определителя юридически дозволенного поведения участников общественных отношений и, следовательно, критерия правомерного и неправомерного поведения;
д) с учетом только что сказанного — более полное освещение особенностей права в плоскости его единства с субъективными правами. Здесь, однако, важно избежать такой интерпретации данного единства, при которой бы стерлись грани между объективным и субъективным правом — разноуровневыми элементами правовой системы. Надо полагать, наиболее перспективный подход к проблеме — в том, чтобы рассматривать субъективные права как выражение и показатель особенностей объективного права, определяющее звено специфически правовых механизмов, как его регулятивное качество, которое состоит в обеспечении и поддержании в обществе социальной свободы, активности, ответственности участников общественных отношений.
В ряде случаев при рассмотрении общего понятия права создается впечатление, что некоторые авторы, употребляя одни и те же термины, говорят все же на «разных языках», имеют в виду качественно различные социальные явления.
И дело не только в том, что подчас в одной плоскости освещаются непосредственно-социальные притязания (права) и право в юридическом смысле, но и в том, что наряду со всеми указанными ранее явлениями, обозначаемыми термином «право», в реальной жизни действительно существует феномен, который может быть назван видением права, т. е. господствующим в данном обществе образом права, массовым представлением «о праве», относящимся к субъективной стороне конкретной правовой системы того или иного классового общества и охватывающим одновременно (сквозь призму видения):
право как социально оправданное притязание, т. е. по своему содержанию непосредственно- социальные права (притязания), выраженные в виде требования правосознания;
право как официальную, формально-определенную норму, модель поведения (объективное право);
и право как фактическое субъективное юридическое право конкретного участника общественного отношения.
Указанный многоаспектный феномен, принадлежащий к области правосознания, нужно предельно строго отличать от права как институционного образования
Вместе с тем следует обратить внимание и на то, что каждый отмеченный ранее аспект в видении права сложит своего рода точкой отсчета в восприятии в массовом правосознании права, правового и неправового и, следовательно, выдвигает на первое место тот или иной элемент правовой системы. Именно отсюда проистекает подмеченная рядом авторов неоднозначность самого понимания права в разных обществах. Ибо в зависимости от экономических, политических, социальных и иных особенностей данного классового общества и от вытекающей отсюда специфики присущей ему правовой системы самая трактовка права в общественном и индивидуальном сознании различна, да притом так, что в том или ином конкретном обществе оно видится сквозь призму либо требований господствующей правовой идеологии, либо действующих юридических норм (закона), либо наличных юридических прав.
Нетрудно заметить, что некоторые трактовки права, в том числе его широкое понимание, имеют в виду не право как институционное социально-классовое нормативное образование, а указанный многоаспектный феномен, относящийся к субъективной стороне правовой действительности.
Глава 7. ПРАВО: НАЦИОНАЛЬНАЯ СИСТЕМА; ИСТОРИЧЕСКИЙ ТИП; СТРУКТУРНЫЕ ОБЩНОСТИ (СЕМЬИ)
1. Национальная правовая система.
2. Исторический тип права.
3. Структурная общность (семья национальных правовых систем).
4. Основные характеристики и факторы, определяющие формирование национальных систем и структурных общностей права эксплуататорских типов.
5. Идеологическая и технико-юридическая стороны в структурных общностях.
6. Оценка структурных общностей права эксплуататорских типов.
7. Некоторые закономерности развития национальных систем и структурных общностей права эксплуататорских типов в современном мире.
Право — конкретно-историческое социальное явление.
В каждую историческую эпоху, при каждой цивилизации, в каждой стране оно отличается немалым, подчас весьма существенным своеобразием. Исходное значение при рассмотрении этого своеобразия имеет понятие национальной правовой системы[126], т. е. рассматриваемое в единстве с другими конститутивными правовыми явлениями (1.5.6.) право данного общества (страны) как исторически конкретного социального организма.
Национальная правовая система — конкретно-историческая социальная реальность, находящаяся в сложных взаимосвязях и взаимодействии с другими частями данного общества: с определенными экономическими отношениями, государством, моралью, культурой — всем комплексом социальных институтов и ценностей.
Вот почему нельзя признать приемлемой проводимую рядом буржуазных ученых — специалистов по сравнительному правоведению идею о якобы существующем «праве» как юридическом явлении вне и независимо от государственных границ, например идею о романо-германском праве, представлявшем собой будто бы «право» и тогда, когда известные юридические принципы и категории разрабатывались только университетами и существовали только в виде явлений культуры («право университетов»)[127]. Такого рода «право» в действительности представляло собой не что иное, как формы правосознания, компоненты правовой культуры, которые обретали качества права в юридическом смысле лишь в той мере, в какой объективировались в правовых актах конкретных западноевропейских стран, т. е. в национальных правовых системах[128].
Национальная правовая система в принципе отличается единством, «суверенностью». Хотя история знает факты существования в пределах одной страны нескольких параллельно действовавших правовых систем (например, в эпоху феодализма), все же в конечном счете общей тенденцией является формирование в стране единой, «суверенной» национальной юридической системы.
Она выражает единство экономического базиса, выступает одним из проявлений государственного суверенитета страны. Национальная правовая система впитывает особенности экономического, политического, исторического и национального развития страны, существующие в ней общественно- политические традиции, специфику культурной и нравственной сторон жизни общества, национального быта, правовых традиций и мышления. Это во многом определяет фактическую роль и ценность данной правовой системы, ее положение в общей структуре социального нормативного регулирования и, следовательно, соотношение с другими регуляторами: моралью, религиозными и иными корпоративными нормами, неправовыми обычаями.
Национальная правовая система — это единичное и конкретное явление в мире правовых явлений. Особенности же правовых систем тех или иных эпох и цивилизаций выражены в двух других понятиях — «исторический тип права» и «структурная общность» («семья правовых систем»),
Это — категория, призванная выразить в обобщенных характеристиках единые социально-классовые черты всех национальных правовых систем, соответствующих исторически определенному экономическому базису классового общества.
Следовательно, каждой классовой общественно-экономической формации свойствен свой исторический тип права — рабовладельческий, феодальный, буржуазный, социалистический. Деление национальных правовых систем на указанные четыре типа и образует основу марксистско-ленинской типологии права.
Понятие «исторический тип права» — ключевое в марксистско-ленинской правовой теории.
