Я пришла в Движение на год раньше мамы, в январе 1992 года. А почти через год она приехала ко мне из Заполярья в Харьков. Я рассказала ей о том, что меня теперь интересует, она приняла все в штыки, приходила в храм, ругалась, критиковала преданных. Уехала из Харькова чуть ли не с инфарктом.
Четки я себе сделала сама и полгода читала на них джапу, а потом купила себе новые, а маме передала свои старые через преданных выездной санкиртаны. Подарила на день ее рождения, на 55-летие. Встреча с преданными, которые остановились у нее по моей просьбе, так на нее повлияла! Они так хорошо ей проповедовали, что она сразу стала читать 16 кругов. Это меня очень удивило и обрадовало, когда я встретилась с ней снова в Харькове через год.
До сознания Кришны она была очень пессимистичным и материалистичным человеком и постоянно плакала, что она очень несчастна. А после ее встречи с преданными я впервые увидела ее счастливой. Она стала очень активной, ездила на все фестивали, Ратха-ятры, где постоянно пела, танцевала и сияла от счастья, получила инициацию у моего Гуру Махараджа — Шрилы Ниранджаны Свами. Он дал ей имя — Ванисева деви даси. До сознания Кришны мы никогда не были друзьями, и я хотела только одного — разорвать кармический узел, который нас связывал. Но за годы духовной практики многое изменилось в наших отношениях. Мне очень захотелось привезти ее во Вриндаван. И это желание сбылось в 2000 году. С этого года я живу во Вриндаване постоянно, а мама приезжала на фестивали раз в год. Последние пять лет она уже жила здесь вместе со мной. Когда мы с преданными выезжали на санкиртану, она готовила нам прасад, помогала в другом служении.
В 2003 году она заболела раком, и врачи советовали ей удалить женские органы. Но я была категорически против, потому что умереть от ран в таком возрасте было бы слишком мучительно. Мы искали другие способы лечения, и ей помогла вриндаванская глина, которую она прикладывала к животу и пила с лимоном. И молитва. Она вылечилась! Это ее сильная вера и желание излечиться от страшной болезни помогли ей.
Когда я уезжала в Россию, она заменяла меня за столиком и распространяла книги Шрилы Прабхупады. В апреле 2006 года мама ездила в Москву, чтобы оформить свою пенсию. И когда она уезжала из Индии, я очень сильно молилась, чтобы она сюда вернулась, чтобы, не дай Бог, не оставила тело в России. Мама вернулась 28 августа очень счастливая оттого, что возвратилась во Вриндаван. Она так соскучилась за четыре месяца по Святой Дхаме, и мы соскучились друг по другу. А 30 августа было явления Лалиты-деви. Преданные попросили меня, чтобы я свозила их на Варшану, к Лалите-деви на абхишеку. Мама тоже решила с нами поехать. Я пыталась ее отговорить, ведь она такая уставшая приехала, и такая нагрузка будет на ее сердце... Но остановить ее было невозможно: «Ну, как это я не поеду на Варшану?! Ведь я не была там четыре месяца, и абхишека Лалиты бывает раз в год!»
По плану была сначала парикрама по Варшане. В самом начале парикрамы я встретила знакомого пуджари из дворца Вришабхану Махараджа. Он лично пригласил нас на абхишеку Лалиты-деви в одинадцать часов. Первый храм, который мы посетили, был Манкутир. Там крутой подъем, и мама стала задыхаться. Я обмахивала ее веером, мы дали ей прохладной воды. Ей было очень приятно, что преданные дают ей столько заботы и внимания. Специально для нее мы шли дальше очень медленно. Я отметила про себя, что такой счастливой я ее никогда не видела. Счастье ее прямо переливалось через край. В каждом храме она оставляла небольшие пожертвования, что раньше я за ней не наблюдала. Так как денег у нас не было, она не очень горела желанием жертвовать, а я ей всегда говорила, что у нас и нет денег, потому что мы не жертвуем. А здесь я увидела такую перемену в ней — она сама с радостью отдавала деньги.
Потом мы пешком пошли в Учугаон, это километра два от Варшаны, но мама не захотела садиться на рикшу. Когда мы пришли к Лалите, было очень жарко и солнечно. Я нашла теневое место и посадила маму, а сама пошла сделать абхишеку. Начался пир, но мы нигде не могли найти маму, а когда один преданный все же нашел ее и привел, она смеялась и светилась, и говорила: «Смотрите! Я вся в чаранамрите!» Она стояла рядом с Лалитой-деви, и вся чаранамрита лилась на нее. Еще год назад она была бы раздражена и возмущена оттого, что вся липкая, а сейчас вся светилась по той же причине. Пир был такой замечательный, «съедобный» для белого преданного. И по окончании пира пришел пуджари и принес два стакана чаранамриты от Лалиты. Он торжественно вручил их маме. Она смеялась: неужели это все ей?! Один стакан мы отдали маме, а второй разделили между преданными. Эта чаранамрита была последним, что она принимала в этой жизни.
Мы вернулись во Вриндаван, а в час ночи она проснулась от боли в сердце. Ее вырвало и очистило кишечник. Ей было очень плохо. Утром я настаивала на том, чтобы ехать в госпиталь, но она не хотела, сопротивлялась: «Я не выдержу рикши». Я постоянно делала ей точечный массаж и поила валерьянкой. Она ничего не ела весь день, только мороженое согласилась принять. Я предложила его Гопалу и дала маме, но она не смогла съесть ни ложки. Сказала, что оно очень сладкое. Но я поняла, что Кришна просто не дает ей больше ничего есть.
На следующую ночь опять ей было плохо. Я встала и стала вместе с ней повторять мантру, потому что сама держать четки она уже не могла. Я повторяла вслух, а она повторяла про себя. И она была очень удовлетворена, что таким образом исполняет обет, данный духовному учителю. У нас было общее умонастроение служения нашему духовному учителю Шриле Ниранджане Свами. Я радовалась, что помогаю ей повторять, она — что держит обет. Было особое ощущение в это время. Мы даже не могли тогда представить себе, что это наше последнее совместное повторение Святых Имен. И одновременно звучала еще маха-мантра Шрилы Прабхупады по магнитофону, который мама приобрела специально на случай своего ухода. Это было около 4 часов утра. Я сбегала, договорилась насчет машины, чтобы все же отвести маму в госпиталь, так как она
