Василий III

определенных границ не было, ибо степь время от времени занималась той или иной стороной; условная же граница проходила где-то в бассейне реки Самары. На юг земли ханства спускались узкой полосой по берегам Волги почти до пределов Сары-Тау (Саратова). С Россией ханство граничило по реке Суре. На севере владения Казанского ханства доходили до среднего течения рек Вятки и Камы и почти граничили с таежной зоной[71].

Население Казанского ханства состояло из татар (примерно треть), башкир, черемисов, удмуртов (вотяков), мари, чувашей и других народов. Распределение населения по территории было неравномерным и сильно зависело от социально-экономического уклада. Наибольшей плотности оно достигало в поволжских городских центрах ханства, главным из которых была столица — Казань. Она была окружена деревянными крепостными стенами с десятью воротами, но имела и каменные постройки (главным образом культовые — минареты, мечети, а также ханский дворец). Обширные посады и предместья были заселены торгово-ремесленным людом. Объединенные подворья иностранных купцов образовывали особые районы: армянский, русский и т. д.

Казань была крупным пунктом транзитной торговли на Волжском торговом пути. Она также являлась крупнейшим невольничьим рынком в регионе. Казань и ее городская округа выступали последним обломком некогда могучей поволжской городской агломерации Золотой Орды, уничтоженной в 1395 году Тимуром. Остальная территория ханства была куда менее цивилизована. Здесь практически не было городских поселений, правда, насчитывается довольно много сельских (по русским описаниям конца XVI века известно до семисот). В сельском хозяйстве работали пленные рабы как из русских, так и из поволжских народов, а также казанские «черные люди». Они принадлежали крупным землевладельцам, которые владели примерно 25–30 процентами всех земель ханства.

Наконец, в поволжских степях, пограничных с землями ногаев, преобладало кочевое коневодство. Большую роль в экономике ханства играли также охота, лов пушного зверя, рыбная ловля, промыслы.

Государством управлял верховный правитель — хан. Его власть была нестабильной: в течение 118 лет (1438–1556) на казанском престоле сменилось 15 ханов, причем некоторые из них царствовали по два и по три раза — Мухаммед-Эмин, Шах-Али (Шигалей русских летописей), Сафа-Гирей. Это объясняется непростой политической ситуацией внутри политической элиты: среди казанской знати существовали различные группировки, ориентировавшиеся на Москву, Крым, автономное развитие страны и т. д. Поэтому столь частыми были мирные и военные перевороты, смена власти и т. д.

Свою роль играли и экономические интересы тех или иных кланов и родов. Вышеназванные 15 ханов принадлежали к шести различным родам (то есть могли бы основать шесть разных династий, что явно многовато для 118 лет правления). Примечательно, что ни одна ханская линия не вымерла естественным путем. Все они были смещены насильственно.

Власть хана, формально неограниченная, на деле сильно зависела от совета знати — дивана, в который входили представители самых знатных фамилий — Карачи. Возглавлял диван «большой карачи» — улу-карачи, в первой трети XVI века эта должность была наследственной в татарском роду Ширин. Для решения самых важных вопросов собирался расширенный совет, называвшийся курултай. В него входили представители духовенства (шейхи, муллы, имамы, дервиши, хаджи, хафизы, данишменды, шейх-заде и мулла-заде), воинского командования (огланы) и землевладельцы (эмиры, бики, мурзы). Как показывает внутренняя история ханства в XV–XVI веках, курултай особого значения не имел, его решения часто не выполнялись. Это была скорее площадка для обмена мнениями.

Стоит упомянуть еще Астраханское ханство, которое возникло позже всех татарских государств, уже после разгрома Большой Орды в 1502 году. При этом в Астрахань еще в 1480-е годы переместилась столица Большой Орды, и после гибели этого государства именно Астраханское ханство стало его политическим наследником. Однако в силу своей военной слабости оно не могло претендовать на реальную власть над землями Восточной Европы.

Астрахань вела в отношении России довольно миролюбивую политику: ей хватало проблем с ближайшими соседями, с ногаями и крымскими татарами. Связываться с далеким и сильным северным соседом астраханские правители совершенно не хотели. Всю первую треть XVI века астраханцы пересидели в своем отдаленном углу сравнительно благополучно. Василию III тоже было не до них: тут с Крымом и Казанью разобраться бы… Однако не зря говорится: «Если вы не хотите заниматься политикой, то политика займется вами». Политика займется Астраханским ханством уже при сыне Василия, Иване Грозном. Потомкам Большой Орды история отвела недолгий век — это государство просуществует на карте Европы всего 54 года и погибнет в 1556 году.

После краткой характеристики восточных, мусульманских соседей Василия III обратимся на Запад. Здесь самым крупным соседом было Великое княжество Литовское. Его земли простирались от бассейна Немана и Западной Двины на севере до причерноморских степей на юге, то есть занимали почти всю территорию современных Литвы, Белоруссии и частично Украины. В состав этого государства вошли многие бывшие земли Киевской Руси — Полоцкая, Минская, Туровская, Смоленская, Киевская, Черниговская, Волынская и др.

С 1385 года Великое княжество находилось в династической унии с Королевством Польским. С 1385 года в обоих государствах (исключая несколько исторических эпизодов) правил один монарх из династии Ягеллонов, носивший титул «короля Польского и великого князя Литовского и Русского». При этом и в Польше, и в Литве одновременно существовали свои советы знати — королевская рада (в Польше) и рада панов (в Литве), свои съезды знати (сеймы), которые могли созываться на разных уровнях — от общего сейма, сейма коронных земель и сейма великого княжества до сеймиков отдельных местностей.

Население в этническом и религиозном плане было сложным. В него входили литвины и русины (последние — предки будущих украинцев и белорусов), а также в качестве национальных меньшинств — евреи, татары и др. Правящие круги и крупные литовские магнаты придерживались католичества, значительная часть населения, особенно в бывших древнерусских землях, — православия. Позже здесь будет быстро распространяться протестантство. Было также много сект и ересей. О средневековой Польше современники говорили так: «Кто окончательно потерял свою веру, пусть поедет в Польшу. Либо он найдет ее там, либо такой веры больше не существует на земле». Польшу за веротерпимость называли «государством без костров». Эти религиозные характеристики в полной мере приложимы и к Великому княжеству Литовскому.

Особенностью политического устройства обоих государств была слабая королевская власть. Без поддержки советов знати и сеймов король фактически не мог реализовать ни одного серьезного решения, касавшегося ограничения прав знати, ущемления ее имущественного положения. Польские дворяне воспринимали свою свободу не как гарантию их частной собственности (этим больше интересовались городские и торговые слои), а как возможность получать льготы и привилегии за службу. При этом они считали, что служат не столько королю (что отличало их от русских дворян, служивших только своему царю), сколько своему государству и народу — позже, в 1569 году, эта идея найдет свое отражение в названии объединенного государства Литвы и Польши — Речь Посполита, Rzeczpospolita[72] (переводится как Республика).

Соответственно, при значительном экономическом и людском потенциале и Литва, и Польша испытывали серьезные проблемы при организации вооруженных сил для крупных военных акций. Об этом свидетельствует уже тот факт, что каждая из сторон объединенного государства имела свою армию с собственным командованием, финансированием, различными принципами комплектования и организации. В случае войны армии действовали в одиночку. Только наемники и добровольцы могли выступать под любыми знаменами.

Причина подобного своеволия шляхты заключалась в ее привязанности к собственным земельным владениям — дворянин Великого княжества Литовского должен был их блюсти от нападений соседей.