дороге мимо меня достаточно бодро проскакали двое мужчин верхом, но даже не это поразило меня, а то, как они были одеты. На одном был длинный плащ, прикрывающий седока и лошадь, виднелись только сапоги со стременами, зато второй был в толстом жилете, из-под которого виднелись широкие рукава светло-серой рубахи и неожиданно веселеньких зеленых штанах чуть ли не в обтяжку, заправленных в сапоги. И при этом на его поясе болтались ножны с узким длинным мечом, изредка постукивающим по металлическим частям стремени или седла...Охренеть...куда я попала?
Всадники уже давно ускакали, а я все сидела, привалившись спиной к дереву и тупо глядела в темнеющую чащу. Что делать, если ты попал в незнакомое место у себя дома? Алгоритм действий в этом случае еще можно как-то предположить - обратиться в милицию, дойти до железной дороги и брести до ближайшей станции, дойти до шоссе и голосовать попутным машинам. Но что делать, когда ты попадаешь в абсолютно незнакомое место и встречаешь людей не из исторического клуба, а всамделишных, да еще и не знаешь чужого языка? Почему-то я сразу поверила, что двое на лошадях - не реконструкция исторических событий, а живые люди, соваться к которым нельзя ни за что. Допустим, я попала в прошлое, о котором с таким восторгом пыхтела Зоя Германовна. Что это может быть за время? Судя по одежде и виду всадников, это 14-16 века, раз мечи уже узкие. Женщина тут товар расхожий, кто посильнее, тот и прибрал ее к рукам. Аристократы тупы и заносчивы, с уважением относятся только к братьям по классу. Сойду ли я за графиню на лугу, потерявшую разум? Маловероятно. Значит, эта каста отпадает, тем более, что они все друг друга знают если не по гербам, то уж по родственникам. Селяне. Эти тупы и невежественны, мрут как мухи, работают от зари до зари и тоже мне не товарищи. Мелкие дворяне и мещане, или как они тут называются. Живут в городах, состоят на службе у своих господ. Представление о средневековом городе у меня было наиотвратительнейшее, грязь и скученность порождали массу болезней. Тоже не подходит. Мама миа, что же делать? Зачем я тут очутилась и что послужило причиной перемещения? Скоро захочется есть, пить, а также встанет вопрос ночлега. Между прочим, даже в Средневековой Европе еще травили кабанов и медведей, так что я запросто могу словить тут нежелательную встречу с ними! От умных мыслей стало невыносимо тошно, выхода поблизости не было никакого, кроме как повеситься на ближайшем суку или утопиться.
Вечерело, начинали сгущаться сумерки и через джинсы стал проникать холод в аккурат на пятую точку. Запищал над ухом комар, не давая расслабиться и впасть в прострацию, из ближайших кустов взлетела, хлопая крыльями ночная птица, напугав до дрожи в коленках. Я встала и медленно побрела, придерживаясь направления вдоль дороги, стараясь не думать о предстоящей ночи. Лес становился гуще, небо темнело и я не сразу увидела фигуру, быстро шагающую по лесной дороге. Кто там брел, было непонятно, в эти времена мужчины и женщины закутывались в суконные плащи одинаково, а встречаться с кем-либо близко было опасно. Я залегла в траву, с тревогой присматриваясь к силуэту на дороге. Не боится же идти один...или тут не опасно? Силуэт между тем сбавил шаг и теперь шел не спеша, тяжело дыша. Старик? Женщина? Неизвестный держал в руках здоровую палку, на которую опирался при ходьбе, вот он остановился посреди дороги, постоял, повернулся и теперь уже совершенно точно уставился из-под нахлобученного капюшона в мою сторону. На всякий случай я обернулась - вдруг за спиной уже кто-то стоит...двое с носилками, один с топором...но никого там не было, а силуэт на дороге скинул с головы тяжелый капюшон и подошел поближе к кромке кустов, за которыми я и лежала, сжимаясь от страха. Теперь было видно, что это женщина с распущенными по плечам волосами, закат был сзади нее и я видела только контуры одежды.
- Эй...- тихо позвала она. - Ты тут? Не бойся...я чувствую, что ты в страхе и хочешь бежать...не надо...я пришла за тобой и не причиню тебе вреда... Ты меня слышишь? У нас мало времени, я опередила их, но годы уже не те...Да покажись же ты наконец, во имя Творца Вседержителя! Или ты не хочешь жить?
Женщина была одна, немолода и одета так, что я смогу удрать от нее, если что. И я рискнула, поднявшись из травы чуть в стороне от того места, где она стояла. Женщина ойкнула, оперлась на палку и тяжело вздохнула и закашлялась, держась за грудь.
- Подойди...подойди поближе, мне уже тяжело лезть к тебе в кусты, - откашлявшись, прохрипела она и сплюнула в сторону. - Да-а...Всеблагой Творец, все, как и должно быть...ну подходи ближе, старая Берта уже не так хорошо видит в темноте, как раньше...я не кусаюсь, а тебе без меня только пропасть...ну-ка, ну- ка...о, Творец, что ты наделал, это женщина! Женщина...- она разочарованно замолчала. - Я не могу оспаривать волю Вседержителя, пусть будет женщина, раз ему так угодно...Как тебя зовут, женщина? - уже более твердым и жестким голосом спросила Берта.
- Вера...- растерянно протянула я.
- Вейра...как и должно быть...повернись-ка...иномирная одежда...странная для женщины...у вас все так ходят? - Берта прислушалась и стукнула палкой по земле. - Мне уже недолго осталось, но я еще успею. Живо за мной, Вейра, если ты хочешь жить! Нам далеко идти, останавливаться нельзя, иначе ... и не приставай с вопросами, все разговоры потом, когда мы уйдем отсюда! Я спешила сюда, но отсюда надо спешить еще больше! За мной!
Всю ночь я шла за моей странной провожатой почти след в след. Если уж я, молодая и здоровая, валилась с ног буквально через пару часов после нашей встречи, то как чувствовала себя Берта, я боялась и думать. Время от времени она останавливалась, чтобы опереться на палку и отдышаться, иногда ее начинал бить тяжелый мокрый кашель и тогда она отворачивалась в сторону, чтобы сплюнуть мокроту. Как она находила направление - было для меня загадкой, я вообще страдаю пространственным идиотизмом, но еще и ночью в глухом лесу...Усталость брала свое, чувства притупились и я бездумно переставляла ноги, мечтая лишь о возможности сесть или лечь. Но Берта упрямо шла вперед, не давая ни себе ни мне ни минуты отдыха. Мы шли сперва по приличному ровному лесу, потом спустились в сырую низину, опять поднялись...холм...вниз в низину...распадок между двумя холмами...безумно долгий путь по маленькому лесному ручейку прямо в кроссовках, где подвертывались ноги на скользких камнях и путались в приречной высокой траве...подъем вверх, цепляясь за тонкие стволы деревьев и лианы плюща, невидные в темноте... Рассвет застал нас перед широкой равниной, где трава казалась серебристой от утренней росы.
- Стой! - Берта свистела грудью при каждом вдохе, но падать не собиралась. - Туда нельзя, здесь...пойдем...иди за мной, не делай ни шага в сторону...Пошли!
Теперь мы шли по краю болота, где колыхалась темная вода. Вид был просто ужасный, я старалась не смотреть направо, где поднимался легкий туман и слышны были странные звуки, как будто кто-то дышал в глубине трясины. Подводная тропка была действительно твердой, лишь один раз я соскользнула, но со сдавленным криком тут же влезла назад, вся грязная и мокрая. Берта обернулась, но, увидев, что со мной все в порядке, пошла опять с прежней скоростью вперед. За болотом мы стали подниматься по каменистой осыпи, перевалили через небольшую гряду низких холмов и через обширную луговину, заросшую редкими елями, подошли почти к подножию пологой горы, поросшей лесом. Берта отдышалась, отмахиваясь от моих вопросительных взглядов, вытащила из кармана узелок с зелеными шариками и сунула один в рот.
- Плохое это ...лекарство...- пояснила она, пряча узелок на место. - Но без него...не дойду...а ты... пропадешь... Тебе его...не надо...дойдешь и так... не принимай его... никогда... Нам... немного осталось... уже не найдут... Пошли, чего стоишь?
Когда мы наконец добрались до маленького домика у веселого журчащего ручейка, я уже не помню. Перед глазами вились черные мушки, глаза болели, ноги подкашивались, а спина грозила рассыпаться на части. Зайдя в низкую дверь, я буквально доползла до лежанки в углу и забылась мертвецким сном. На вторую лежанку, около очага, упала Берта.
- Берта, давай я тебе матрикарии или сальвии запарю, ты хоть немного кашлять перестанешь!
- Запарь, запарь. Только это мне уже не поможет, - голос Берты совсем ослабел, она слегла почти месяц назад и поднимается только с моей помощью и весьма редко.
- Берта...- слезы наворачиваются на глаза, когда я смотрю, как она медленно умирает, выплевывая куски легких. - Я не могу смотреть на тебя...я ничем не могу тебе помочь, прости меня...кончилось даже твое плохое лекарство...Господи, ну помоги же ей хоть чем-нибудь!
- Вейра...не надо плакать...я и так сделала все, что могла...Творец поддержал меня на этом трудном пути, подарив мне еще три месяца жизни, чтобы я успела встретить и сохранить тебя. У меня еще остались три шарика...дай один...ночью второй...утром третий...
