набрасывала тезисы следующей книги, и тут мне позвонил мой друг, сообщивший печальную новость: его отец внезапно скончался от сердечного приступа. Мы поехали на похороны в Англию и задержались там на пару недель. Покойный был пастором, и на меня большое впечатление произвели рассказы о том, как его воля, решимость и подлинно христианская любовь повлияли на судьбы многих людей. Однажды мы гуляли вдоль Темзы неподалеку от Оксфорда, и я призналась своему другу, что идея написать книгу о драгоценностях отошла на второй план, поскольку все эти байки кажутся мне слишком легкомысленными, но он горячо возразил, заявив, что рассказы о драгоценностях многослойны: здесь тебе и страсть, и жадность, и чудеса; по большому счету, это истории о человеческой природе и о Природе с большой буквы. А еще мой друг напомнил, что его отец одобрял замысел этой книги и наверняка уговорил бы меня продолжить работу. В этот момент мимо нас по реке проплыла баржа с говорящим названием «Самоцвет». Как я потом выяснила, эта баржа обычно стояла на причале в Рагби и редко заплывала так далеко на юг. Это показалось мне загадочным совпадением и добрым предзнаменованием, поскольку Дерек, покойный отец моего друга, очень любил каналы и баржи. Уж не знаю, найдутся ли другие авторы, кого на написание книги вдохновила случайно проплывшая мимо баржа, но со мной произошло именно так. Надеюсь, вам понравится то, что у меня в конечном итоге получилось.
Пролог
В 1802 году преуспевающий венский банкир Якоб Фридрих ван дер Июль скупил одиннадцать лучших коллекций минералов в Европе и решил, что неплохо бы составить каталог и всё классифицировать. Для этой работы он выбрал молодого немецкого минералога по имени Фридрих Моос; правда, тот не мог похвастаться особым опытом, ибо успел лишь поработать на серебряных приисках в Нойдорфе. Моос написал несколько статей о разных показателях оценки минералов, как то: хрупкость, плотность, магнитные свойства, электропроводность, твердость и другие. Труднее всего оказалось измерить твердость. Долгое время молодой ученый ломал голову над тем, в каких единицах можно сравнить твердость топаза и золота и во сколько раз алмаз тверже всех остальных пород.
Гений Мооса состоит в том, что он подошел к проблеме совершенно не с той стороны. Вместо того чтобы определить абсолютную твердость минералов, он решил создать сравнительную шкалу твердости. Для этого ученый выбрал десять распространенных минералов от талька до алмаза и расположил их в таком порядке, что каждый последующий был способен поцарапать предыдущий, присвоив им номера от 1 до 10. Самый мягкий (1) — это тальк, а самый твердый — алмаз, который по праву получил индекс 10. (Стекло, разумеется, не является минералом, но если бы применить к этому материалу шкалу Мооса, то оно бы оказалось где-то посредине.) Моос выяснил, что так называемые «органические» камни, включая гагат, жемчуг, янтарь, мягче, чем стекло, а минеральные — тверже. Сам ученый признавал, что единицы в его шкале весьма условны: к примеру, алмаз, которому присвоен номер 10, в несколько раз тверже рубина (9). Но зато шкалой легко пользоваться. Вы можете попробовать это сделать даже дома: все, что способен поцарапать ноготь, будет занимать позиции 1 и 2; если вам потребовался перочинный нож, то речь идет о твердости от 2 до 5; если вы можете с помощью образца поцарапать кварц, то его твердость выше 7. Даже в наши дни шкалу Мооса используют для классификации драгоценных камней, поэтому я решила применить ее при организации материала этой книги. Да и при выборе драгоценных камней лишние знания тоже не помешают. Алмазы, рубины и сапфиры очень прочные, потому особенно хороши в кольцах; изумрудам присвоили индекс 8, они чуть мягче; а твердость янтаря и вовсе 2–2,5, он легко царапается, поэтому больше подходит для сережек и ожерелий.
Глава 1. Янтарь
В море изменчивых ветров торговцы ныряли за жемчугом, а в том море, над которым стоит в зените Полярная звезда, они искали желтый янтарь.
О, если бы это насекомое могло говорить, насколько изменились бы наши представления о далеком прошлом!
В древнем ущелье Чеддар в графстве Сомерсет есть огромная пещера Гофа, названная в честь капитана Ричарда Гофа, открывшего ее более века назад. С тех пор археологи обнаружили здесь массу предметов материальной культуры, а также множество останков древних людей, включая полностью сохранившийся скелет человека, жившего девять тысяч лет тому назад. А в 1950 году в пещере вдобавок нашли и, видимо, самый древний из драгоценных камней, известных человечеству, — темно-красный, довольно грязный и смахивающий на залежалую полупрозрачную ириску, по размерам не больше кредитной карточки. Это был янтарь, который добыли как минимум двенадцать с половиной тысяч лет тому назад. И пускай внешне находка мало напоминает сокровище, — это сокровище по сути, поскольку является одним из первых свидетельств любви человечества к янтарю, зародившейся еще в доисторические времена.
Когда археологи нашли янтарь в пещере Гофа, наука еще не шагнула так далеко, чтобы выяснить, откуда он, из Британии или нет. В Британии редкие образцы необработанного местного янтаря встречались на острове Уайт, а одно из древнейших изделий из этого камня было обнаружено в начале 1970-х на Украине, в приднепровском селе Добраничевка. Вопрос о происхождении находки в пещере Гофа оставался открытым четырнадцать лет, и вот наконец профессор Вассар-колледжа Нью-Йоркского университета сумел дать на него ответ. Применив стоматологическое оборудование, он взял кусочек янтаря и измерил способность материала поглощать инфракрасное излучение. Выяснилось, что образец имеет балтийское происхождение, а значит, ему около сорока миллионов лет.
На самом деле, ничего удивительного. Большая часть всего янтаря в мире происходит именно из Балтийского региона Северной Европы. Но вот каким образом янтарь попал в пещеру Гофа так давно? Сейчас на восточное побережье Англии каждый год выбрасывает небольшое количество янтаря, но в те времена Британию еще связывал с материковой Европой земляной мост, который исчез только восемь с половиной тысяч лет назад. Да и Балтийское море вплоть до 5500 года до нашей эры было вовсе не морем, а огромным пресноводным озером. Напрашивается вывод: раз маленький обломок янтаря проделал путь в сотни километров, то его принесли сюда люди.
Возможно, это единичный образец, который завез сюда в своем дорожном мешке какой-нибудь случайный путешественник, но, скорее всего, учитывая расстояние, которое преодолел камень, речь идет о целой серии торговых сделок. Янтарь передавали из рук в руки, выменивая на еду, оружие, кремень, меха, и находка в Сомерсете — самое раннее свидетельство наличия на территории Европы разветвленной торговой системы, которую можно назвать Янтарным путем.
Итак, мы отправимся на восток и из Южной Англии через древний земляной мост переберемся в нынешнюю Северную Францию, а оттуда в Нидерланды, через Северную Германию в Данию и еще восточнее, в дельту реки Вислы в Польше, поскольку это самый богатый янтарем регион в мире: по статистике, восемьдесят процентов мировых запасов сукцинита, как еще называют янтарь, находится
