Превращение забрало у меня все силы. Единственной мыслью, которая мешала вырубиться, была мысль о Кейле. Если я не выдержу, он погибнет.
С грохочущим пульсом в ушах я прошла к лифту мимо служащего, сидевшего за столом на первом этаже. Войдя в кабинку, провела карточкой доступа по щели замка и велела поднять меня на девятый этаж.
По правде говоря, я ожидала, что вот-вот завоют сирены и засверкают тревожные огни, взревут предупреждающие сигналы, а с потолка упадут железные засовы и накрепко зажмут меня в кабинке. Может, даже через всю кабинку протянутся лазерные лучи — как в кино про воров, нацеливающихся на бриллианты. Но кабинка начала плавный подъем, и я вздохнула с облегчением — пока все шло гладко.
Когда двери лифта открылись и я увидела красные стены и бетонный пол коридора девятого этажа, мне пришлось напрячься, чтобы как можно точнее изобразить суровую и непреклонную служаку Мерси.
— Доброе утро, Мерси, — послышалось из-за стола, за которым сидела маленькая, с хорошей фигурой женщина. Я кивнула и, повернув за угол, пошла вдоль коридора. Слава богу, я уже была здесь с папашкой, а то бы непременно запалилась. Странно было бы, если бы Мерси просила служащих девятого этажа показать ей дорогу к клеткам.
— Кого сегодня на собеседование, Мерс? — спросил охранник в конце коридора. Повернув ключ в замке и открыв дверь, он похотливо улыбнулся. Может, Мерси не так уж и фригидна, как я думала! Я подмигнула охраннику и улыбнулась ему в ответ. Он, кажется, удивился, но и обрадовался.
— Последняя серия для девяноста восьмого, перед тем, как опустить занавес, — сказала я.
Охранник приподнял брови, но пропустил меня. Черт! Я должна думать и говорить как Мерси. Выглядеть такой же занудой, как и она.
— Я пошлю Джима с костюмом, и он приведет девяноста восьмого в офис.
— Я подожду здесь и спущусь с ними. Мне нужно дополнительное время для наблюдений.
Вероятно, сказав это, я попала в точку. Пока охранник вызывал кого-то по телефону, я пошла вдоль стеклянных клеток, вытянувшихся по всей длине коридора. Пленники сидели в тех же позах, что и в тот день, когда я впервые их увидела. Словно и не двигались все это время. На тех же самых местах, с тем же выражением на лицах. Даже у одеял на их койках были те же складки, что и в прошлый раз.
Совсем другое — Кейл.
Забившись в угол клетки, он смотрел прямо перед собой. Когда я встала перед ним, он даже не моргнул, и я подумала — а вдруг его чем-то накачали? Я хотела сказать что-нибудь, чтобы он понял, что это я, но он вдруг заговорил сам:
— Я сказал вам все, что должен был сказать. Новые вопросы ничего не изменят.
В дальнем конце коридора показался человек в защитном костюме, напоминающем костюм астронавта. Времени у меня было только, чтобы произнести:
— Новые вопросы — новые ответы, девяноста восьмой!
Человек подошел и спросил:
— Пятый этаж?
— Да, — ответила я. — В мой офис.
Служащий открыл дверь клетки и поднял Кейла. Цвет лица у него был получше, чем в прошлый раз, но он все еще нетвердо стоял на ногах. Если нам повезет, скоро мы будем на свободе.
В офисе служащий усадил Кейла в кресло и протянул мне электрошокер:
— На случай, если он на вас бросится.
Кивком я поблагодарила его и подождала, пока дверь за ним закроется.
Я знала — в офисе Мерси установлены камеры, я не могла броситься к Кейлу и рассказать ему, что происходит. Если бы я, как это сделала Мерси, написала записку и дала Кейлу прочитать, тот, кто наблюдал за нами, мог заподозрить неладное.
— Ты знаешь, что тебя собираются уничтожить? — спросила я. Если за нами кто- нибудь наблюдает, ставлю свои любимые башмаки, он решит, что Мерси занимается своим обычным делом.
Кейл не отвечал.
— Почему ты убежал?
Молчание.
Что бы сделала в этом случае Мерси? Она добилась бы хоть какой-то реакции, а потом уже продолжила, опираясь на нее.
— Они тебе говорили о девушке? О Дезни — так ведь ее зовут?
Я получила реакцию. Его голова дернулась, в мгновенно сузившихся глазах застыл вопрос.
— Что с ней? — спросил Кейл.
— Наверное, здесь, в «Деназене», ей приходится не сладко, как ты думаешь?
Кейл побледнел:
— Что?
— Ты плохо выглядишь, девяноста восьмой. Глоток свежего воздуха пошел бы тебе на пользу.
Позволят ли они Мерси вывести Кейла наружу? Без всякого дополнительного присмотра.
— Что с Дез? — настаивал Кейл.
— Мы идем на прогулку, — повторила я.
Кейл встал; мускулы на его щеке дергались. Сжав кулаки, он сделал шаг вперед:
— Что с Дез?
Нервничая, я взглянула на камеру в углу комнаты. Кейл, казалось, был готов броситься на меня. Если он нападет и я не откину коньки, мы оба запалимся. Схватив телефонную трубку, я бросила на него взгляд, который говорил — даже не думай! Нажала кнопку приемной пятого этажа.
— Слушаю, — отозвался хриплый голос.
— Это Мерси, — ответила я. — Мне нужно вывести девяноста восьмого на свежий воздух, продышаться.
В голосе на том конце линии послышалось недоумение:
— Не опасно ли это?
— Мне кажется, так мы сможем из него больше вытащить. Однажды он ведь уже почувствовал вкус свободы. Еще один глоток не повредит.
— Вам нужен костюм?
— Нет необходимости, — подмигнула я Кейлу. — Он будет себя хорошо вести, если хочет, чтобы я рассказала ему о его девчонке.
— Ну что ж, если вы торопитесь на собственные похороны, кто же вам будет мешать? Как только будете готовы, выходите.
Я положила трубку.
— Договоримся о правилах, — сказала я Кейлу. — Я собираюсь сделать тебе подарок — выведу на свежий, чистый воздух. Так сказать, подарок на прощанье. Ты отплатишь мне за эту любезность тем, что будешь прилично себя вести. Пойдешь тихо и никого не станешь трогать. Если все пройдет нормально и ты будешь отвечать на мои вопросы, с Дезни ничего плохого не случится.
Лицо у Кейла помрачнело, кулаки разжались.
— Она у вас? — спросил он. — Здесь?
— Она здесь, и в безопасности. Пока. Но прошу запомнить: если, когда мы выйдем, что- нибудь случится со мной или с кем-то из служащих… если мы не сможем вернуться… ну, ты ведь знаешь, что мы умеем делать, чтобы человеку стало плохо.
Терзать Кейла было выше моих сил, но как иначе я могла заставить его сделать то, что нужно? Он стоял, в бессилии сжимая и разжимая кулаки. Ненависть, сверкавшая в его глазах, дрожью отзывалась в моем позвоночнике. Я должна была несколько раз напомнить себе — эта ненависть предназначается Мерси, а не мне!
— Я понял.
