реакционных полемистов, разными путями вложивших в их неокрепшие умы рубленные антихристианские фразы и понятия. В конкретных условиях все это приобретает сугубо этнические значения. Уже сегодня в сознании исламских подростков понятие «русский» полностью отождествлено с «православный» и «христианин». Это классика ненависти исламских радикалов. Конечно, особо отличаются агрессией именно те русские, славянские подростки, которые были обращены в ислам - радикальный, в абсолютном большинстве случаев.
Так, к примеру, одна такая русская девушка в хиджабе, нисколько не смущаясь присутствовавших на беседе русских же парней, так и сказала: «Полон город ваших православных пузатых... (шлюх, имелось в виду)». В более точном смысле это звучало и как «ваших русских».
Кто-то может увидеть нечто позитивное в том, что на фоне тотальной безнравственности они горды своими достижениями на пути исламской нравственности, но прилегающие к этому злоба и превозношение делают это лишь еще одним инструментом в агрессивном прозелитизме.
Все, что касается устоев ислама, даже в условиях школы при любой возможности декларативно демонстрируется. И это своего рода сознательный и несознательный вызов. Кому? В итоге - России. Наблюдая молящихся на ковриках новообращенных русских подростков-ваххабитов - учащихся колледжа или какого-то иного учебного заведения в городах Югры, невозможно представить подобного рода «массовое» проявление христианской веры в школе, кроме естественных крестиков на шее. На фоне этой нормальной ограниченности русских ребят исламская молодежь совершенно неограниченна. Да и с крестиками уже не так просто, о чем чуть ниже...
Понятно, что нельзя делить детей на своих и чужих. Более того, дети, пережившие трагедию, более нуждаются в опеке и внимании, но с определенного возраста все меняется. Мир нужен всем, проблема трагична как для русских, так и для детей из исламских семей - расовая неприязнь одно из самых разрушительных чувств, но как избежать ее в роковом сближении, сжатом стенами учебного заведения.
Можно привести некоторые примеры из опыта Душепопечительского Центра, в котором я работаю. К нам обращаются многие быстро поседевшие родители по причине участия их детей-подростков в разного рода фашиствующих молодежных группах. Где в основе их явной невменяемости, как правило, лежит ярый антисемитизм. На недоумение родителей: «почему так произошло?» после нескольких вопросов находится очень простой и логичный ответ: потому что в их русских семьях по любому поводу обыденно обсуждалась известным образом жизнь евреев. И детская душа в итоге трансформировала эту «обыденность» в обыкновенный фашизм. Логично. Нелогично было бы, если бы этого не случилось. При этом «дитя», вступив в «организацию», немедленно переносит свое «национальное рвение» уже на всех «нерусских», а в основном на выходцев с Кавказа и исламских регионов. Так же имеет место и обратный процесс: остро поставленный фатальными условиями национальный вопрос, порождающий ту или иную неприязнь, проецируется в дальнейшем уже не только на приезжих, к примеру, с Кавказа - это становится определенным принципом жизни в человеческом обществе. Разрушительным - для самого этого общества.
Нужно ясно понять: в подростковой среде нет никакого умеренного или «традиционного» ислама - здесь он исключительно радикальный, пусть и «по-детски». Что более откровенно и болезненно, чем «по- взрослому», это заложено в естественных свойствах детско-подростковой психики.
Для нерелигиозных детей, попадающих в атмосферу религиозной агрессии, проблема даже более злокачественна, чем для религиозных, православных, в частности. Играет роль, во-первых, разный духовный иммунитет, во-вторых, в сознании религиозных этому противостоянию находится обоснование и логика ищет определенные выходы, а у атеистически воспитанных подростков фатальная неразрешимость этой атмосферы неизбежно формирует аномалии личностного плана.
Прозелитизм радикального ислама наиболее эффективно действует там, где человек поставлен в фатальные условия тесного сосуществования. В обществе - это армия, тюрьма и... школа. Касательно армии в некоторых регионах ставится вопрос о решении не призывать лиц из «южных регионов», чтобы не превратить службу русских парней в кошмар. Более того, в комендатуры поступает масса заявлений о призыве на службу от мигрантов с Северного Кавказа, в основном. Парадокс? Нет, выверенная стратегия, хотя и крайне грубо реализуемая.
В тюрьмах идет системная массовая работа по обращению уголовных элементов в радикальный ислам, чем крайне обеспокоены пенитенциарные органы. Радикальные исламисты создали в тюремной сфере так называемые «джамааты» и «организовали процесс преступления и наказания» таким образом, чтобы в тюрьмы попадали спецы ваххабитов по вербовке. Тоже парадокс? Нет, та же стратегия. Нужны войны.
Относительно школы в этом аспекте вопрос никто и не ставит, но он особый. Здесь своя особая же стратегия, которая учитывает вполне естественное течение событий. Во взрослом социуме условия общения разных мультикультурных групп продиктованы определенными социальными законами, и при этом есть возможность избежать постоянного контакта, потому межэтнические и иные разногласия не проявляют себя в полной мере. Но в школьном сообществе не действуют «взрослые» социальные законы, а в тупиках тесного общения вскрывается даже латентно существующая агрессия. Конечно, это актуально и для иных учебных заведений, но чем старше ребенок, тем он свободнее и это дает ему возможность избежать нежелательного общения, а «школьное расписание» не оставляет никаких шансов.
Так, к счастью, пока не везде, но в лучшем варианте, выросший в такой ситуации человек будет просто стремиться при первой возможности уехать куда-нибудь подальше. Точно так же, как сегодня в уже «мирной» Чечне русское население однозначно вынуждено покинуть страну, благодаря этому «миру» имея лишь возможность сделать это как-то цивилизованно; как в солнечной Абхазии после избавления ее Россией от грузинского геноцида русские сидят на чемоданах, так и в городах русского Севера русские дети, принужденные к сосуществованию с гиперактивным «юго-восточным» сообществом, благодаря аналогичному «миру» будут всего лишь ожидать скорейшего окончания школы. А пока этот каждодневный процесс в корне уничтожает и то доброе, что еще благодаря усилию многих талантливых людей способно дать образование.
Между русскими подростками и детьми из исламских семей колоссальная разница в смысле определенной приспосабливаемости к окружающим условиям. Многие семьи мигрантов приехали из зон конфликтов, в которых сформировалась в прямом смысле «военная ментальность» переживших их подростков, возникли глубинные механизмы адаптации к самым разным формам агрессии - что совершенно отсутствует у русского населения, особенно юного. Дети быстро взрослеют на войне и далеко не в лучшем смысле. Конфликты, о которых мы знаем, в основном происходили на межэтнической почве, и, естественно, что это стало в целом крайне обостренной темой в ментальности исламских подростков. Что для коренных россиян вообще никогда не было проблемой.
В целом остро резонирующая на национальную проблему специфика восточного мышления происходит из большой скученности на небольшом географическом пространстве разных этносов и их модификаций, как, к примеру, на Кавказе, где проживает более 50-ти этнических групп. Сейчас эта «специфика» перенесена в традиционно русские регионы и если данная тема фатально встала перед личностью, для которой она принципиально нова, то это наиболее разрушительно, так как не существует совершенно никакого опыта ее разрешения.
Свою роль играет фактор самого семейного уклада жизни этих народов - многодетных семей, где с раннего детства развивается определенная конкурентоспособность личности, в отличие от обычно единственного ребенка в русской семье, выросшего частью в тепличных условиях, частью - и, увы, большей - в «неблагополучных» семьях. О предпринимательских способностях восточной личности нечего и говорить - это хорошо известно.
Плюс элементарный криминалитет: возрастной ценз русских подростков, способных участвовать в организованных криминальных группировках, на порядок ниже, чем в группировках исламского толка.
Девочки-подростки откровенно рассказывали мне, что приходя в школу, они снимают нательные крестики (если одежда такая, что они видны), чтобы не подвергнуться осмеянию со стороны своих исламских однокашников. Но это безобидное «осмеяние» имеет корнем ярую ненависть «взрослых» радикалов - здесь возраст хоть и обнажает подноготную, но и смягчает ее. Хотя думается - последнее все
