запрещалось читать курсы и создавать кафедры и отделения политической науки. В Энциклопедическом словаре «Россия» Брокгауза и Ефрона, изданном в 1898 г., дана систематизация русских наук. В числе 47 дисциплин официально признанными из социально-гуманитарного цикла оказались богословие, философия, история, география, социология, экономическая наука, статистика, девять отраслей права. Политической науки среди них нет. Ее, надо полагать, каким-то образом заменяли ближайшие к ней по предмету исследования русское государственное право и международное право [20] . Вот почему среди начинателей и подвижников зарождавшейся русской политологии так много специалистов с юридическим образованием. Диплом юриста имели: Борис Николаевич Чичерин («История политических учений» в 5-ти т., 1869–1902 гг.; «Собственность и государство» в 2-х т., 1882–1883 гг.; «Курс государственной науки» в 3-х т., 1894–1898 гг.), Александр Иванович Стронин («Политика как наука», 1872 г.), Юрий Степанович Гамбаров («Общественный интерес в гражданском праве», 1879 г.; «Политические партии в их прошлом и настоящем», 1904 г.; «Свобода и ее гарантии», 1910 г.; «Государственный строй и политические партии в Западной Европе и Северо-Американских Соединенных Штатах», 1910 г.), Максим Максимович Ковалевский («Происхождение современной демократии» в 3-х т., 1895–1897 гг.; «От прямого народоправства к представительному и от патриархальной монархии к парламентаризму» в 3-х т., 1906 г.; «История политических учреждений Нового времени», 1909–1910 гг.), Вениамин Михайлович Хвостов («Общественное мнение и политические партии», 1906 г.). Особо отметим Моисея Яковлевича Острогорского, тоже юриста, получившего второе образование в Свободной школе политических наук в Париже и опубликовавшего там работу «Демократия и политические партии» (1898), которая вошла в мировую политологическую классику. Как видим, первых русских политологов волновали вопросы государственного строительства и парламентаризма, развития демократии и общественного мнения, роли политических партий. Не видя примеров функционирования некоторых институтов и организаций в собственной стране, русские политологи обращались к опыту передовых стран, выезжали за границу, перенимали знания и опыт, проводили совместные исследования. Но несмотря на достаточно высокий уровень политических исследований, институциализация политической науки в царской России не была завершена и русская школа политологии не успела сложиться.
Не лучше была обстановка с признанием политической науки и в Советской России. Лишь отдельные ее темы развивались в рамках научного коммунизма, истории, права («История политических и правовых учений», «Государственное право»), географии («Регионоведение», «Страноведение»), международных отношений. Поэтому институциализация политологии в нашей стране началась только в конце 1980-х гг., хотя отдельные ее элементы имели место и ранее. Так, в 1955 г. советские ученые через Советское общество дружбы и культурных связей были представлены в Международной ассоциации политической науки (МАПН), созданной под эгидой ЮНЕСКО в 1949 г. В декабре 1960 г. была создана Советская ассоциация политических (государствоведческих) наук (С АПН), ставшая членом МАПН в 1961 г. Первым президентом С АПН был избран Г. X. Шахназаров. «Разумеется, – отмечает нынешний вице-президент РАПН О. Ю. Малинова, – в условиях подконтрольности общественных наук властям “де-факто” политология могла исследовать лишь объекты, географически и исторически удаленные, а также позволяющие сохранить политическую дистанцию» [21] . Официальные права «гражданства» российская политология получила 25 января 1989 г., когда был издан приказ ВАК при СМ СССР, предписывающий принять новую номенклатуру научных специальностей, в которую вошли «политические науки». В 1990 г. стали создавать кафедры политологии в вузах, преподавать новую учебную дисциплину «Политология» и принимать к защите диссертации по соответствующей тематике. Приходится констатировать, что институциализация политологии, как и многого другого в политической сфере российского общества (парламента, прав и свобод человека, политических партий, выборов, демократии), имела искусственный, разрешительно-предписательный, а не естественный, потребностно-явочный (т. е. идущий от потребностей общества и осуществляемый явочным порядком граждан) характер.
Таким образом, в становлении и институциализации политологии в России явно выделяются три этапа.
1.
2.
3.
2.4. Развитие политической теории в Европе и Америке
В соревновании Европы и Америки по количеству и качеству исследований, по уровню преподавания и подготовленных специалистов вплоть до Второй мировой войны лидировали европейские национальные школы политической науки, среди которых выделялись германская, французская, английская и итальянская. Американские политологи, в том числе и основоположники науки о политике В. Вильсон, Ф. Гудноу, Ч. Мерриам, завершали образование в европейских университетах.
С приходом нацистов к власти и началом гонений на евреев и университетскую науку значительная часть ученых перебралась из Германии и оккупированных ею стран в Америку. Среди них были такие знаменитости, как Пол Лазарсфельд, Курт Левин, Вольфганг Келер, Ганс Шпеер, Карл Дойч, Карл Фридрих, Ганс Моргентау, Лео Лоуенталь, Лео Стросс, Франц Нойманн, Генри Эрманн, Отто Киршмейер, Герберт Маркузе, Ханна Арендт [22] , которые внесли огромный вклад в развитие социальных наук и, в частности, политологии в США. Из-за военных действий все европейские теоретические социальные и политические исследования в Европе прекратились, в то время как американская политическая наука бурно развивалась. Уже к концу Второй мировой войны в европейские университеты пришла отраженная американская «волна»: помощь в восстановлении и обновлении политологических курсов, подготовке и переподготовке кадров, влияние на общее направление развития политической науки и определение приоритетных областей – все это исходило теперь из американских университетов. Этот односторонний процесс американского влияния на европейскую политическую науку интенсивно продолжался до 1960-х гг. и сменился затем не менее интенсивным, но двусторонним процессом научных обменов, процессом взаимодействия американской и европейской политической науки. Но это не было восстановлением довоенного статус-кво: на лидирующих позициях в политической науке теперь оказались США.
В настоящее время развитие политической науки в Старом свете координирует Европейский консорциум политических исследований (ЕКПИ, ECPR), созданный в 1970 г. Он выделяет средства университетам на создание научных лабораторий при национальных центрах, реализацию совместных исследовательских проектов, подготовку научных кадров. Под эгидой ЕКПИ выходит «Европейский журнал политических исследований» («The European Journal of Political Research»), здесь собран архив проведенных исследований. Кроме национальных ассоциаций европейских стран, в ЕКПИ входят на правах коллективных членов 140 факультетов и научно-исследовательских центра.
Российская ассоциация политических наук (РАПН) объединяет 54 региональных отделения и насчитывает в настоящее время более 400 зарегистрированных членов, хотя заявки на участие в III Всероссийском конгрессе политологов (2004) подали более 700 человек, а в IV (2006) – более тысячи.
Политологи США, как мы упоминали, еще в 1903 г. объединились в Американскую ассоциацию политических наук (ААПН, APSA), которая сегодня координирует работу более 1300 кафедр, отделений и факультетов и насчитывает более 13 тыс. членов. ААПН с 1906 г. издает «Обозрение американской политической науки» («American Political Science Review»).
Американская школа политологии занимает сегодня лидирующие позиции как по количеству студентов, докторантов и преподавателей, в том числе профессоров, университетов, колледжей и научно-исследовательских центров, проводимых исследований и опубликованных трудов, так и по их качеству. Кроме уже отмеченных черт и основных тем исследования американской школы (См.
