— И не раз. Я, возможно, ещё побываю на твоей коронации, Принцесса. Сейч — король этого мира, а ты, соответственно, принцесса.
— А я думала, Сейч пошутил, когда называл меня так.
— После нескольких первых тысяч лет он забыл, что такое шутка, а сейчас ему около полмиллиарда лет.
— Большой мальчик, — с умным видом кивнула я.
— Да, действительно, не маленький и ужасно серьёзный, — Герлон на миг к чему-то прислушался и уточнил. — Был.
— То есть? Я вот только его видела.
— Всё, Сейч прошёл последний путь Хаоса, и стал Хранителем. Только что. Больше он сюда не вернётся.
— Почему?
— Здесь, как я говорил, уже есть хозяин, а двум Хранителям в одном мире не бывать.
— А кто же здесь главный?
— Я, — Герлон постарался произнести это как можно скромнее.
— И давно?
— Порядочно.
— И не можешь оставить здесь своего друга? — не поверила я.
— Да я собственно не против, — пожал плечами Герлон — Бываю я здесь редко, стараюсь не вмешиваться. Он сам не хочет.
— Ну вот, все меня бросают, — я немного обиделась, — забирают друг у друга. А где забота?
— Это Глен Хаос. Здесь бросить в нужном месте необходимо.
— А сказать лично не мог?
— Не мог! — отрезал Герлон — Представь, приходит к тебе отец и говорит: «Дочка, я должен тебя покинуть. Навсегда». Да я бы сам устроил такой скандал, что ему бы икалось долго, нудно и упорно. Я вообще не понимаю, как он смог так долго выдерживать дыхание пути. На тот момент он просто не обладал нужными возможностями и силами. Он держался только желанием.
— А что это за странный путь?
— Это путь смерти. Только умея умирать в одном и возрождаться в другом мире, можно стать могущественным. Можно будет использовать этот путь для дальнейшего совершенствования Я не имею ввиду обычную телепортацию между мирами, а осознанный выбор места нового воплощения. Обычно оказываешься не там, где нужно именно тебе. Просто темнеет в глазах, и ты появляешься в другом мире. Или между мирами.
— То есть? Я думала, что любой мир не имеет границ.
— Да нет, отнюдь не любой. Да и мир меж миров, мы его называем Провал, тоже бывает разным. Иногда приходится сотрудничать с жителями других Гленов. Иногда бороться. Иногда мы друг друга просто не замечаем, или делаем вид.
— И что чаще?
— Чаще приходится не замечать. Хороший Хранитель никогда не вмешивается в чужие дела, если его не просят. Конечно, бывают ситуации, когда только «приглашенный со стороны специалист» сделает что-то лучше нас. Или вообще только он и сможет. О подобном могут попросить и у нас. Естественно, мы друг друга тихонечко проверим, а потом все спокойно разойдёмся.
— А если он не уйдёт?
— Даже я могу наказать подобного нахала, но мне не придётся этого делать. Существует специальный суд, разбирающий подобные споры. Он выбирает Глен, как правило, третий, которому всё это абсолютно безразлично. Именно жители этого Глена и «приводят приговор в исполнение». Всё происходит быстро, чётко и без лишних раздумий. Бывают даже миры «за решёткой». На Земле ты о них должна была слышать.
— О мирах за решёткой? Естественно, нет.
— Слышала. Как правило, это мир, в котором между добром и злом происходит борьба с применением третьей силы, мешающей и тем, и другим. Это само по себе бессмысленно — Зло без Добра жить не может, а наоборот совершенно свободно.
— А как же Ад?
— Ад — это оксюморон — сущность, противоречащая сама себе. Разве дьявол, наказывая грешников, не делает добро?
— Я никогда об этом не думала.
— А я думал, когда первый раз узнал об этом, действительно делает. А так как, делая добро, он не может делать только зло, то приходим к ранее сказанному.
— Интересный взгляд на мир. Наказывая миры, разве вы не превращаете их в ад?
— Дорогая моя, ад можно сделать проще. Достаточно замкнуть кого-нибудь на самого себя, и он никогда не сможет выбраться из собственных кошмаров. Так же никто, даже заколдовавший его, не сможет отменить заклятье. Заколдованный просто исчезает.
— И как такое осуществить?
— Берётся внешний уровень сознания и помещается под другой, желательно, пониже. Все заклятья «закольцованного» действуют только на слои сознания, оказавшиеся ниже перемещённого.
— Действительно, персональный ад.
— Для существ получше выбирают другой способ. Его перемещают в Глен, состоящий из одного мира, запечатанный волей всех тех, кого он обидел. Пока все его не простят, причём не формально, а искренне, он не сможет оттуда выйти. Все способности исчезают полностью. Мир оформлен, как картинная галерея, где каждая картина — обиженный человек, бог или другое существо.
— А если он решит отомстить, когда выйдет?
— Нет, — качнул головой Герлон, — если он отомстит, то окажется опять там же, но навсегда.
— Как всё это просто: картины, галереи… в чем смысл?
— Во времени. Смотреть на разозлённые лица слишком долго… не вдохновляет. И потом все, кого «запечатали» мной, еще, когда я был таким же, как ты, до сих пор в галереях.
— А ты злопамятный!!!
— Очень. Скорее всего, ты тоже будешь такой, как я. Далее, по возможности, без вопросов. Помни, пока ты девушка по имени Олаль — дочь Сейча Все объяснения — моё дело.
Во время разговора мы как-то незаметно вышли из замка и оказались в окрестностях другого. Я не заметила, но, похоже, Герлон опять телепортировал нас. Если бы другой замок был рядом, то я обязательно его обнаружила ранее.
Сейч, строя своё жилище, был на порядок скромнее. Да и слуг у Эноэ было побольше, что-то мне подсказывало — не все из них призраки. Вопросов я не задавала, а тихо удивлялась.
У ворот нас пропустили без малейшей задержки. Герлон лишь кивнул на ходу. У вторых ворот были настолько же, если не более, формальны. Только войдя внутрь, Герлон, остановив первого попавшего слугу, спросил:
— Эноэ у себя?
— Да, — ответил тот и пошел дальше.
Герлон ориентировался в замке, как у себя дома. Шли мы быстро, срезая дорогу, где только можно. Подойдя к определенной комнате, он отдал меч стражнику, который принял его со всем уважением. Объявлять о нашем появлении стражник не стал.
— Здравствуй, Эноэ, — сказал Герлон, как только увидел хозяина. — К моему сожалению, Сейч явиться не может. Он попросил тебя присмотреть за своей дочерью. Её зовут Олаль.
— А будет ли это удобным? Всё-таки у меня два сына, — ответил тот приятным баритоном.
— Весьма, — мягко произнёс Герлон, — королю всё можно.
— Я не король. Король у нас Сейч.
— Был. Не будем это обсуждать при его дочери, — уточнил он и, обернувшись ко мне, попросил. — Олаль, ты не можешь оставить нас хотя бы ненадолго?
Я повернулась к выходу, но меня остановил Эноэ.
