— Действуй, дорогуша.
«Все, что угодно, лишь бы поскорее бы избавиться от тебя!» — подумала Искролапка. Набрав побольше воздуха, она нырнула и с трудом подавила тошноту, когда теплая склизкая вода коснулась ее морды. Поднырнув под Кленовницу, Искролапка попыталась схватить ее за лапы. В следующее мгновение что-то тяжелое обрушилось на нее сверху, увлекая на глубину, и Искролапка с размаху ударилась грудью о речное дно. Кровь застучала у нее в ушах, красные круги поплыли перед глазами. Искролапка отчаянно забилась, но Кленовница еще крепче прижала ее ко дну. Острые когти впились в шкуру Искролапки, так что она по уши погрузилась в вязкий ил.
Искролапка судорожно брыкалась, пузырьки воздуха вырвались у нее из пасти. Кленовница надавила еще сильнее, выжимая воздух из груди у своей жертвы. Искролапка забила лапами, пытаясь сбросить с себя Кленовницу. Она задыхалась. Легкие ее разрывались, тьма заволакивала сознание. Искролапка из последних сил боролась с желанием вдохнуть в себя воду.
Внезапно ее судорожно дергающиеся лапы ударились о камень. Он был глубоко утоплен в ил, на поверхности торчал лишь краешек, не больше кошачьего уса толщиной. Искролапка с силой уперлась в камень, напряглась. Он сдвинулся с места, колыхнулся. Лапы Кленовницы разъехались, она отпустила свою жертву, пытаясь нащупать ногами дно. Неимоверным напряжением мышц Искролапка оттолкнулась и взмыла вверх — на свободу.
Едва отдышавшись, она снова нырнула под воду. Работая всеми четырьмя лапами, Искролапка поплыла прочь от Кленовницы. Когда берег начал плавно подниматься, она ринулась наперерез течению и вынырнула на противоположном берегу. Выбравшись из воды, Искролапка повалилась в ил, жадно хватая пастью воздух.
Обернувшись через плечо, она увидела, как Кленовница бродит вдоль берега, обшаривая дно лапами. Прижавшись животом к илу, Искролапка, как выдра, выползла на берег и бросилась к деревьям. Когда река скрылась из виду, она рухнула на землю и зашлась в приступе кашля, отрыгивая гнилую черную воду. Обессиленная, измученная и напуганная, она не заметила, как уснула.
— Искролапка?
Она вскинула голову и с облегчением увидела стены своего гнездышка и встревоженные глаза сестры, глядевшей на нее сквозь стебли папоротников. Тусклый утренний свет просачивался между ветвями.
— Как ты?
Искролапка снова раскашлялась, грудь у нее жгло огнем.
— Нормально, — прохрипела она. — Теперь уже все хорошо. — Нет, она больше никогда не вернется в Сумрачный лес, никогда, никогда… — Как прошел Совет?
— Я должна спросить тебя кое о чем, — тревожным шепотом попросила Голубичка. — Можно?
— О чем?
Голубичка наклонилась к самому уху сестры.
— Расскажи мне про Когтегрива, — тихо прошептала она. — Он, правда, тренируется в Сумрачном лесу?
Искролапка потупила взгляд.
— Да, — ответила она. — Мне жаль.
— Не о чем жалеть! — вздохнула Голубичка. — Думаю, он никогда меня не любил.
Искролапка изумленно вскинула на нее глаза.
— Не говори так! Это неправда.
Но Голубичка лишь с горечью покачала головой.
— Ты не понимаешь…
— Еще как понимаю, — перебила ее Искролапка. Она выбралась из гнездышка и прижалась к сестре. — Ты несправедлива к Когтегриву. Он честный и искренний, но Звездоцап использует его точно так же, как использовал меня! Он одурачил его, как и всех остальных.
Голубичка, разинув пасть, уставилась на сестру.
— О чем ты говоришь?
— Это все была ложь — все…
— Погоди, — перебила ее Голубичка. — Не рассказывай пока, Львиносвет и Воробей тоже должны это услышать!
Искролапка растерянно уставилась на сестру. Что она такое говорит? При чем тут Воробей и Львиносвет?
— Просто доверься мне, — шепнула Голубичка и, потершись носом о нос сестры, выскочила из палатки.
Как раз в это время Воробей вышел из воинской палатки с охапкой сухих трав в пасти. Похоже, он почувствовал появление Голубички, поскольку повернулся к ней и сощурил свои слепые голубые глаза. Не говоря ни слова, он спрятал травы под камень у входа в палатку и заторопился к ученице.
— Что стряслось?
— Все в порядке, — успокоила его Голубичка. — Где Львиносвет?
— Я тут, — откликнулся золотистый воин, сбегая по камням с карниза.
— Нам нужно поговорить, — понизив голос, сообщила Голубичка. Взмахнув хвостом, она заторопилась к выходу, и братья без возражений направились следом.
«Что происходит? — недоумевала Искролапка, торопясь за молчаливыми котами в лес. — Похоже, в Грозовом племени секретов не меньше, чем в Сумрачном лесу».
Голубичка поднялась на крутой склон, высившийся сразу за выходом из лагеря, пробежала по глубокому снегу и вспрыгнула на ствол поваленного дерева. Внизу, там где ствол примыкал к сугробу, осталась узкая полоска незаметенной снегом земли. Спрыгнув с дерева, Искролапка забилась в эту щель, прижавшись спиной к гнилой коре, а Воробей и Львиносвет устроились рядом с ней. Голубичка немного постояла на поваленном стволе, а потом нерешительно слезла вниз. Четверо котов тесно прижались друг к дружке, прячась от пронзительного ветра.
— Давай, Искролапка, — попросила Голубичка. — Расскажи им все.
Искролапка посмотрела на Воробья, перевела взгляд на Львиносвета. Они оба распушились от нетерпения, вздыбив загривки. Она шумно вздохнула и выпалила:
— Каждую ночь, во сне, я посещала Сумрачный лес.
— Скажите, какая новость! — буркнул Воробей.
Искролапка растерянно захлопала глазами, но нашла в себе силы продолжить:
— Меня обучал Звездоцап. — Она зажмурилась, пытаясь справиться с предательским холодком в животе. — И Коршун. Они говорили, что хотят сделать меня могучей воительницей, чтобы я смогла защищать свое племя.
— И ты им поверила? — не выдержал Львиносвет.
Голубичка бросила на него умоляющий взгляд.
— Позволь ей рассказать!
Искролапка с благодарность посмотрела на сестру.
— Звездоцап говорил мне, что всегда был верен Грозовому племени. Что он родился Грозовым котом и до конца своих дней не мог порвать связь с родным племенем.
Воробей медленно кивнул.
— Очень хорошо.
— Я просто хотела быть не хуже, чем Голубичка! — не выдержав, взвизгнула Искролапка. — Чтобы на меня тоже обратили внимание, чтобы перестали смотреть на меня, как на пустое место! Чтобы все говорили: вот она какая, Искролапка!
Она чуть не расплакалась, увидев, как потеплели глаза Львиносвета.
— О чем ты говоришь, Искролапка? Никто и никогда не смотрел на тебя, как на пустое место. Ты всегда была хорошей ученицей, и никто не сомневался в том, что из тебя получится замечательная воительница. Пеплогривка всегда хвалила тебя перед всеми старшими воителями. Когда же ты
