Юный паж медленно выбрался из-за спины Арианы и подошел к Ранульфу.
– П-прошу прощения, м-милорд, – заикаясь, пробормотал он высоким испуганным голосом, а глаза его наполнились слезами.
– Как тебя зовут?
– У-Уильям.
– Ты упал случайно, правда, Уильям? Ты же не собирался специально заливать меня вином?
– Да, м-милорд. В с-смысле – н-нет.
– Тогда я не вижу причин наказывать тебя.
– Н-но я был т-таким н-неуклюжим, м-милорд…
– Если в дальнейшем ты постараешься служить мне хорошо, я больше и не вспомню об этом случае.
– Да, м-милорд.
Поразительная мягкость Ранульфа не потрясла Ариану так, как могла бы, хотя его доброта шла совершенно вразрез с его репутацией свирепого Черного Дракона.
– Это сын лорда Оберта, друга моего отца, – пояснила Ариана. – Уильям воспитывается здесь как паж.
Ранульф улыбнулся той самой ослепительной улыбкой, которая походила на солнышко, внезапно прорвавшееся сквозь сплошные черные тучи. У Арианы моментально перехватило дыхание.
– Так ты хочешь стать рыцарем?
Маленькое личико Уильяма просветлело, затравленное выражение с него исчезло.
– О да, милорд! Милорд Уолтер пообещал обучить меня… – Мальчик резко замолчал, словно вспомнив, что тот лорд утратил власть.
– Не вижу причин, почему бы не продолжить твое обучение, – мягко произнес Ранульф. – Если ты будешь прилежно выполнять обязанности пажа, я сделаю тебя оруженосцем и научу управляться с мечом.
– Вы будете меня учить? О, милорд… – В голосе мальчика звучало волнение и благоговение, словно учиться у Черного Дракона было главной мечтой любого.
Ариана видела, что Ранульф завоевал пожизненного обожателя. И узнала это чувство: когда-то и она смотрела на Ранульфа с таким же обожанием – герой, могущественный рыцарь, который был так добр к робкой юной девушке.
– У меня есть сын твоих лет.
Ариана очень удивилась, услышав это, и еще больше удивилась, увидев выражение его лица. Оно совершенно смягчилось, а глаза наполнились теплом и нежностью. Ранульф тихонько вздохнул.
– Я не знала, что у вас есть сын.
Он рассеянно посмотрел на Ариану.
– У меня их двое, и еще дочка. Впрочем, все они незаконнорожденные, – произнес он подчеркнуто, почти вызывающе.
– Я так и предполагала, – откровенно отозвалась Ариана, – потому что жены у вас нет.
И увидела, что он с трудом подавил улыбку, хотя в глазах ничего веселого не было – их янтарная глубина поражала серьезностью.
– Не ожидал, что высокородная леди вроде тебя, – сказал он бесстрастно, – проявит терпимость к внебрачным детям, рожденным от невольниц.
– Вы признали их?
– Да. И обеспечил.
– В таком случае в их рождении нет никакого позора. Что до терпимости, так передо мной пример моей матери. Она не только приняла внебрачного ребенка отца, но и взяла его в замок, чтобы выучить на церковнослужителя.
– Если бы все знатные дамы были столь великодушны!
Горечь в его голосе смутила Ариану, встревожила ее, но прежде, чем она успела задать ему вопрос, Ранульф внезапно застыл, словно вспомнил, с кем разговаривает.
– Кажется, я отпустил тебя, леди, – произнес он.
Этот ледяной голос сразу после теплого отношения к малышу Уильяму заставил Ариану вздрогнуть. Метнув в Ранульфа гневный взгляд, она резко повернулась и бросилась прочь.
Прошли минуты, а может, и часы, и вдруг Ранульф услышал, что кто-то рядом с ним беспокойно откашливается, прочищая горло. Он оглянулся и увидел пожилого лысеющего священника Кларедона. Тот стоял возле его стула и с волнением смотрел на лорда.
– Могу ли я молить вас о недолгой беседе, сэр?
Ранульф любезно кивнул.
– Отец Джон. Верно?
– Да, милорд.
– Разве вы не должны сейчас читать мессу, отец?
– В часовне никого нет. – Кроткие карие глаза смотрели осуждающе. – Вы заключили в темницу всех, кто занимает приличное положение, а невольники боятся навлечь на себя ваш гнев, милорд.
Ранульф нахмурился:
– Можете собирать свою паству, не боясь наказаний, отец. Я не откажу обитателям Кларедона в духовном утешении.
– Благодарю, милорд.
