крутыми бедрами? А может, их совместные снимки напоминали не рекламный проспект, а скорее всего унылую школьную стенгазету: «Мы с тетей на море»? Но как ни объясняй, вышло неудобно, конечно. Похоже, коллеги восприняли его промах как-то по-своему, потому что многозначительно улыбались друг другу, передавая по кругу фотографии. Дмитрий поспешил реабилитироваться.
– Бросьте, у нас с Ингой все нормально.
– Что-то не слышно энтузиазма в голосе, – с усмешкой отметила инструктор по йоге. – Кстати, а где сейчас твоя жена? Нежится в постели?
– Да что ты! Она на работе с утра пораньше, – выпалил Дмитрий и почти сразу понял, что допустил очередную промашку, потому что ребята обменялись понимающими взглядами и странными, на его взгляд, репликами:
– Ясно. Деньги, значит, зарабатывает, пока ты здесь…
– Конечно. А ты видел его новую тачку?
– Нет, я пока заметил его новые плавательные трусы от Версаче. Представляешь, сколько они стоят?
Дмитрий почувствовал, как в нем закипает раздражение. Зачем он пришел сюда? С кем он вообще разговаривает? Во время медового месяца ему довелось общаться с интереснейшими людьми, у которых были деньги, связи, громкие имена. Да у любого из этих сопляков дыхание сперло бы от возможности поглядеть на них из-за приоткрытой двери кухни, а он сидел с ними за одним столом, пил дорогое вино и мог говорить с ними, о чем угодно.
Вот именно –
– Баста! – решительно заявил он, собирая со стола снимки. – Некогда мне тут с вами рассиживаться. Через час у меня деловая встреча. Я начинаю свой бизнес.
– Опа! – удивился Владимир. – И какой же?
– Коммерческая тайна, старик, – снисходительно обронил Дмитрий, хлопая напарника по плечу. – Возможны происки конкурентов, поэтому я пока помолчу.
Разумеется, он блефовал. Никакого бизнеса и никакой деловой встречи не было и в проекте. Но слишком уж ему хотелось взять реванш. И хоть на минуту, но взял. Чего стоили только их вытянувшиеся лица!
– А деньги на раскрутку бизнеса дает, конечно же, Инга? – попыталась вернуть диалог в прежнее русло вредная инструкторша по йоге, но Дмитрий был уже внутренне готов к отпору.
– Инга помогла мне со стартовым капиталом, но, по моим расчетам, я верну ей деньги уже к концу года. А дальше, если все пойдет, как задумано, она оставит работу. Главой нашей семьи буду только я на том простом основании, что я – мужчина. Жена пусть занимается маникюром и прочими бабскими штучками.
– А ты не боишься, что твоя жар-птица зачахнет в золотой клетке? – еле скрывая досаду, поинтересовался напарник. – Она ж у тебя бабушка в возрасте, возьмет да и отбросит коньки от скуки. Что станется тогда с твоим бизнесом?
– Все мы под богом ходим, но если такое и случится, то голодная смерть мне точно не грозит, – с довольной улыбкой на лице произнес Дмитрий. – Я стану единственным наследником огромного состояния и смогу отстегивать тебе иногда пару тысяч на бедность. Как ты предпочитаешь: деньгами или продуктами питания?
Владимир даже хрустнул зубами от злости.
– Всего доброго, – откланялся Дмитрий. – Не смею отвлекать вас от потных клиентов. Читайте обо мне в газетах.
Он эффектной походкой вышел из зала, спиной ощущая флюиды ненависти от своих бывших коллег. Но это его уже мало заботило. Серебров и подумать тогда не мог, что та шальная фраза про газеты станет пророческой. Только напишут о нем в криминальной хронике…
Но хуже всего было, конечно же, дома. Дмитрий и не представлял себе, что жизнь в роскошном особняке Серебровой расписана по минутам. Если честно, то раньше он предполагал, что «новые русские» только и делают, что мокнут в джакузи, пьют по утрам дорогое шампанское, все последующее время проводят в приятной неге, лениво перемещаясь между бильярдной и собственным кинозалом, а по вечерам отправляются по ресторанам, на различные тусовки.
В первый день – из круиза они вернулись домой далеко за полночь – Дмитрий проспал до двенадцати часов дня. Едва разлепив тяжелые веки, он обнаружил, что жена куда-то исчезла. «Наводит марафет», – решил он и заглянул в ванную, облицованную розовым мрамором. Инги там не было. Он еще подождал полчаса и нерешительно выглянул наружу. В гостиной мерно гудел пылесос. Из кухни долетали чудесные запахи готовящегося жаркого. Из холла доносилась словесная перепалка между младшей горничной и дворником. Дмитрий собирался, было захлопнуть дверь, как вдруг перед ним как из-под земли выросла сухопарая фигура управляющего. Кажется, его звали Константин.
– Добрый день, Дмитрий Александрович! – произнес он торжественно. – Желаете отобедать?
Молодой хозяин почувствовал себя неуверенно в пижаме перед подтянутым, застегнутым на все пуговицы управляющим.
– Обедать? – наморщил лоб Дмитрий. – Пожалуй, мы позавтракаем с женой. Я спущусь через тридцать минут.
– Это невозможно, – бодро отрапортовал Константин.
– Невозможно через тридцать минут?
– Невозможно позавтракать с Ингой Петровной, – пояснил управляющий. – Она как обычно покушала в шесть тридцать и к восьми часам отбыла на стройку.
– Подожди, Константин. Какая стройка? Ведь мы только что вернулись из поездки, – пробормотал озадаченный хозяин.
– Совершенно верно. Но у Инги Петровны не бывает изменений в рабочем графике. Она много трудится и не позволяет себе бездельничать…
Вот оно как! Дмитрий не обрадовался такому распорядку дня супруги, ведь теперь он чувствовал себя самым настоящим лодырем.
День тянулся, казалось, вечность. Молодой хозяин как неприкаянный бродил по огромному дому в тщетной надежде найти себе хоть какое-нибудь занятие. В библиотеке увидел много книг, но читать он не любил и поэтому, проведя пальцем по корешкам изданий, поспешил покинуть помещение, которое вызывало в нем скуку и раздражение. Намного лучше было в бассейне и тренажерном зале, где Дмитрий провел около двух часов и ушел усталый, но удовлетворенный. Перекусив в столовой, он поднялся опять к себе, но застал в спальне двух горничных, перетрясающих одеяла и подушки. Они с любопытством уставились на него, и ему не оставалось ничего другого, как ретироваться. В доме была потрясающая бильярдная, и Дмитрий немного покатал шары. Но игра без партнера быстро наскучила ему. Он уселся прямо на стол, соображая, что бы предпринять до прихода Инги, но ничего не придумал и, грустный и растерянный, просидел до захода солнца в зимнем саду, даже вздремнул в соломенном кресле-качалке. Инга застала его за просмотром «Тома и Джерри».
– Я не могу так, – признался он. – Мне нужно какое-нибудь занятие.
– Нет ничего проще, дорогой, – улыбнулась она, приглаживая рукой его волосы. – Дом большой, работы тут невпроворот. Я, кстати, затеяла строительство гостевого дома. Ты мог бы контролировать рабочих, я ведь не могу успевать везде.
Дмитрий без особого энтузиазма, но согласился. Затея потерпела полный провал.
Молодой хозяин и не подозревал, что управлять людьми, оказывается, так сложно. Рабочие пыхтели сигаретами и не спешили приниматься за дела. Они что-то говорили про отсутствие раствора и отсылали его к прорабу. Прораб жаловался на подлецов-поставщиков и какого-то Гарика, которому два дня назад были переданы деньги на закупку керамогранита. Гранит прибыл, но совершенно другого оттенка. Возникал вопрос, выкладывать ли пол полученной плиткой или же намылить шею треклятому Гарику, которого прежде всего требовалось отыскать. В довершение всех бед Дмитрию показали выкрасы на стене в будущей гостевой спальне.
– Инга Петровна намеревалась покрасить стены в цвет лайма, – проговорил хозяин, сверяясь с памяткой, которую накануне ему составила супруга.
– Я не совсем уверен, что это за хрень такая, тот лайм, – проговорил прораб, почесывая лоб. – Но на всякий случай мы с ребятами сделали здесь на стене несколько проб. Выберите что-нибудь, и мы в момент покрасим вам спальню. Будет красиво!
Дмитрий и сам не мог взять в толк, как выглядит цвет лайма, но уж больно ему не хотелось выглядеть дураком в глазах рабочих, поэтому он выбрал первый понравившийся образец.
– Вот этот подойдет, – сказал он решительно, подумав про себя: «В конце концов, я ведь теперь здесь хозяин, и если я хочу выкрасить спальню в солнечно желтый цвет, значит, так тому и быть!»
Но Инга, вернувшаяся с работы на час раньше обычного, быстро показала, кто в доме хозяин.
– Идиоты! – орала она. – Где вы видели такой лайм?
Прораб, чьей зарплаты хватало лишь на лимоны, испуганно жался к крашеной стенке.
– Хозяин приказал, – бормотал он, указывая на побледневшего Дмитрия.
Тот, в свою очередь, впервые увидев супругу в состоянии бешенства, пытался перевести стрелки на прораба.
– А ты куда смотрел? – вопила Инга. – Потеряли целый день, извели уйму краски. Ты знаешь, во что это станет?
Дмитрий не знал, но все равно ему было плохо. Инга в момент разрулила все накопившиеся за день дела на строительстве домика: задала перцу Гарику и отослала ему злополучную плитку, договорилась насчет раствора, уволила прораба и, притащив из кухни плод лайма, сунула его под нос испуганным малярам.
– Чтобы через полчаса стены такие были! – заявила она и, взмахнув полой шелкового халата, устремилась прочь.
Дмитрий сидел в кресле, молчаливый и подавленный. Она устроилась у него в ногах.
– Не сердись на меня, – попросила Инга мягко, обняв его за колени. – Когда приходишь домой после работы, где все словно договорились тебя извести, тут уж не до сантиментов.
– Да, но ты выставила меня перед рабочими полным ничтожеством, – произнес он с отчаянием. – Как они теперь будут на меня смотреть? Кто меня будет слушать?
– Не бери в голову, – посоветовала она. – Я уволила прораба и могу выгнать всех остальных, если захочешь. Неужели для тебя имеет какое-то значение, что думают о тебе какие-то маляры?
Дмитрий пожал плечами. Конфликт, казалось, был разрешен, но жена перестала давать ему поручения, и уже через неделю он опять погрузился в пучину черной меланхолии.
– Тебе нужно другое дело, – заявила жена, уловив перемену в его настроении. – Дело, в котором ты разбираешься, которое ты знаешь лучше всего.
