перспективой.
В связи с этим нужно указать на следующее. В странах Центральной и Восточной Европы обе традиции получили реальное политическое воплощение в либерально-демократических и социал-демократических партиях, которые, последовательно сменяя друг друга, осуществляют политическое руководство и участвуют в развитии гражданского общества. В начальный период доминирующие позиции заняли либеральные партии, которые с разной мерой успеха провели деэтатизацию общества и экономики, конституционно закрепили произошедшие революционные изменения, создали основы рыночной экономики и правового государства. В указанный период социал-демократические партии не были реальной политической силой, но они, постепенно адаптируясь к новым условиям, смогли представить обществу реальную альтернативу либерально-консервативной политике. К середине 1990-х гг. они стали реальной политической силой, конкурирующей на равных с либерально-демократическими партиями и побеждающей последних на парламентских выборах. Социал-демократические партии стали правящими в Польше – в 1993 г., в Венгрии – в 1994 г., в Чехии – 1998 г. В программных документах социал-демократии Центральной Европы проблемы развития и укрепления институтов гражданского общества занимают одну из главных позиций. В этом плане можно констатировать, что в странах данного региона в течение десятилетия был создан тот социально- политический алгоритм развития гражданского общества, к которому Западная Европа шла несколько столетий через классовые битвы, революции и войны. Пример стран Центральной и Восточной Европы во многом поучителен для России. Особенно то, что в условиях глобализации и усиления межкультурной коммуникации ни чисто либерально-демократическая, ни чисто социал-демократическая стратегия развития гражданского общества в странах демократического транзита не имеет шансов на успех. Следовательно, только объединив усилия, в честной конкурентной борьбе за голоса граждан во имя достижения общей цели – формирования и развития гражданского общества в России – либерально-демократические и социал- демократические силы могут рассчитывать на реализацию своих программных установок.
8.3. Индексы развития гражданского общества
Важным направлением исследований гражданского общества является измерение уровней его развития. В современной науке используется множество различных показателей – индексов, позволяющих классифицировать страны или отдельные регионы по уровню развития гражданского общества и критериям их демократичности.
Для определения индексов и для постоянного мониторинга состояния гражданского общества пользуются также индикаторами. Индикатор – это фрагмент информации (о сложной системе), позволяющий судить о состоянии системы в целом. Динамика любого индикатора нуждается в объяснении, интерпретации. Тем не менее, для того чтобы оценить ситуацию с одного взгляда, индикаторы очень полезны.
С помощью индексов можно оценить различные аспекты организации гражданского общества: качество жизни, состояние самочувствия населения, уровень свободы, степень влияния его на политику, меру гражданского доверия к основным политическим институтам, активность общественного сектора, уровень политического и гражданского участия, степень политической конкурентности и т. д.
Неоднозначность и неконвенциональность интерпретаций многих полученных результатов не позволяют делать на их основе широкие обобщения и далекоидущие выводы; вместе с тем эти результаты показывают динамику социальных и политических изменений, позволяют осуществлять сравнительный анализ отдельных стран и их регионов.
Эмпирической базой для расчета индексов чаще всего служат данные периодических опросов населения по репрезентативной выборке (с учетом квот по полу, возрасту, образованию и территориальному районированию) или данные экспертных опросов.
Мы остановимся только на некоторых, наиболее значимых, на наш взгляд, индексах и показателях уровня развития гражданского общества и степени его демократичности.
Измерение структуры включает в себя такие параметры, как величина и активность негосударственного общественного сектора в стране, его составные части, порядок их взаимодействия друг с другом, ресурсы, которыми располагают институты гражданского общества.
Измерение внешней среды проводится по следующим параметрам: ценности, нормы и отношения, которые представляют и пропагандируют институты гражданского общества, степень консенсуса или разногласий между ними.
Измерение ценностей касается оценки правовых, политических и социокультурных условий функционирования и развития гражданского общества, порядка его взаимодействия с государством, сферой бизнеса, международными неправительственными организациями.
Измерение влияния связано с оценкой реального влияния гражданского общества на решение конкретных социально-экономических и политических проблем.
Для каждого из этих параметров разработаны особые индикаторы. Некоторые из них являются универсальными, применение других возможно в специфическом социальном и культурном контексте.
«Индекс развития гражданского общества» – это новая международная программа, позволяющая странам регулярно сверять состояние гражданского общества с международными стандартами и на этой основе разрабатывать пути его развития. В конечном счете «Индекс развития гражданского общества» – это средство оценки, выработки на ее основе целей и программы укрепления и развития гражданского общества.
Другим показателем развития гражданского общества служит
«Индекс устойчивости НПО» – инструмент сравнительной оценки уровня развития гражданского общества, включающий семь групп показателей: организационный потенциал, финансовые возможности, правозащитную деятельность, возможности продвижения общественных интересов, предоставление услуг, инфраструктуру и образ в глазах общественности. Измеряются они по шкале от 1 до 7 (1 – лучшее значение, 7 – худшее). Значение от 1 до 3 указывает на устойчивость НПО, 4 – среднее, можно сказать, нейтральное значение, показатели от 5 до 7 говорят о наличии препятствий устойчивости и развитию НПО.
Динамика российского индекса в последние годы такова: 2000 г. – 4,3; 2001 г. – 4,3; 2002 г. – 4,0; 2003 г. – 4,4; 2004 – 4,2.
По данным международного исследования «Индекс устойчивости неправительственных организаций» (The 2003 NGO), в последние годы значение этого индекса ухудшается. По сравнению с 2002 г., в 2003 г. ухудшение произошло по всем группам показателей, кроме финансовой жизнеспособности (последнее положительно характеризует отечественный бизнес, который гораздо активнее, чем бизнес Восточной и Центральной Европы и СНГ, финансирует некоммерческие организации). Российская Федерация демонстрирует негативную динамику и при сопоставлении стран. В 1997 г. по уровню развития гражданского общества она опережала большинство стран постсоветского пространства, за исключением Венгрии, Польши и Словакии. Сегодня Россия находится среди таких государств, как Киргизия, Молдова, Армения.
Проблемы гражданского общества в России имеют комплексный характер. Это и ограниченная поддержка со стороны населения, и трудности взаимодействия с властью, и финансовая неустойчивость, и отсутствие критической массы организаций с прозрачной системой управления, действительно подотчетных широкой общественности, и отсутствие инфраструктуры в виде отечественных фондов и системы специализированного образования и повышения квалификации. Большинство из этих проблем в той или иной мере обусловлено «примитивным, архаичным, неясным законодательством», создающим «жестко ограничивающую деятельность, недоброжелательную среду» для развития инициатив снизу. В первую очередь это касается налогового законодательства.
В отечественной социологии для оценки развития гражданского общества используют и иные показатели, например
1) удовлетворенности жизнью в целом;
2) материального положения своей семьи;
3) жизни семьи через
