тонкости, связанные с верой отдельного человека. Однако и эти данные не стопроцентно объективны: коммунистические страны склонны преуменьшать количество верующих, а правящие режимы часто искажают цифры, касающиеся религиозных меньшинств (к примеру, христиан в Египте). Кроме того, многие люди, даже не практикующие обряды той или иной конфессии, часто упоминают при переписи религию, в которой он росли в детстве. Несмотря на все эти проблемы, официальная статистика, подкрепленная данными исследований, проводимых ведущими религиозными организациями, дает нам достаточно информации для анализа масштабных тенденций. Наибольший объем данных для сравнительного анализа содержится в World Christian Database, базе данных, поддерживаемой теологической семинарией Gordon-Conwell из Массачусетса, и родственным проектом World Religion Database (WRD).
На рис. 6.1 приведены данные WRD, позволяющие увидеть, что происходило с основными мировыми религиями в течение XX в. Общее количество конфессий составляет около 10 тыс., из которых 270 имело свыше 250 тыс. приверженцев (по состоянию на 2000 г.). Рис. 6.1 отображает только группы, привлекшие свыше 2 % мирового населения, а также включает в себя агностиков и атеистов, объединенных в единую категорию неверующих. Также на рис. 6.1 приведен прогноз по доле основных конфессий в населении планеты к 2050 г. Прогноз рассчитан путем экстраполяции демографических тенденций (количество рождений за вычетом количества смертей, а также число принимающих веру за вычетом отказывающихся от нее) для каждой из религиозных (и нерелигиозной) групп.
Рис. 6.1. Вера в цифрах
* Прогноз.
Стоит отметить две вещи. Первое – хотя христианство и сохранило свои позиции мирового лидера в XX в., доля ислама значительно выросла – с 12,3 % от мирового населения в 1900 г. до 21,1 % столетие спустя. Основная причина – взрывообразный прирост населения в мусульманских странах.
Второй интересный и важный феномен заключается в том, что впервые за всю историю наблюдений значительная доля людей перестала верить в Бога. Достаточно консервативный анализ, проведенный Филом Цукерманом из лос-анджелесского колледжа Питцер, показывает: количество неверующих людей в мире составляет не менее 500 млн, что превращает их в четвертую по численности категорию, связанную с религией. Агностицизм и атеизм – явления относительно молодые. Они начали завоевывать приверженцев среди сравнительно небольшого числа образованных европейцев в конце XVIII в. и укрепили позиции среди европейской элиты в конце XIX в. В XX в. отказ от веры распространился более широко – если на начало столетия неверующие составляли 0,2 % населения мира, то к концу века этот показатель вырос примерно до 13 %. Такими темпами роста за этот период не может похвастаться ни одна религия.
После Маркса и Мао
Большинство стран с максимальной долей неверующего населения (такие как Франция, страны Скандинавии и Япония, где не менее половины населения утверждает, что не верит в Бога) не относятся ни к коммунистическим, ни к посткоммунистическим. Падение коммунизма в бывшем Советском Союзе и в Восточной Европе, судя по всему, способствовало росту количества верующих. То же самое происходило в коммунистическом Китае после революции 1949 г. и ряда послаблений, принятых в стране в отношении некоторых религий после смерти Мао в 1976 г. Вполне справедливо допустить, что государственная статистика в условиях авторитарных и официально атеистических режимов не вполне корректно отражала состояние религиозности общества. Кроме того, можно предположить, что люди, выросшие в условиях навязанного сверху атеизма, обратятся к религии, как только это станет разрешено (особенно если светский режим был в их глазах непопулярным). Вот почему пик неверия не удержался на уровне 1970-х гг. (см. рис. 6.1). Тодд Джонсон, соредактор WRD, считает, что глобальное сокращение числа атеистов в последние четыре десятилетия XX в. можно объяснить коллапсом коммунистических режимов в странах бывшего советского блока. Так как государственная статистика записывала в атеистов людей, которые таковыми не являлись, снижение официального числа неверующих говорит, скорее, о корректировке прежних ошибок, а не о реальных изменениях. При этом мы не погрешим против истины, если будем утверждать, что многие жители бывших коммунистических стран обратились к религии искренне.
Аналогичным образом ожидаемое сокращение доли атеистов и агностиков в будущие десятилетия (с 11,6 % глобального населения в 2010 г. до 7,6 % в 2050-м) отражает рост толерантности к религии в Китае. Так как Китай представляет собой родину одной из основных человеческих рас, связанные с религией тенденции в этой стране могут оказать значительное влияние на глобальные показатели. Несмотря на то что Коммунистическая партия Китая не одобряет религиозные чувства своих членов, она официально разрешает (хотя и в достаточно жестких рамках) пропаганду буддизма, даосизма, ислама, католичества и протестантизма. Примерно две трети людей, официально названных неверующими, живут в Китае, поэтому как только его гражданам будет позволено исповедовать ту или иную религию без ограничений, это обязательно окажет влияние на мировые тенденции в области религии.
Достаточно широко распространен тезис, согласно которому общества склонны – при прочих равных условиях – становиться менее религиозными по мере своего экономического развития. Я вернусь к нему чуть позже. Пока же что стоит отметить, что возрождение религии в Китае и многих бывших коммунистических государствах совершенно не противоречит этому утверждению, несмотря на рост благосостояния в них. Данный тезис применим к странам с нормальным ходом экономического и социального развития. Другое дело, когда развитие было искажено взлетом и падением авторитарных режимов, диктовавших населению, во что ему надлежит верить.
Помимо резкого естественного прироста мусульманского населения и увеличения числа неверующих, развитие религии в XX в. сопровождалось двумя другими глобальными тенденциями, которые продолжатся и далее, хотя и в более медленном темпе. Первая – это продвижение христианства в южное полушарие. Христианство утратило свои прежние позиции в Западной Европе и Северной Америке, однако пустило крепкие корни в некоторых частях Азии, Африки (к югу от Сахары) и Латинской Америки. Вторая тенденция – это глобализация религии. Традиционные местные верования уступают место ведущим международным религиям, в основном христианству и исламу.
В самом начале XX в. свыше 20 % мирового населения относилось к приверженцам китайских народных верований, представляющих собой смесь из почитания местных божеств и предков, элементов буддизма, конфуцианства, магии и даосизма. Сейчас их менее 7 %; это снижение началось с появлением в Китае коммунистической системы, и вне всякого сомнения его темпы завышены. Более убедительна другая цифра. Количество сторонников этнорелигий (корректное определение для тех, кого прежде называли язычниками) также резко сократилось: с 7,3 % мирового населения в 1900 г. до 3,8 % в 2000-м. В начале XX в. считалось, что этнические группы политеистов, анимистов и шаманистов падут жертвой прозелитизма со стороны основных религий и их религии исчезнут уже через поколение. В сущности, эти верования оказались более живучими, и снижение числа их последователей шло значительно медленнее, чем прогнозировалось. По данным анализа, проведенного Джонсоном и его коллегой Дэвидом Барретом, к 2200 г. в мире станет свыше 350 млн язычников.
