смотревшему на неё, стало жутко, как будто он заглянул в царство ночи и тьмы.
Венделл так и не понял, как это случилось, но через секунду Кэрри уже была у него в объятиях. От запаха колдовских трав, наполнявшего тёмную комнату, у него кружилась голова; горящие огненные искры мелькали перед глазами. Кэрри смотрела на него; её полуоткрытые губы дрожали, в глазах отражались красноватые отсветы пламени. Венделл наклонился и поцеловал её, неистово, страстно; она не противилась, только глаза загорелись жёлтым огнём. Тёмная хижина Хантера ещё не знала такой ночи. Где-то далеко ухал филин, но Венделл не слышал его. Сладкий запах ночных цветов, проникавший в закрытые окна, казалось, делался всё сильнее; полночь давно прошла, но до рассвета было ещё далеко.
– Тебе не страшно? – спросила Кэрри, обернувшись в темноту. – Вступив в орден Вечного Мрака, ты погубил свою душу на веки веков. Ты не жалеешь о том, что случилось?
Лицо Венделла по-прежнему оставалось спокойным; в его серых, как сталь, глазах отражалось пламя, разгоравшееся всё ярче и ярче, но их взгляд оставался непроницаемым. Он смотрел словно сквозь неё, как будто не видя, и Кэрри отпрянула, внезапно почувствовав холод.
– Я полюбил тебя сразу, когда увидел в церкви святого Антония. Мне безразлично всё остальное, – ответил он наконец.
– На самом деле, – сказала Кэрри, – мы встречались намного раньше.
С минуту он удивлённо смотрел на неё; потом в его серых глазах промелькнуло воспоминание.
– Ты Кэти Марлоу, – сказал он. – Девочка из приюта…
– И да, и нет, – ответила Кэрри. – Ты ничего не знаешь обо мне. Ты слышал когда-нибудь о семье лорда Брэкли, который живёт в замке Дарквилл?
Венделл задумался, рассеянно глядя на пламя.
– Каждый, кто живёт в этих местах, конечно же, слышал о нём. Наше родовое поместье находилось недалеко от Дарквилл-холла; когда я был ещё ребёнком, лорд Брэкли приезжал к нам в гости с женой и детьми. Мы часто играли с его сыном Эдвардом. Кроме того, у него были ещё две дочери, Джейн и Лора, но Лора была намного младше, и я почти не помню её.
– Ты знал сестру лорда Брэкли Джоанну?
– Да, я слышал о ней, – сказал Венделл. – Но она умерла молодой. Когда её мужа, Джеймса Ортона, обвинили в том, что он занимается колдовством, она не смогла пережить этого и тяжело заболела. Всю ночь она пролежала в жару, а потом… К утру её не стало. Ортон не имел наследников, и замок Дарквилл перешёл к сэру Альфреду.
– Но у Ортона была дочь. Тебе известно, что с ней случилось?
– Вскоре после смерти Джоанны она упала в ров с крепостной стены. Вокруг не было людей, и девочку не успели спасти. Её долго искали, но было поздно: она утонула.
– Однако, я слышала, что сэр Альфред так и не нашёл её тела, – заметила Кэрри.
– Была осень, а в это время года ров наполнен водой до краёв. Невозможно предположить, что она осталась жива. Но почему ты вспомнила о ней?
– Потому что она осталась жива.
Не понимая, Венделл смотрел на неё удивлённым взглядом.
– Откуда ты знаешь?..
– Ты не поверишь, но я – племянница сэра Альфреда. Это долгая история; мне не хотелось бы рассказывать её снова. В тот вечер я убежала из замка, и Хантер привёл меня в свой дом, а потом – в монастырь святой Анны. Ты считаешь, что я сошла с ума?
– Нет, почему же, – в раздумье проговорил Венделл, – но в это трудно поверить. Кэрри Энн Ортон не ушла бы из своего дома, если бы она не умерла.
– Но ты не знаешь всего. Сэр Альфред хотел убить меня, и рано или поздно он сделал бы это, если бы я осталась в Дарквилле.
– Мне всё равно, – сказал Венделл, наконец нарушив молчание. – Я люблю тебя и останусь с тобой, кем бы ты ни была. Но, Кэрри… У нас нет будущего. Я священник и никогда не смогу обвенчаться с тобой. Да и ты… – Венделл замялся, так и не решившись произнести страшного слова «колдунья», которое вертелось у него на языке. – Нам придётся всё время прятаться, скрываться от людей. Рано или поздно всё кончится печально, и ты это знаешь.
– Нет, нет, – быстро сказала Кэрри, и её волосы затрепетали от его дыхания. – Ты не пришёл бы, если бы знал, что это так.
– Но что будет с нами дальше?
– Не знаю. Сейчас я не хочу думать об этом.
– Ты же не хочешь сказать, что когда-нибудь вернёшься в Дарквилл?
– Увидим, – ответила Кэрри, глядя в тёмную даль…
Глава 27. Украденное письмо
Был поздний, дождливый вечер, сырой и холодный, когда запоздалый путник постучал в ворота обветшалого дома, одиноко стоявшего среди деревьев в лесу близ деревни Крелонта.
– Пустите переночевать, хозяин. В такую ночь неуютно на тёмных улицах.
– Кто вы?.. – голос, который послышался из-за дверей, был приглушённый и низкий, как будто тот, кто это говорил, нарочно старался изменить его.
– Я везу письма в замок Дарквилл, а время сейчас неспокойное, на дорогах хозяйничают разбойники. Путь к замку лежит через лес, и мне не добраться туда до утра.
Дверь приоткрылась, и высокий человек, с ног до головы закутанный в чёрный плащ, появился на пороге, словно возникнув из темноты.
– Я когда-то был в Дарквилл-холле и знаю там почти всех слуг, – сказал он. – Назовите ваше имя; может быть, я что-то слышал о вас?
– Меня зовут Леон Тадри. Я недавно приехал в замок, а до этого жил у лорда Брэкли.
– Нет, я вас не знаю, – ответил хозяин, задумавшись. – Но всё равно заходите: скоро начнётся гроза, а до замка Дарквилл путь неблизкий… Кэрри! – позвал он молодую девушку, служанку или дочь, – не разобрать. – Проводи этого человека в комнату.
Поблагодарив за ночлег, Тадри пошёл за девушкой по пустому и тёмному дому.
– Так вы собираетесь в замок Дарквилл? – спросила Кэрри, которая, видимо, слышала весь разговор.
– Да.
– А кто там живёт?
– Лорд Брэкли с семьёй. У него две взрослые дочери, Лора и Джейн; есть ещё старший сын Эдвард, но он редко бывает в замке, и младший, маленький Джеймс. Сэр Альфред хочет оставить ему всё своё состояние.
– Он, наверное, очень богат?
– Очень. Все окрестные земли принадлежат ему.
– Я тоже слышала о нём, – сказала Кэрри, – но мы живём в такой глуши, что посторонние редко бывают у нас. А что вы везёте? Письма для сэра Альфреда?
– Здесь письмо от родных леди Элис, его жены, и донесение управляющего имением.
– Плохие новости?
– Нет, наоборот. Имение приносит лорду Брэкли немалый доход.
– Вот ваша комната, – Кэрри открыла одну из дверей. – Здесь темно; я сейчас зажгу свет.
Девушка обернулась, и пламя свечи озарило её лицо. Теперь, в неверном, дрожащем свете, было трудно определить её возраст. Она казалась совсем ребёнком: худенькая, с тонкими, детскими чертами лица, – но взгляд её тёмных, блестящих глаз был не по-детски серьёзным; длинные каштановые волосы,
