на руки и отбуксировал к брату. - Вот она, дари.
- На, - сказал смущенный Ник, протягивая подарок девушке.
- Ой, шо это? - всплеснула она ладошками.
- Бусики, красненькие, как и обещал, - сказал все еще смущенный Ник и открыл коробочку.
- Какая красота! - восхищено вздохнула русалка. - Я теперича первой красавицей буду! Да шоб я себе с такой красотой и жониха не нашла? Не бывать тому! Точно у энтом годе замуж выйду!
Братики аж вздрогнули от ее заявления, перекрестились и сплюнули через левое плече. Русалка нацепила бусики, браслет, а с сережками не получилось. Дырочек у нее в ушах не было, но красавица не расстроилась, пообещав, что непременно что-то придумает.
А веселье шло своим чередом. Кто-то вспомнил, что недалеко от села люди празднуют Купала, а нечисти полагается их немного попугать. 'Ну, чисто для спортивного антересу и шоб не расслаблялись'. И вот вся эта пьяная братия на заплетающихся ногах выдвинулась в сторону села. Часть потерялась по дороге, но самые стойкие дошли. И вот тут встал вопрос, а как собственно пугать? Народ на полянке празднует, не ломиться же к ним, подвывая и пытаясь изобразить ужас, летящий на крыльях ночи. В этом состоянии максимум, на что были способны лесные жители это изобразить икающий ужас, ползущий на карачках и смердящий перегаром. Так что они решили пугать только тех, кто сунется в лес. А чем пугать на Купала? Ясное дело, воем в стиле баньши. Но будущие жертвы после такого быстренько ретируются и накроется все развлечение. Тут Рем вспомнил, что на Купала самые отчаянные ищут цветок папоротника. Вот тут можно развернутся во всю ширь нечистой души и оторваться на славу.
- А шо папоротник цветет? - недоуменно спросила Маланья.
- Та нет, но им же это знать не обязательно, - пьяно ухмыльнулся Ник.
- А как мы его изображать будем? - на чистом лбу русалки от натуги что-то придумать появились легкие морщинки.
- Как-как, фонариком посветим. Он же вроде как светится, когда цветет, - сказал более продвинутый Рем.
- Ааа, ясно, а фонарик есть? - полюбопытствовала Маланья.
- Обижаешь, канешна! - Ник достал из кармана джинсов маленький фонарик. - Осталось подождать смертничков.
Смертничками оказались Никитична с дедом Иваном, которые поспорили с бабкой Авдотьей на бутыль самогону, что они вожделенный цветок таки найдут. Сладкая парочка двигалась в сторону леса, о чем-то споря друг с другом.
- Иван.
- Га.
- Ты отой цветок хоч раз видел?
- Не, ик, не видел, - выдохнул дед Иван. Пролетающая стая комаров впала в коматозное состояние и осыпалась на ближайший куст черемухи.
- А може шось слышал? - не отставала Никитична.
- Шо? - спросил недоуменно дед.
- Как он выглядит?
- Та не, не знаю, - отмахнулся он. - Сорвем у лесе первый, попавшийся и скажем, шо он был на папоротнике. Все равно же нечего не видно.
- Это да, а ты фонарика не взяв?
- Не, та и на шо он нужон, ночь то ясна кака, не заблудимси, - показал она на небо.
- А я слыхала, шо он светится, когда цвететь, и если ты его цветучим сорвешь, то можешь любое желание загадать, сбудется! - мечтательно сказала Никитична.
- А шо ты загадаешь, если найдешь? - полюбопытствовал дед Иван.
- Та вот не знаю, толи замуж выйти, толи помолодеть? - и старушка тоскливо вздохнула. - А ты?
- Утонуть в море водки, - заржал дед Иван.
- Тьху на тебя, дурень старый! рази ж такое желають? - возмутилась она.
Парочка зашла в лес и стала озираться вокруг, ища заветный цветочек. Такого не наблюдалось.
- И куда теперь? - вздохнула Никитична.
- Туда, - махнул рукой в сторону озера дед Иван. - Какая разница куда?
Замершие рядом вампиры и русалка пакостно улыбнулись и на цыпочках побежали вперед. Забежав метров на двести, присели под ближайшим кустом и включили фонарик на среднюю мощность. Русалка еще и обхватила его руками, пытаясь изобразить небольшой огонек, а не бьющий в сторону луч. Получилось. Где-то позади, раздалось радостное сопение Никитичны и мат деда Ивана.
- Вижу-вижу уже, старая, не виси на мне. Я так быстрее до него доберусь, а то чичас кто-нить сопрет и останемся мы без цветочка.
- Ага, я шо дура? - возопила Никитична. - Я тя отпущу, а ты c ним смоешься. А как мой магнат? Я може тоже хочу личного счастья! Не! Только уместе, и разом желание загадывать будем! - припечатала вредная старушенция.
- Та никуда я не денусь, пусти, - дед Иван как застоявшийся конь, бил копытом землю и тянул за собой Никитичну. Когда до вожделенного цветка оставалось пару метров вредные вампиры потушили фонарик и перебазировались чуть дальше.
- Шо пропав?
- И де он? - взвыла размечтавшаяся о миллионере Никитична.
- Та не, гляди, - огонек замелькал несколько сбоку.
- Бежим, а то пропадёть, - и дед Иван рванул вперед.
Не ожидая такой прыти, вампиры и русалка вовремя не успели перебазироваться и только выключили и опустили фонарик, как на том же месте мелькнула загребущая рука деда Ивана.
- Опять пропав, - жалобно всхлипнул старичок.
- А вот неча было меня бросать. Бросил и цвитуечек пропал, - резонно возразила Никитична.
Замершие было вампиры, бесшумно переместились вперед, метров на триста и опять зажгли фонарик. А так как они были уже недалеко от озера, где кучковалась трезвеющая нечисть, то и с криком баньши получилось очень даже неплохо. В игру включилась разошедшаяся кикимора, которая, несмотря на выпитое, держалась на ногах лучше всех.
- Вы, ик, их погонять по лесу решили? И не жалко Вам старичков? - насупилась она.
- Тссс, эти старички, фору любому молодому дадут, - прошипел Рем, вспоминая догоняющую его Никитичну с просьбой укусить немытую шейку. - Потом догонят и еще дадут.
- А, уважаю, ик. Ладно, поиграем.
В общем, гоняли они Никитичну и деда Ивана под дикие завывания кикиморы до самого утра, пока дед Иван не приземлился на давешней полянке и не нашел заныканый от супруги водяного Хеннеси.
- Моя прелесть, - выдохнул уставший старикан, оглаживая бока бутылки. Он присосался к горлышку как дитя к титьке мамки и заурчал от удовольствия. После такого допинга у деда Ивана открылось второе дыхание, и цветочек стал совершенно не нужен, а нужна была хорошая закуска, которой рядом не наблюдалось. Он, покряхтывая, встал да и двинулся домой, мечтая о нежном, прозрачном сальце с прожилками мяса, свежайшем хлебе и зеленом лучке.
А Никитична... Никитична лежала под кустиком и обмахивалась веточкой после сумасшедшего забега за мечтой о несбывшейся любви и молодости.
- Ниче-ниче, я тя у следующем годе догоню, - грозилась она кому-то, видимо неуловимому цветочку.
Замученные импровизированными салочками и целеустремленностью Никитичны и деда Ивана, вампиры плелись домой, обещая себе, что в следующем году празднование Купала у них будет менее экстремальным.
