– И покончить с вашим семейным делом?
– Нет.
– Но ведь решение было принято не вами?
– Идея была не моя, но я был готов ее принять.
– Из-за Хоуп. Потому что я сказала вам, что она не чувствует себя здесь в безопасности.
– Насколько я припоминаю, я сам говорил это, а вы только подтвердили справедливость моих слов.
– И вы покидаете долину, не так ли? Теперь вы начнете производить вино в каком-нибудь другом месте, не в Напа. В Испании, Новой Зеландии, во Франции… Вам необходимы виноградники, Чейз, и на этот раз они должны быть только ваши.
Она все еще волновалась, трепетала от потребности убедить его, от сладостной лучезарной надежды помочь ему осуществить его мечты.
– Вы так полагаете?
– Да. Я знаю, что это страшно дорого. Но… у меня есть немного денег – так, кое-что. Я буду счастлива вложить их в ваше предприятие.
Она предлагала ему все свои сбережения и была готова отдать их ему по доброй воле, с радостью.
– Откровенно говоря, у меня достаточно денег. Моя доля в этом дележе довольно значительна.
– Значит, вы становитесь богатым. Конечно, мне следовало бы догадаться. Это было так глупо с моей стороны…
Кассандра смешалась, почувствовала неловкость. Ее предложение было бестактностью. Она опустила голову, щеки ее вспыхнули и приобрели точно такой же цвет, как у роз на кусте, возле которого она стояла.
Чейз потянулся к ней сквозь душистый розовый куст, сквозь лепестки и шипы; его пальцы коснулись подбородка, и он нежно, бережно приподнял ее голову. Синие глаза встретились с серыми глазами цвета расплавленного серебра, и его рука почувствовала жар тела Кассандры.
– Это было очень мило с вашей стороны. Вы так добры, так охотно готовы поделиться тем, что принадлежит вам. Но мне не нужны деньги, Кассандра. Мне нужна гора.
– Черная Гора, – прошептала Кэсс. – Я думала, что, когда умерла Френсис, мечтам и планам пришел конец…
Безусловно, Чейз Тесье мог на время отказаться от них ради Хоуп, потому что для Хоуп гора его грез была местом ее утрат. Ну а теперь? Кассандра припомнила, как брат с сестрой горячо спорили о чем-то.
– Хоуп хочет, чтобы вы остались в Напа, верно? Чтобы вы жили на горе и занимались виноградарством, и… она говорила с вами еще о чем-то.
– Да, она говорила, – подтвердил Чейз спокойно, – что когда-нибудь вернется на гору, если я буду здесь.
– Она была совершенно искренней, Чейз. Она хочет именно этого. Она хочет того же, что и вы.
Чейз готов был сказать ей и остальное. Прямо сейчас. Но его прелестная Малиновка все еще трепетала, будто боялась продолжать разговор, – боялась, что он вновь всколыхнет в ней улегшееся было волнение.
– Вы знаете, кем была Кассандра? – спросила она.
– Конечно. Пророчицей, которой никто не верил…
– Хотя она никогда не ошибалась. Вы будете возделывать свои виноградники на Черной Горе, Чейз.
– Вы действительно так полагаете?
– Я это знаю.
Юная пророчица была столь прелестна, лунный свет посылал блики в ее синие глаза, сверкавшие бескорыстной радостью за него…
А теперь, Кассандра, обсудим мою судьбу, обсудим по-настоящему.
– Вы помните условия, при которых мне достается Черная Гора?
– Необходимо жениться.
Действительно ли это ему показалось или это была игра лунного света? Но этот внутренний свет ему не пригрезился; сияние было ровным – нет никаких оснований опасаться, что оно померкнет, потускнеет.
– Когда дело дошло до подписания официальных бумаг, Френсис сделала некоторые дополнения. Черная Гора станет нашей только в десятую годовщину свадьбы, а в случае развода отойдет к моей жене.
– Но если вы разведетесь, не прожив десяти лет…
– Моя жена получит землю, гору и все остальное – винодельню, замок, все мое имущество.
– Которое она может отдать или продать вам?
– Ничего подобного, никогда.
– А если вы ее убьете?
Чейз улыбнулся:
– Ну, если мне удастся выйти сухим из воды, тогда я становлюсь наследником.
– Милая добрая старушка Френсис, – пробормотала Кассандра. – Все дело было в ней. Она хотела всем управлять. Она хотела всем руководить. Даже из могилы. Значит, вы ее перехитрили.
– Перехитрил?
