“Истинные чудеса находятся НАД законами природы, а не действуют ПРОТИВ них… они суть проявление высшего закона, которому низшие законы обязаны повиноваться”.
В заключение приведём две цитаты, одну из Дж.Бродуса, а вторую - из А.Е.Гарви.
“Возьмите Евангелия сами по себе… и если Иисус из Назарета не совершал чудес, то он неоднократно лгал. Он говорил, как никогда не говорил человек, в Его характере никакой критик не найдёт недостатков, и Он действительно вершил чудеса - или же говорил неправду”.
“Христос - Сын Божий”, стремящийся стать Спасителем человечества, и не совершающий чудес, был бы менее понятен и менее достоин доверия, чем Тот Иисус, о Котором так последовательно пишут Евангелия”.
Бог, воплотившийся в человека, остро ощущал бы Своё отличие от других людей
СВИДЕТЕЛЬСТВА ДРУЗЕЙ
Влияние Иисуса было таким огромным, что людям приходилось “становиться либо на Его сторону, либо против Него. Оставаться к Нему безразличным было невозможным”. В Коране Его называют “величайшим в этом мире и в грядущем”. Паскаль заметил: “Кто научил евангелистов свойствам совершенной и героической души, которые они с таким мастерством описали в Иисусе Христе?”
Иисус был во всех отношениях самым человечным из людей и - более, чем человечным.
“Невозможно ничего прибавить к чуду, величию и любви, исходящим от Иисуса”, говорил Чаннинг.
“Одним словом, - пишет А.М.Фэрберн в своей “Философии христианской религии”, - Иисус был Божеством, явленным в человеке, в определённый исторический период. Эта идея поразительна сама по себе, и становится ещё более поразительной, поскольку таким чудесным образом была воплощена в жизни конкретного Человека. На свете ещё не было идеи более высокой…”
Его жизнь была святой. Его слово - истинным, и весь Его характер был воплощением Истины. Никогда не было в мире более истинного, более подлинного человека, чем Иисус из Назарета.
По мнению У.Р.Грегга, “Иисус был одной из тех редких одарённых натур - причём наиболее совершенной из них - у которых чистота и полная гармония ума и совести обеспечивают ясность зрения, подымающуюся до пророческих высот”.
В истории не было ещё столь же благородной жизни, в которой было бы так мало земного, местного, преходящего; которая служила бы столь высоким и всеобщим целям.
Джон Янг в книге “Христос истории” задаёт следующий вопрос:
“…Как получилось, что из всех людей лишь Он поднялся до духовного совершенства? Если Бог сделал это для укрепления благочестия и добродетели на земле однажды, то Он мог сделать то же самое и в другие времена, в других обстоятельствах. Иными словами, если бы Иисус был только человеком, то в последующие века мы встречали бы других, подобных Ему, и призванных исправлять, учить и оживлять мир. Но Господь этого не сделал…”
“Мы инстинктивно отделяем Христа от других людей, - отмечает Карнеги Симпсон. - Встречая Его имя в каком-нибудь списке выдающихся личностей, рядом с Конфуцием и Гёте, мы чувствуем, что нарушается здесь не столько религия, сколько справедливость. Иисус не принадлежит к выдающимся мировым деятелям. Можно говорить об Александре Великом (Македонском), о Карле Великом, о Наполеоне Великом, если угодно… но не о Христе. Христос - не Великий, Он - Единственный. Он - просто Иисус. К этому нечего добавить… Он выходит за рамки любого анализа. Он низвергает наши каноны человеческой природы. Он выше всякой критики. Он заставляет наш дух благоговеть”.
Как пишет Филипп Шафф, “Его усердие никогда не оборачивалось пристрастием. Его постоянство - упрямством. Его добросердечие - слабостью. Его нежность - чувствительностью. Его неземная природа была свободна от безразличия и нелюдимости. Его достоинство - от гордости и самодовольства. Его дружелюбие - от фамильярности. Его самоотречение - от мрачности. Его сдержанность - от суровости. Он сочетал детскую невинность с мужеством, всепоглощающую преданность Богу с неустанным интересом к благоденствию людей, любовь к грешникам - с непримиримым осуждением греха, властное достоинство - с чарующей скромностью, бесстрашие и отвагу - с разумной осторожностью, несгибаемую твёрдость - с обаятельной мягкостью”.
В разговоре с поэтом Робертом Браунингом Чарльз Лэм говорил о чувствах, которые бы он испытал, если бы в комнату вошёл кто-нибудь из великих людей прошлого. “А что, если бы вошёл Христос?” - спросили его. “Если бы к нам явился Шекспир, - ответил Лэм, - нам всем следовало бы встать перед ним. Но перед Христом нам следовало бы упасть ниц, чтобы поцеловать край Его одежды”.
Гриффит Томас подчёркивает, что Христос “воплощает чёткое Божественное вмешательство в жизнь человека в определённый момент истории. Все наши взгляды основаны на этом великом чуде-личности Христа”.
“В Нём сходятся все добродетели других людей, и мы не ошибёмся, если скажем, что ни одной из добродетелей, свойственных человеку, в Нём не отсутствует”.
Еврейский учёный Клаузнер считает, что “Христос был более евреем, чем любой еврей, даже более евреем, чем Гиллель”.
“Трудно спорить с тем, что Христос учил самым чистым и высоким нравственным правилам, этической системе, которые затмевает все моральные положения и максимы мудрейших мыслителей древности”.
Джозеф Паркер в своей книге “О Господи” пишет, что “Замыслить Христа мог только другой Христос”.
Иоганн Готтфрид фон Гердер считал Христа “в благороднейшем и совершеннейшем смысле идеалом человечности”.
“Я знаю людей, - говорил Наполеон Бонапарт, - могу сказать вам, что Иисус Христос - это не просто человек. Его нельзя сравнить ни с кем из живших на земле. Александр Македонский, Цезарь и Карл Великий, как и я, основали империи. Но на чём держались все наши подвиги? На силе. Иисус Христос основал Свою империю на любви, и в любую минуту миллионы людей готовы умереть ради Него”.
Теодор Паркер, знаменитый деятель унитарианской церкви, говорил, что “в Иисусе объединяются высочайшие принципы и самые Божественные дела, в Нём более чем сбываются мечты мудрецов и пророков. Подымаясь над всеми предрассудками Своего времени, племени и секты. Он изливает учение, чистое, как свет, высокое, как небеса, истинное, как Бог. Восемнадцать веков прошло с тех пор, как Иисус, словно солнце, высоко взошёл над человечеством. Какой человек, какая секта могли бы выпестовать Его мысли, составить Его учение и столь полно приложить его к жизни”.
