Василий III

публично прощались вины опальным.

Под сентябрем 1527 года летописец помещает целый рассказ о воинском чуде и благодарственных церемониях по этому поводу. Татары в очередной раз пытались взломать оборону русских войск по Оке. Воеводы храбро оборонялись, с войсками вышел сам Василий III. Некий татарский князь по имени Алай вошел со своим отрядом в великокняжеское село и пытался поджечь церковь Святого Николы. Она упорно не желала загораться, дважды пожар гас. Нечестивец не понял, что это знак свыше, и поджег храм в третий раз. На этот раз храм загорелся, но Небеса расправились со святотатцем: пламя от пожара увидели русские воины, которые налетели и разбили отряд Алая, а его самого взяли в плен. Эта, в общем-то, рядовая победа — мало ли зарвавшихся мародеров и поджигателей ловили русские воины во время отражения татарских набегов — была преподнесена как великое чудо. Алай «…пойман бысть, произнося хулу на Господа Бога Спаса нашего Иисуса Христа, на Пречистую Богоматерь, и на бесплотных сил, и на Божьих угодников». Основное вражеское войско ушло, не сумев прорвать заслоны московских войск на Оке. А в столице прошли грандиозные церковные празднования в честь победы и великого чуда чудотворца Николы[111].

В апреле 1533 года новгородский архиепископ Макарий прислал Василию III огонь и воск свечи, которая сама собой возгорелась у гроба преподобного Варлаама Хутынского. В июле 1533 года в связи с мором в Пскове новгородский архиепископ Макарий омывал в Святой Софии мощи и посылал святую воду по всему Новгороду и Пскову. Василий III приказал прислать жертвам эпидемии святой воды из Москвы «на освящение православным христианам». 15 августа 1533 года перед выходом с войсками на Оку против ожидаемого нападения татар Василий III слушал литургию в Успенском соборе Кремля, поклонялся гробу святителя Петра-чудотворца и брал благословение у митрополита Даниила.

Важнейшим элементом церковной жизни были чудеса, происходившие у святых икон, во время погребения святых и т. д. Воскресенская летопись поместила под 1518 и 1519 годами целые разделы «О чудесах Алексея чудотворца», в которых описывается ряд исцелений и каждый раз подчеркивается, что это произошло «в дни благочестивого и христолюбивого великого князя Василия Ивановича всея Руси». Чудеса происходили и в построенной по приказу Василия III Введенской церкви.

И конечно, православный государь должен был быть миссионером. Василий III не располагал большими возможностями для крещения окрестных народов: поблизости язычников уже не наблюдалось, оставались только северные, приуральские и сибирские народы, до которых было далековато. Татары, как правило, были тверды в мусульманской вере, во всяком случае в своей массе, а отдельные выкресты погоды не делали. Однако некоторые миссионерские акции все же удавались. Так, в 1526 году по приказу Василия III были крещены поморы и лопари.

Дела жалованные

Еще одна сфера деятельности государя, связанная с церковью, — раздача земель и выдача льгот церквям и монастырям. Она, конечно, тесно смыкалась с земельной политикой. В глазах служилой знати именно монарх являлся главным источником материальных благ, дающим земли и льготные условия держания вотчин и поместий. Церковь ждала от верховного правителя того же: земельных пожалований и разного рода налоговых, административных и судебных привилегий.

Каков был механизм наделения землей и льготами со стороны государя? Решения о выделении тому или иному владельцу сел, деревень, земель, которые только начинали осваиваться (починков), пустошей и диких земель готовились в государственном аппарате. Чаще всего, видимо, они проводились через дворецких. Земли для монастырей и церквей мог просить митрополит или другие церковные иерархи. Конечно, были и многочисленные просители, челобитчики, но тут все зависело от того, до какого уровня государственной власти им удавалось дойти. Видимо, какая-то часть раздач монастырям и церквям носила обетный характер или делалась в качестве подарков, исполнения обещаний, данных во время богомольных поездок Василия III по обителям.

Степень личного участия Василия III в выдаче этих жалованных грамот установить невозможно. Все они выдавались от его имени. В то же время вряд ли государь вникал в имущественные проблемы каждого удаленного монастыря или любого служилого человека, наделяемого поместьем. И раздачи земель, и выделения поместий осуществляли чиновники, работники государственного аппарата. Видимо, какая-то их часть делалась по личному распоряжению монарха или с представлением перед ним принятого решения (процедура такого представления называлась доклад, а принятое по нему постановление — приговор). Но, конечно, далеко не все. И имя Василия III как лица, якобы выдавшего ту или иную грамоту, здесь не должно вводить в заблуждение.

Кроме земельных пожалований, властями выдавались различные разрешения на льготы. Собственно говоря, одного права на держание земли было мало. Землевладельцы стремились получить независимость в некоторых сферах от центральных и местных властей — такое право учеными называется феодальным иммунитетом. Он бывал административным — когда землевладелец получал право принимать некоторые управленческие решения на своей территории, например, не пускать туда каких-то лиц (скоморохов, попрошаек, незваных гостей и т. д.). Особенно часто о праве выгонять чужаков просили обители, судя по грамотам, изрядно страдавшие от внезапных приездов местных гуляк на бесплатные монастырские трапезы и их бесчинств, смущающих монахов и монашек.

Иммунитет мог быть фискальным — его-то чаще всего и добивались: освобождение на время или навсегда от уплаты различных видов податей и несения повинностей. Среди главных надо выделить дань — налог, который платился великому князю. Вероятно, судя по названию, его корни надо искать еще во временах ордынского владычества, когда князья собирали с населения дань для татарских ханов. Теперь он целиком оставался у представителей верховной власти. По всей видимости, к ордынской эпохе восходит предыстория и другой повинности — так называемого яма, обязанности предоставлять лошадей и все необходимое для гонцов, послов и других перемещающихся по территории княжьих порученцев. В средневековье был известен татарский ям — поставка лошадей для татарских послов. Позже из яма вырастет российская вестовая и почтовая служба.

Крестьяне-земледельцы платили оброк с сохи (сохой называлась единица измерения земельной площади). В разных уездах и бывших удельных княжествах размеры сохи и платежа с нее были разными, при Василии III они колебались от одного до трех рублей. Это зависело от исторических традиций данной территории, и великий князь, по крайней мере в начале XVI века, считался с ними. Кроме того, крестьяне исполняли разнообразные повинности, связанные с великим или удельным князем и его деятельностью: косили для него сено, участвовали загонщиками в охоте, собирали и платили так называемый тук — корм для княжеских собак и лошадей. Простолюдины занимались постройкой мостов, гатей, устройством прудов, нанимались в уже упоминавшиеся «чернорабочие войны» — посоху, заготавливали камень и известь для строительства и т. д. Кроме того, платились разнообразные пошлины с жизненных событий (например, знаменная пошлина — с мужчины, вступающего в брак, и другие свадебные пошлины). С перевоза товаров и торговых операций брались таможенные пошлины: тамга, мыт и померное. Отдельная плата взималась за перевозы через реки и болота, за клеймение коней (конское пятно). Особняком стояли дополнительные платежи наместничего корма и выплаты землевладельцу.

Единой налоговой системы при Василии III еще не было. Как нестабильным был и состав адресатов выплат: тот же монастырь мог получить право взимать плату за перевоз через речку, на которой стояла монастырская деревенька, или просто ежегодно получать какую-то сумму от доходов местной таможни — в качестве государева пожалования. А остальные деньги шли в государеву казну. Поэтому именно предоставление фискального иммунитета или перевод на себя части выплат было вожделенной мечтой и светских, и церковных землевладельцев. В течение всего правления Василия III они стремились добиться для себя как можно больше подобных льгот.