А теперь на полярном ветру развевался его черный флаг. «Конечно, норвежцы нашли простой путь наверх». Недостойный и вдобавок ко всему опасный самообман, как полагал Скотт.
На следующее утро британцы свернули лагерь и оставили черный флаг позади, чтобы дотащить свои сани последние несколько миль до полюса, продвигаясь по следам Амундсена со странным ощущением какой-то разрядки напряжения. В половине седьмого вечера они дошли до места, которое считали целью. Была среда, 17 января 1912 года, – прошло ровно тридцать четыре дня после того, как норвежцы примчались сюда на своих собаках. Скотт мрачно записал в своем дневнике:
Скотту достался от Амундсена единственный оригинальный участок работы – определение высоты полюса над уровнем моря. Но сделать это было невозможно, потому что гипсометр был неисправен; вся экспедиция оказалась бессмысленной. Оставалось лишь проверить координаты, определенные Амундсеном, – совершенно пустая затея после того, как, по словам Уилсона, «все присутствующие согласились с тем, что он может заявить приоритетное право на сам полюс».
Эта сцена разительно отличалась от той, что происходила здесь месяц назад. Вместо норвежского квартета, неторопливо проводившего свои круглосуточные наблюдения, Боуэрсу и Скотту пришлось ограничиться пятью наблюдениями в течение одной ночи, на большее времени не было. Боуэрс возился с теодолитом и определял значения, а Скотт записывал их.
Температура держалась на отметке минус 30 °C, то есть на целых восемь градусов ниже, чем в то время, когда здесь был Амундсен. Закончились дары фортуны в виде безветрия и ясного неба, не видно было собак, растянувшихся и гревшихся на солнце. Вместо этого дул резкий ветер и над двумя дрожавшими от холода мужчинами нависали свинцовые снежные тучи. Причем, как написал Скотт,
Другими словами, Скотт надеялся хоть на какую-то иллюзию победы. Он еще не совсем понял, что возвращение станет схваткой со смертью, но четко осознал, что время терять нельзя.
В пять часов утра они снова были на улице. Закончив свои наблюдения и обработав результаты, Боуэрс и Скотт решили, что находятся примерно в трех милях от полюса. Посмотрев в направлении, на которое указывали расчеты, Боуэрс заметил палатку Амундсена, стоявшую в двух милях от них. Они впряглись в сани, дошли до нее и обнаружили норвежский флаг с вымпелом «Фрама», развевавшиеся в высоте. Но с шоком, который вызвал первый черный обрывок материи, это сравниться уже не могло.
Скотта восхитил четкий силуэт палатки.
Внутри он обнаружил письмо Амундсена к королю Хаакону VII и к себе самому:
«Я озадачен этим письмом», – заметил Скотт в своем дневнике. И данная запись красноречиво говорит о состоянии его ума. Он даже не понял, что Амундсен на всякий случай принял меры предосторожности. Скорее всего, он подозревал тайную попытку унизить его. И в результате всего одним движением, по словам Раймонда Пристли, Скотт «был разжалован в почтальоны».
Оставленные Амундсеном вещи пришлись кстати: Боуэрс обрадовался паре рукавиц из оленьего меха, которые заменили его старые, собачьи, потерянные несколько дней назад. «Было похоже, что норвежская партия ожидала более холодной погоды… и не столкнулась с ней, – отметил Скотт в своем дневнике, изучив предметы меховой одежды, аккуратно сложенные на полу палатки. – Этого нельзя было понять из утрированного отчета Шеклтона». Увы, но даже здесь Скотт до последнего продолжал борьбу с невидимым соперником.
Оставив записку о том, что они тоже были здесь, участники британской партии застегнули палатку и отправились туда, где, по их предположениям, находится полюс. Там, по словам Скотта, они «построили пирамиду, укрепили наш бедный маленький “Юнион Джек” и сфотографировались – делать это было довольно холодно».
Во всем этом таится патетическая ирония. Невыспавшиеся, замерзшие, усталые, все еще потрясенные поражением, Скотт и Боуэрс допустили ошибку в расчетах. Они решили, что прошли дальше полюса, а на самом деле не дошли до него. Думая, что двигаются к нему, они удалялись от нужной точки. В соответствии с их собственными наблюдениями они вообще не попали на полюс[108].
Вера британцев в то, что они достигли математически выверенной точки полюса, еще больше укрепилась после обнаружения черного флажка Амундсена примерно в полумиле от построенной Скоттом пирамиды. К этому флажку была прикреплена записка Амундсена, гласившая:
Это было написано на английском. Скотт ошибочно принял флажок за оставленную норвежцами отметку о полюсе, хотя это явно было не так – они обнаружили всего лишь крайний левый знак из тех, которыми Амундсен «огородил» место полюса.
После очередного раунда наблюдений Скотт перенес «бедный маленький “Юнион Джек”», как он думал, еще ближе к полюсу, но на самом деле теперь он наоборот отошел от него. После этого британская партия отправилась в обратный путь. По словам Скотта, «теперь мы повернулись спиной к объекту наших амбиций с горьким чувством. Нас ждут 800 миль тяжелой дороги – прощайте наши мечты!»
По сравнению с возвращением Амундсена обратная дорога Скотта была гораздо более прямой: ни «Чертова ледника», ни изломов рельефа, ни загадочных гор – только детально нанесенный на карту и уже пройденный маршрут к широкому входу на ледник Бирдмора. Они стартовали удачно и первое время шли хорошо – с постоянным полярным ветром, дувшим в спину, и
