Ради любви к жизни. Может ли человек преобладать?

не существовали в такой степени.

Именно эта слабость в теории инстинктов побудила бихевиористов предложить радикально противоположную точку зрения. Они считают, что в нас нет абсолютно ничего врожденного и что все, что люди делают, является результатом социальных условий и очень умной манипуляции со стороны части общества или семьи. Самым известным и важным сторонником этой школы сегодня является Б. Ф. Скиннер, который в своей книге «За пределами свободы и достоинства» («Beyond Freedom and Dignity») утверждает то, что можно перефразировать примерно так:

«Такие понятия, как свобода и достоинство, — чистая фикция. Они вовсе не существуют, а являются продуктами такого взаимовлияния людей, при котором они начинают верить в то, что они станут свободными. Ни желание свободы, ни чувство человеческого достоинства не наследуются человеческой природой». Позвольте мне привести простой пример действия данной теории. Маленький Джонни не хочет есть свой шпинат. Если мать накажет его, то, как знают многие родители, многого этим она все равно не добьется. И Скиннер соглашается, что наказание не является правильным методом. Не должно быть также длинных лекций о шпинате, его нужно просто не подавать на стол. А. если маленький Джонни попробовал его, то его мать долж-на ласково улыбнуться и пообещать ему дополнительный кусочек шоколада. В следующий раз, когда шпинат появится на столе, маленький Джонни будет уже более расположен его съесть. Он еще раз заслужит улыбку матери и еще раз получит дополнительный кусочек шоколада. И такие вещи будут продолжаться до тех пор, пока маленький Джонни не усвоит, то есть не поймет, что он получит награду, если съест свой шпинат. Кто не любит наград? И через какое-то время Джонни будет есть свой шпинат с огромным удовольствием, предпочитая его любым другим овощам. Следовательно верно, что все произойдет именно так. Скиннер затратил огромные усилия на нахождение самых хитроумных способов заставить человека сделать то, что он не хочет. Награда, например, не повторяется автоматически каждый раз. Она пропускается один раз, затем возобновляется снова. Было проделано множество искусных исследований и опытов, чтобы посмотреть, как людей прельстить наилучшим образом, как можно использовать награду, чтобы заставить их сделать то, что от них хочет дающий ее человек. Скиннер не интересуется тем, почему этот манипулятор хочет, чтобы люди делали то, что он хочет, так как Скиннер полагает, что ценности не могут иметь какое-либо объективное значение.

Если мы поразмышляем над положением психолога в его лаборатории, тогда достаточно легко понять позицию Скиннера. Едят ли мыши или кролики или не едят — не представляет большого интереса. Единственная вещь, которая интересна, можно ли заставить их при помощи того или иного метода есть или не есть. И с тех пор как бихевиористы наряду с морскими свинками рассматривают также и человека, включая самих себя, они не интересуются вопросом, почему и до какого предела они обусловливают других. Их интересуют только две вещи: могут ли они обусловить кого-то и как они могут сделать это наилучшим образом. Бихевиорист отличает человеческое поведение от самих людей. Он изучает их не в процессе человеческого поведения; он изучает только продукт, а продукт этот — поведение. Людей же, порождающих это поведение, намеренно отбрасывают. Люди как таковые не важны; они являются предметом философии, размышлений. Бихевиориста интересует именно то, что люди делают. Он предпочитает игнорировать вопрос, почему столь большое число людей не реагирует тем способом, каким ему следовало бы реагировать, если считать, что теория верна. Его не волнует тот факт, что многие люди восстают, отказываются соглашаться, не поддаются на изощренный подкуп, являющийся смыслом всей этой теории. Теория допускает, что большинство людей, справедливо оценивающих потенциал своей собственной природы и талантов, предпочитают поддаться подобному подкупу, чем оставаться самими собой.

Теория инстинктов и бихевиоризм, несмотря на огромные различия между ними, имеют много общего. Ни одна из них не дает человеку ни малейшего контроля над своей собственной жизнью. Теория инстинктов рассматривает человека, влекомого побуждениями, которые уходят корнями далеко назад в его человеческое и животное прошлое. Что бы ни происходило с человеком, бихевиоризм видит его ведомым социальными условиями и построениями. Он в такой же степени подвержен влиянию оппортунистических и соблазнительных трюков своего собственного общества, как и человек инстинктов — влиянию истории своего рода. Но ни эти две модели, ни человеческая модель, предложенная обеими теориями, не основаны на том, что именно человек действительно хочет, чем он является, что находится в соответствии с его природой.

Две главные школы составляют большую часть того, что сегодня известно под названием «современная психология». И мне следует добавить, что бихевиористская психология гораздо более влиятельна. Большинство профессоров психологии в американских университетах являются бихевиористами, и советская психология по очевидным политическим причинам следует тем же путем.

Три основных понятия Зигмунда Фрейда

Рассматривая две школы психологии, мы только что выяснили, что есть и третья, которая была основа Зигмундом Фрейдом и которая известна как психоанализ, или глубинная психология. Целью Фрейда было достижение рационального понимания человеческих эмоций, в частности иррациональных. Он хотел понять, что вызывает или создает благоприятную почву для ненависти, любви, покорности, деструктивности, зависти, ревности — для всех эмоций, которые великие писатели (возьмем Шекспира, Бальзака, или, например, Достоевского) так ярко описывали в своих пьесах и романах. Фрейд хотел сделать все эти эмоции предметом научного поиска и создал науку иррационального. Он хотел использовать рациональные, а не художественные средства, чтобы постичь иррациональное. Но тем не менее можно понять, что художники, в частности сюрреалистической школы, были гораздо более восприимчивы к теории Фрейда, чем психологи и психиатры, которые были готовы отбросить все такие идеи как полную чепуху. Подход Фрейда был идентичен подходу художника: что такое человеческие эмоции и как мы можем их понять? Все, что хотели знать психиатры, было — как вылечить людей от симптомов, которые вызывают у них или боль или мешают им приспособиться к обществу и добиться собственного успеха в жизни.

Важно обратить внимание, что цель Фрейда не ограничивалась научным исследованием мотивов (т. е. эмоций), лежащих за человеческим поведением. В отличие от сторонников главных школ современной психологии Фрейд разделял моральную цель предсовременной психологии. Он хотел, чтобы люди поняли самих себя, узнали свое бессознательное и смогли достичь независимости. Его целью было господство разума, разрушение иллюзий. Он хотел увидеть, как люди становятся свободными и зрелыми. Его моральные цели были такими же, что и в Просвещении, или у рационалистов. Но эти цели шли дальше тех, которые другими психологами ставились как свои собственные или понимались как цели своей области. Единственной целью, которую те психологи ставили для себя, было помочь людям действовать лучше. Человеческая модель, которую Фрейд рассматривал своей целью, во многих отношениях совпадала с той целью, которую защищали великие философы Просвещения.

Однако теория Фрейда и способ ее выражения были сильно подвержены влиянию духа своего времени — в его работе четко прослеживается влияние дарвинизма, материализма и инстинктивизма. Как следствие, язык его теории таков, что делает его похожим на инстинктивиста, в результате чего возникают огромные недопонимания. Сейчас я хотел бы выделить для вас то, что, по моему мнению, является сущностью фрейдовских открытий. Поступая так, я буду представлять свою собственную точку зрения, которую большинство психоаналитиков не разделяет,

Первое центральное понятие, которое я хочу упомянуть, это — понятие бессознательного или угнетения (repression). В наше время это понятие обычно забывается. Когда люди думают о психоанализе, то первое, что приходит на ум, это эго, суперэго и ид (Я, Сверх-Я и Оно), Эдипов комплекс и теория либидо, хотя ничего из этого сам Фрейд не включал в свое основное определение психоанализа.

Давайте начнем с угнетения. Мы часто действуем под влиянием мотивов, которые абсолютно не осознаем. На маленьком примере я покажу, что здесь имею в виду. Не так давно мне нанес визит мой коллега, который, насколько мне известно, меня недолюбливает. Действительно, я был крайне удивлен, что он вообще захотел меня увидеть. Он позвонил, я открыл дверь, он протянул свою руку и радостно сказал: