— Верно. Мои друзья, ульру-уджурриане.
Его взгляд был устремлен в одну точку, будто Флинкс пытался кого-то разглядеть за спиной Клэрити. Кого-то высоченного и мохнатого. Медведеподобного. Однако увидеть он смог только растения и фонтан.
— Но почему же она под Эдиктом?
— Если я тебе скажу, то тем самым нарушу Эдикт.
— Я обязана тебе жизнью. И я умею хранить секреты.
Флинкс задумался, а потом вздохнул:
— Я уже приблизился к той черте, за которой уже все равно, узнает о моем проступке кто-нибудь или нет. Ульру-уджурриане — это крупный медведеподобный народ. По нашим меркам, самый рядовой урсиноид — воплощение изобретательности и гениальности. По крайней мере, уджурриане были такими, когда я с ними познакомился. Потенциально это самая высокоразвитая раса из всех, что нам известны.
Клэрити нахмурилась:
— Но тогда какой смысл брать их под Эдикт?
— Они врожденные телепаты, — пояснил Флинкс. — Умеют читать мысли. Не то что летучие змеи — те понимают только эмоции.
«Как я», — добавил он мысленно.
Клэрити задумчиво присвистнула:
— Ты хочешь сказать, что они обмениваются мыслями на расстоянии? Как в трехмерных фильмах или книгах?
Флинкс кивнул:
— Это очень редкое качество. И ведь не единственное: урсиноиды могут немало такого, на что совершенно не способны мы. Они читают не только наши мысли. Там, на Ульру-Уджурре, было предприятие а-аннов. Так эти мишки узнали все, что было в а-аннских мозгах, и прогнали рептилоидов прочь. По-моему, они умеют читать в мозгах даже у таких существ, как Пип, хотя мыслей там кот наплакал.
Драконша встрепенулась у него на плече, но тотчас улеглась.
— И это еще не все…
— По-моему, куда уж больше.
— Они умнеют по экспоненте. Когда я встретил их, наука там была почти на нуле. Да и жили они в пещерах. А теперь у них цивилизация, да вдобавок стремительно развивающаяся! Когда я собирался улетать, они выкачали столько информации из а-аннских архивов, что затеяли строительство внушительного города. Еще они сделали мне «Учителя», и я до сих пор ума не приложу, как им удалось это чудо современнейшей технологии.
Флинкс улыбнулся:
— А еще они обожают играть, резвиться и рыть тоннели.
— Тоннели? Странно.
— Что в этом странного? Скоро сама узнаешь, зачем они это делают.
— Но настроены они не враждебно?
— Наоборот. Они такие пушистые, ужасно забавные… Конечно, тебе трудно представить трехметрового пушистика килограммов в девятьсот весом. Друзья из них получаются отличные.
— Похоже на правду. — Клэрити всплеснула пальцами воду в пруду. — Раз они построили тебе корабль. А другие корабли у них есть?
— Насколько мне известно, нет.
Флинксу тотчас вспомнился ульру-уджуррианин, которого даже его собратья находили чудаковатым.
— Там живет один самец по имени Можетбыть, так он вообще в кораблях не нуждается. Телепортация, представляешь? Правда, я не знаю, на какую дальность…
У Клэрити глаза полезли на лоб:
— Телепортация? Да ты что!..
— Они называют это как-то иначе. По-моему, урсиноиды еще много на что способны, но я слишком мало провел там времени и не успел все выяснить. Я там не был уже давно и собираюсь вскоре вернуться. Теперь ты понимаешь, почему Церковь внесла эту планету в список запретных. Уджурриане — раса телепатов. Не исключено, что каждый из этих невинных пушистиков имеет врожденную способность телепортации. И это в придачу к безграничному интеллектуальному потенциалу. Тебе ведь известно, какие жуткие перестраховщики наши церковные иерархи.
— У них есть резон осторожничать. То, что твои урсиноиды дружелюбно настроены сейчас, вовсе не означает, что они будут так же миролюбивы и завтра. Осмелюсь напомнить, что межрасовые войны, с а- аннами, например, — не такое уж далекое прошлое.
Клэрити замолчала. Флинкс отвернулся к пруду, чтобы не смотреть ей в глаза:
— Ты теперь не волнуйся, вряд ли нас кто-то преследует. «Учитель» — быстроходное судно, к тому же мы вооружены. Правда, я не знаю, в каком состоянии боевая система. Мне ни разу не приходилось ею пользоваться.
— А вот у тех, кто меня похитил, оружие всегда готово к бою, — тихо заметила она.
Флинкс бросил взгляд на хронометр:
— Скоро отойдем на достаточное расстояние, чтобы включить КК-двигатель. А как только окажемся в межпространстве, нам сам черт не будет страшен.
Он не сказал ей, что «Учитель» — единственное судно во всем Содружестве, способное садиться прямо на поверхность планеты и взлетать оттуда. Уджуррианам, этим наивным гениям, удалось за неделю решить проблему, над которой тщетно бились лучшие умы челанксийского союза со времен изобретения КК-двигателя.
У Флинкса было еще немало секретов, которые он не собирался раскрывать своей гостье.
— Но если планета находится под действием Эдикта, как тебе удалось сесть на нее, да еще наладить тесные связи с ее обитателями?
Флинкс сделал вид, что разглядывает потолок. Удивительно, но там завелись жуки — они удобно устроились между побегов плюща. Флинкс терялся в догадках, как и когда им удалось проникнуть на борт корабля. Вот уж кто подлинные хозяева вселенной. Не люди, не транксы, не а-анны. Миром испокон веков правила мелюзга. Насекомые сумели расселиться повсюду, за исключением безвоздушного пространства. Теперь им удалось оккупировать даже «Учителя». Правда, от них в берлоге стало даже как-то уютнее, если не считать тех моментов, когда жучки падали на голову. До сих пор еще никто не пытался путешествовать у Флинкса в волосах. Следует отдать им должное, насекомые редко беспокоили Флинкса укусами. Возможно, на вкус он был хуже остальных людей.
Флинкс вспомнил вопрос Клэрити.
— Я кое-кого искал и поэтому заглядывал в интересные места, — уклончиво ответил он.
— А можно спросить, кого именно ты искал?
— Отца с матерью.
— А-а-а… — Такого ответа она не ожидала. — И нашел?
— Нет, я только выяснил, что моей матери нет в живых. Но мне до сих пор неизвестно, что стало с моим отцом, не знаю даже, кто он.
— И ты все еще его ищешь?
Флинкс замотал головой и даже сам удивился: с чего это он так взволнован?
— Я пересек Содружество из конца в конец, я посетил десятки планет в поисках ответа. С тех пор любопытства у меня заметно убавилось, интересы сменились другими. То, что несколько лет назад казалось достойным порицания, теперь представляется совершенно иным. И хотя до сих пор хочется найти ответ, я не вижу смысла целиком сосредотачиваться на поисках.
— Значит, ты рос сиротой?
Флинкс улыбнулся. Он всегда улыбался, вспоминая детство.
— У меня приемная мать. Матушка Мастиф. Лживая, изворотливая, нечистая на руку и на язык. Отпетая мошенница. Я ее люблю всей душой.
— Могу себе представить, — хмыкнула Клэрити.
