льва.
33
Острова Общества (на некоторых русских картах неправильно называемые островами Товарищества), иначе Таити, раньше и глубже других архипелагов были затронуты европейской колониальной политикой. На Таити уже в конце XVIII в. началась усиленная проповедь миссионеров, сначала британских, а позднее (с 1836–1837 гг.) и французских, католических. Архипелаг в дальнейшем стал центром миссионерской пропаганды в Океании: попы готовили здесь проповедников христианства из среды самих новообращенных полинезийцев. Так называемые «тичеры» (учителя, наставники) рассылались затем по разным островам. На самом Таити миссионеры, совместно с агентами европейских правительств, разжигали смуты и усобицы. Дело кончилось тем, что в 1843 г. над архипелагом был установлен протекторат Франции, который местная королева (из династии Помаре, объединителей Таити) была вынуждена признать, хотя она и держалась британской ориентации. В 1880 г. последний, таитянский король Помаре V «добровольно» отказался от власти в пользу Франции, и архипелаг стал французской колонией. С 1903 г. архипелаг Таити стал центром «французских поселений в Океании» (Etablissements Francais). Старый быт и культура островитян, столь романтически описывавшиеся прежними путешественниками и воспевавшиеся поэтами, совершенно разрушены.
34
Автор допускает неточность: произношение полинезийских гласных надо сравнивать не с французским и немецким, а с итальянским и русским языками.
35
Сам того не замечая, автор подрывает этими рассуждениями свою собственную аргументацию в пользу северного пути переселения. В главе 5 Хироа пытался доказать, что раз полинезийцы не употребляют лука и стрел и не знают гончарного и ткацкого ремесел, следовательно, их предки не могли пройти через Меланезию, а шли через Микронезию. Здесь же оказывается, что важнейшие свои культурные блага они все-таки получили через Самоа, — а значит, через ту же Меланезию. Более подробно автор развивает эту же мысль в главе XXI. Ясно, что и домашние животные и культурные растения не могли прийти этим путем сами, без людей.
36
Даваемое автором объяснение происхождения союза 'Ариои, конечно, односторонне упрощено и спорно. Вполне возможно, что этот союз содействовал распространению культа новых богов, особенно Оpo, и что который избрал 'Оро своим божеством-покровителем. Некоторые исследователи считали, что эта своеобразная организация являлась тайным обществом, вроде тайных союзов Меланезии. В действительности 'Ариои отнюдь не был тайной организацией: представления происходили под открытым небом или в общественных зданиях, куда допускали как мужчин, так и женщин.'Возможно, что 'Ариои представлял собой организацию, направленную на ограничение рождаемости, поскольку женщины — члены союза — давали обет не иметь детей, а те из них, которые уже были матерьми, должны были умертвить свое потомство. Известно, однако, что в Европе актриса также не может позволить себе роскоши иметь детей, когда ей нужно выполнять подписанный контракт. Возможно, что и к таитянской актрисе относились с неодобрением, если она не могла из-за детей своевременно появиться на сцене. Поэтому, если все предохранительные меры оказывались тщетными, актриса вынуждена была убивать своего новорожденного ребенка.
37
Прообразом мифического Гигантского моллюска послужила три-дакна — род моллюсков класса и отряда пластинчатожаберных. Особенно выделяется самый крупный из них — гигантская тридакна (Tridacna gigas), створки раковины которой достигают более 1,5 м в длину; некоторые экземпляры весят до 250 кг. Раковина тридакны употребляется островитянами на разные поделки.
38
Автор придерживается «патриархальной» теории социального развития, согласно которой первоначальной формой общества была якобы патриархальная семья; разрастаясь, она превращалась в род, потом в племя и т. д. Марксистская наука давно отбросила эту ложную теорию (см. Ф. Энгельс, Происхождение семьи, частной собственности и государства).
39
Рассказ Хироа о его первом посещении тропической Полинезии имеет целью, вероятно, не только оживить изложение — этой цели он вполне достигает. Другая цель — создать у читателя впечатление о «благоденствии» туземцев островов Кука и польстить этим правительству Новой Зеландии, под чьим управлением находятся острова. Но впечатление это обманчиво. Хотя в 1909 г., к которому относится рассказ, народы Океании еще не испытали всех бедствий, связанных с первой и второй мировыми войнами и послевоенным кризисом, однако и тогда они далеко не благоденствовали.
40
Автор еще раз демонстрирует заслуживающую похвалы критическую осторожность в оценке полинезийских преданий. Тем не менее вполне правдоподобно, что раротонганские рассказы о плаваниях предков в диковинные южные моря с их ледяными «белыми скалами» отражают действительные подвиги древних мореходов. В таком случае смелые полинезийские мореплаватели впервые в истории человечества проникли в далекую Антарктику. Это произошло, если верить генеалогиям, в VII–X вв. С тех пор человечество не знало ничего о южных полярных странах, пока через тысячу лет русские моряки Беллинсгаузен и Лазарев в своем замечательном плавании 1819–1821 гг. не открыли берега антарктического материка.
