— Отлично! — Паташик облегченно выдохнул, стянув с рук перчатки. — Очень рад здесь закончить.
— Боюсь, старик, что все только начинается, — сплюнув на песок, Муни шмыгнул носом и, оглядев напарников, повернулся к полоске горизонта за озером, по которому плыл полицейский катер, над которым кружились чайки. — И что-то мне подсказывает, что это будет далеко не самое приятное времяпрепровождение.
Небо на горизонте продолжало темнеть.
Когда фургон остановился неподалеку от ангаров в доках, начало понемногу накрапывать.
— Значит, так, Кейт, смотри, — устроившийся на широком заднем сиденье Паташик положил на колени небольшой чемоданчик и, со щелчком раскрыв его, продемонстрировал сидящей напротив девушке укороченный черный пистолет. На передних сиденьях о чем-то переговаривались Муни с водителем, заглушаемые негромкими воплями Брайана Джонсона из «Эйси-Диси», которые неслись из встроенной в панель магнитолы. — «Беретта», два запасных магазина, несколько режимов стрельбы, ручка с сенсорным определителем. Устроено так, что стрелять из этого оружия сможешь только ты. Безопасно и удобно. Новая эра в табельном вооружении, — Паташик посмотрел на напарницу и гордо улыбнулся. — Моя Девятая симфония. Возьми-ка, попробуй. Кстати, как у тебя со стрельбой?
— Умею.
Кейт осторожно взяла протянутый за ствол пистолет и взвесила его в руке, приноравливаясь. От прикосновения к рукояти рядом со спусковым крючком вспыхнула красная диодная лампочка, которая через секунду прерывисто замигала оранжевым.
— Надо немного подождать, — объяснил Паташик. — Сейчас загрузит, не отпускай.
Наконец, лампочка замерцала зеленым, и мужчина довольно крякнул.
— Ну вот, теперь из этого оружия стрелять сможешь только ты. Но не вздумай стрелять в перчатках — не сработает. Реагирует только на личные отпечатки пальцев. Смотри, дай-ка.
Отобрав у Кейт пистолет, Паташик невозмутимо вставил в «беретту» обойму и, перезарядив, без предупреждения наставив пистолет на девушку, нажал на спуск. Кейт едва не вскрикнула, вздрогнув от неожиданности, но ничего не произошло.
— Не бойся, у меня все точно, — хихикнув, успокоил Паташик и показал на пистолет пальцем. — Горит красная, видишь? Значит, стрелок неидентифицирован, и вся система блокирована, даже на спуск не нажать. Запомнила? Круто, да?
— Очень, — буркнула еще не оправившаяся Кейт, принимая от Паташика наплечную кобуру с пистолетом. — Мог обойтись без демонстраций.
— На здоровье! — Защелкнув пустой чемоданчик, Паташик засунул его обратно в спортивную сумку, спрятанную под сиденьем. — Иногда короткий наглядный пример куда более действенен, нежели пространные теории. Теперь ты в курсе, как он работает, а значит, можешь на него положиться. Поверь мне, возможно, это однажды спасет тебе жизнь.
— Ну, малышня, наигрались? — Сидящий рядом с водителем Муни нагнулся в салон. — Тогда пошли, не сутки же здесь торчать.
Паташик открыл уехавшую в сторону широкую дверь и, спрыгнув на влажный асфальт, протянул руку выбравшейся следом девушке. В ранний час в той половине доков никого не было. Со стороны озера заунывно прогундосило какое-то рыболовецкое судно, и у нагромождения мусорных баков хриплым лаем отозвалась невидимая собака.
— Да уж, то еще местечко, — поднимая воротник куртки, огляделся Паташик и брезгливо принюхался. — Фу! Бардак! Ненавижу!
— А ты чего ожидал? Ресторацию? Букингемский дворец? — шмыгнул носом усмехнувшийся Муни. — Оставь это на парней из телешоу и книжек. Здесь только помойки, гетто и наркопритоны. Это наш мир, старик.
— Ты умеешь поднять настроение, — ворчливо отмахнулся Паташик. — Я люблю чистоту и порядок, так работается намного лучше. Наука требует чистоты.
— А смерть нет. В грязи кому-то приятнее убивать, — пожал плечами напарник. — Каждый выбирает рабочее место по себе. Зачем трындеть о том, чего все равно не будет, а? Да и какая, по большому счету, разница, где разбираться с трупом, в Лувре или подземке? Золотые пули в ванне с икрой или героиновый передоз в бордельном сортире? Чушь! Смерть для всех одинакова.
— Да ты философ, — Кейт иронично вскинула бровь, с интересом наблюдая за перепалкой Муни и Паташика, который, нахохлившись, замолчал, явно пытаясь привести новые аргументы.
— Все мы по-своему философы, — предусмотрительный итальянец захватил с собой из машины коробку с одноразовыми перчатками и раздал их напарникам. — Я с детства не питаю иллюзий. Мой старик впахивал по пятнадцать часов в сутки, чтобы купить нам с братьями новые башмаки, которые мы втроем носили по очереди. Мать горбатилась посудомойкой, и в тридцать пять ее руки выглядели, как у старухи. Розовый мир только по ящику. А к хорошему быстро привыкаешь и превращаешься в унылое избалованное дерьмо, которое только и делает, что напрашивается на кулаки. Этому миру нужно ежедневно давать в морду, иначе одним прекрасным утром тебя расплющит, как жука на шоссе. Ладно, идем, а то мне за воротник натекло. Так… ребята сказали, что вроде как этот.
Подойдя к двойным ангарным воротам с намалеванной по трафарету белесой цифрой «семь», в одной из створ которых виднелась дверь, Муни сорвал пломбы и ленты с надписью «Не входить!», толкнул дверь. Та бесшумно отворилась вовнутрь.
— Хм, смазывали, — отметил Муни, пощупав петли и нюхнув пальцы. — Жить все интереснее.
Напарники осторожно вошли внутрь, и Муни достал пистолет. На этот раз обычный, как успела заметить шагнувшая следом девушка. Под мягкими подошвами новых замшевых ботинок угрожающе захрустела бетонная крошка и битое стекло. Кейт поморщилась, стараясь ступать осторожнее, еще разорвать не хватало. В просторном складском ангаре было пусто. Ни одинаковых рядов сложенных друг на друга ящиков, ни свойственной этим местам прочей техники. Ничего. Только плотный запах гари.
— Сколько пространства пропадает, — присвистнул Паташик.
— Решил затеять подпольное казино? — фыркнул Муни. — Вперед, только прибраться осталось.
— Отстань.
Любые движения разносились под высокими сводами психоделической какофонией причудливо затухающих звуков. Где-то под полом со скрипом, едва слышно ворочались сваи, много лет назад глубоко утопленные в озерный ил. На улице развиднелось, и по земле косыми лучами прожекторов призрачно мазнули бледные пятна света, льющегося из высоких окон в одной из стен.
— Да уж, на этой вечеринке мы явно последние, — заметно расслабившись, Муни уверенно пошел вперед. — Кто последний, тот моет посуду, а, Кейт? Так, кажется.
— Угу.
— А что конкретно мы ищем? — понизив голос, поинтересовался вошедший последним Паташик, прикрывая за собой дверь.
— Что угодно. Мусор, кусочки одежды, кровь, обертки от еды, — медленно продвигающийся вперед Муни внимательно оглядывал пространство вокруг себя. — Все, что смогло уцелеть после пожара. Даже тараканье дерьмо иногда может оказаться полезнее бригады следственной группы.
— Фу, Муни!
— Прости, Кейт, — не оборачиваясь, отозвался напарник. — До твоего приезда никак не сподобился сполоснуть язык. Так, а это что… Бинго!
Засунув пистолет за ремень, что-то заметивший Муни направился к щитку пожарной сигнализации с разбитым стеклом и внимательно его осмотрел.
— Что-то нашел? — насторожилась Кейт, отворачиваясь от противоположной входу стены, густо испачканной копотью и обуглившейся краской. Остро пахнущий слой краски был еще свежим.
— Угу. Первую ниточку, идите сюда, — Муни подозвал напарников и, подождав, когда они достаточно приблизятся, оперся плечом о стену, с ухмылкой стукнув пальцем о щиток. — Знаете, что это такое?
— Разбитый пожарный щиток, — пожал плечами Паташик. — И что дальше?
— Это первое совпадение, и мне это нравится! Ну-ка, дай сюда, — с этими словами он отобрал у
