Ради любви к жизни. Может ли человек преобладать?

определять для себя оптимальные цели и ставить свои эмоции на службу этим целям. Всякий, кто пойдет по этому пути, научится оказывать сопротивление не только великим тираниям, подобным гитлеровской, но также «малым тираниям», ползучим тираниям бюрократизации и отчуждения в повседневной жизни. Этот род сопротивления сейчас более труден, чем когда-либо ранее, ибо наша социальная структура плодит эти малые тирании. В этой структуре человеческое существо все более и более низводится к роли винтика, нолика, фишки в бюрократическом сценарии. Нам не приходится ни принимать решений, ни брать на себя ответственность. В общем и целом, мы делаем то, для чего нас предназначила бюрократическая машина. Нам приходится все меньше и меньше думать, переживать, формировать свою собственную судьбу. Единственные веши, о которых человек еще на деле задумывается, являются продуктами его собственного эгоцентризма, и они касаются вопросов вроде того; как жить дальше? Как мне заработать побольше денег? Как укрепить свое здоровье? Они не задаются такими вопросами: что хорошо для меня как для человеческого существа? Что хорошо для нас, как для полиса — государственного сообщества? Ибо для греков и в классической традиции именно таковы были великие вопросы, на решение которых было направлено все мышление, мышление не как орудие усиления господства над природой, но мышление как инструмент решения проблемы: каков наилучший образ жизни? Что способствует росту человека, проявлению наших лучших сил?

Широко распространенная пассивность, неучастие в решениях, влияющих на наши собственные жизни и жизнь нашего общества, — вот почва, на коей могут произрастать фашизм и подобные ему движения, для которых мы обычно подыскиваем названия лишь после того, как они стали фактом.

Актуальность пророков сегодня

Если мы хотим сегодня обсудить проблему значимости пророков для нас, то мы должны начать с нескольких вопросов. Являются ли книги пророков все еще злободневными для всех, а не только для религиозных христиан и иудеев? Или поставим вопрос по-другому: разве они должны быть значимы для нас сегодня? Или мы можем пойти еще дальше: разве не должны они стать для нас весомыми снова только потому, что они кажутся столь неприемлемыми? Происходит ли это потому, что мы живем в то время, когда пророков нет, а мы, тем не менее, нуждаемся в них? Но мы не сможем ответить на все эти вопросы до тех пор, пока не выясним, что же такое пророк в ветхозаветном смысле этого слова. Является ли он предсказателем, который лишь открывает предопределенное будущее? Приносит ли он только плохие новости? Он — сын Кассандры? Или он подобен Дельфийскому оракулу, в двусмысленных намеках которого мы должны уловить некие инструкции?

Прежде всего, пророки не детерминисты. Они не имеют права отвергать желание человека самому прожить свою жизнь и свою историю. Они провидцы, но не предсказатели. Или предсказатели, но не в том смысле, в котором мы обычно употребляем это слово, а скорее в том смысле, что они изрекают истину, так как это и является буквально тем, что делает «предсказатель». Истиной, которую они провозглашают, является то, что человек может и должен выбирать между различными альтернативами и что эти альтернативы предопределены. Другими словами, то, что делает человек, — не предопределено, но альтернативы, между которыми он должен выбирать, предопределены. В библейские времена, во времена, когда говорили пророки, выбор заключался либо в поклонении силе государства, силе земли, силе всего, чему устанавливались идолы, либо в разрушении государства и рассеивании его граждан.

Люди должны были выбирать между этими двумя полюсами, а пророки определяли их. Но я должен отметить, что пророки не руководствовались моралью или религиозными мотивами при определении альтернатив. Они проповедовали с точки зрения настоящей политики в самом узком смысле этого слова. Они понимали, что маленькое восточное государство на Ближнем Востоке, потерявшее свою духовную суть и свою миссию, уже начало погибать, точно так же как перед этим погибли многие другие маленькие государства. Но был выбор. Люди могли наблюдать за гибелью своего государства или же перестать поклоняться ему, как идолу. Они могли выбирать из двух возможностей. Но пророки хотели в обоих случаях лишить людей иллюзий, что они могли иметь одновременно и «минигосударственное», и человеческое существование.

Подтверждение этому мы можем найти в рассказе о том, что сделал судья и пророк Самуил, когда евреи сказали; «…поставь над нами царя, чтобы он судил нас, как у прочих народов». Самуил показал им их возможности. Люди могли выбирать между угнетением каждой отдельной личности в руках восточного деспота и свободой. Но выбор между этими двумя альтернативами оставался за людьми, которые хотели быть похожими на другие народы. Люди хотели царя. И Бог сказал Самуилу: «Итак, послушай голоса их; только представь им и объяви им права царя, который будет царствовать над ними».

И это приводит нас к третьей функции пророков: они протестуют. Они не только показывают существующие возможности, но и активно предупреждают против выбора, который ведет к разрушению. Но, выполнив однажды свою миссию и выразив свой протест, они оставляют на волю людей делать то, что они хотят. Даже Бог не вмешивается и не делает чудес. Ответственность остается за человеком, который должен определить свою судьбу сам. Пророк предлагает свою помощь только в смысле того, что он называет вещи своими именами и обращает внимание на тот выбор, что ведет к катастрофе.

Мы находимся сегодня в сходной ситуации. Мы выбираем между человеческим и варварским обществом, между всеобщим ядерным разоружением и всеобщим, или, в лучшем случае, массовым, разрушением. Сегодня задачей пророка также было бы предупредить нас и возразить против того, что означало бы уничтожение.

Какова была вера пророков? Пророки проповедовали одну веру, веру в Единого Бога, чья природа состоит из истины и справедливости. Но в первую очередь пророки занимались не вопросами веры, а вопросами воплощения веры. Они пытались понять, как могли бы воплотиться Божественные принципы на земле. Однако один вопрос был все же крайне важен для пророков, а именно, утверждение того, что Бог — Единый истинный Бог. Что это значит, Единый истинный Бог? Является ли это математической проблемой, один против множества? А это означает, что существует Единство, Один, который стоит за всем многообразием вещей и всем многообразием наших чувств и импульсов. Один, который и является высшим принципом. Но мы поймем значимость Единого для пророков только, если мы примем во внимание еще один решающий фактор. Этот фактор — различие между Богом и идолами или ложными богами. Идолы создаются человеком. Бог тоже может стать идолом, если ему поклоняются как идолу, т. е. творению рук человека. Бог жив, и фраза «живущий Бог» возникает снова и снова. Идолы — это вещи, о которых можно сказать: они мертвы. Как однажды сказал пророк о них: «Глаза есть у них, но они не видят; у них есть уши, но они не слышат».

Пророки знают, что поклонение идолам означает порабощение человека. Они иронично замечают, что идолопоклонник начинает с куска дерева. Из одной половины куска дерева он разводит огонь и печет хлеб. Из другой он делает идола и затем поклоняется куску дерева, работе рук своих, так как будто бы куски дерева, которые он разрубил, выше и могущественнее его. А почему они выше его? Потому что он вложил в кусок дерева все свои силы, сделав себя при этом бедным, а идола богатым. И чем могущественнее идол, тем беднее идолопоклонник. И чтобы оградить себя от окончательного обеднения, человек должен подчиниться идолу и отвоевать назад часть своего внутреннего богатства, сделав себя рабом идола. В современном философском языке это называется «умопомешательством». Это слово Маркс и Гегель использовали в том же самом значении, в котором и пророки по отношению к идолопоклонству: подчинение себя вещам, потеря внутреннего Я, свободы и самозанятости, вызванные этим подчинением. Мы думаем что, если у нас нет Баала или Астарты, то у нас нет идолов и идолопоклонников. Но мы слишком легко забыли, что у наших идолов другие имена. Их зовут не Баал и Астарта, их имена — обладание, власть, материальные ценности, товары, честь, слава и все то, чему люди поклоняются сегодня и то, что порабощает их.

Возможно, самым важным вкладом пророков в мировую историю является их концепция мессианского периода. Это было новое и уникальное видение мира, которое представляет собой огромную историческую ценность. Это была концепция «спасения», спасения человека посредством его самореализации. Пророки считали мессианским периодом время, когда проклятие,