); посредством ее Он породил [Себя]. (3) Он вырос; Он стал Великим (махан); Он стал Великим богом (маха- дэва). (4)
Он обступил верховенство богов; Он стал их Повелителем. (5) Он стал Одним вратьей; Он взял лук; это был лук Индры. (6) Перед у него синий; красная спина. (7) Синей [стороной лука] Он окружает вражеские племена; красной [стороной] Он пронзает ненавистного [врага]. Так говорят учителя брахмана. (8)
Невозможно дать строго рациональное объяснение этому гимну. Его сочинитель находился в другой плоскости реальности, скорее соответствующей мифопоэтическому мышлению, нежели одномерной рассудочности. Он упивался мистическими сравнениями и сопоставлениями и ясно осознавал заключенный в них эзотерический смысл, о котором мы можем только смутно догадываться.
Подводя итоги, скажем, что вратьи были замечательными представителями направления, противоречащего традиционному культурному течению в ведийскую и раннюю послеведийскую эпохи. Часть их духовного наследия впитала в себя Атхарваведа, возможно, потому, что сам этот свод гимнов изначально оказался в роли пасынка ведийской традиции откровения. Но именно здесь мы находим многие исходные идеи и практики, которые значительно позже будут способствовать становлению тантры, хранимые на протяжении веков теми, кто жил на окраине или даже совершенно вне поля правоверного индуизма, как его понимали брахманы. В некотором отношении вратьев можно рассматривать как предшественников таких маргинальных, но значительных религиозно-духовных общин, как пашупаты, которые возникли в эпическую эпоху. Даже вполне возможно, что именно вратьям в первую очередь и обязана протойога своим дальнейшим развитием в раннюю послеведийскую эпоху.
