В дальнем торце модуля дрогнула круглая дверь. Сорвалась с места и скользнула в перегородку.
Нам в лицо ударил свет. Настоящий солнечный свет. Он растекался по моему лицу, словно вода, — тяжелый, ощутимый, невыразимо прекрасный. Я слепо потянулся к нему, и мне навстречу рванулась горячая волна. Воздух. Я вскочил на ноги и рванулся вперед. За спиной надсаживался Осипов, о чем-то предупреждал, но я не слышал его. Меня ждал воздух моего дома, напоенный ароматом сотен трав.
Я шагнул наружу и замер — передо мной расстилалось огромное красное поле. Оно нестерпимо напоминало дом. Солнце нависло над полем огненным шаром. Воздух горяч и сладок…
За спиной зашелся в кашле Осипов. Он уже не мог говорить. А я вдохнул полной грудью и замер. Дышать нельзя. Невозможно! И тогда я перестал дышать.
Красное море травы ласкало взор. Лучи солнца гладили лицо, горячий ветер играл волосами. Я почти вернулся домой, мне оставалось сделать последний шаг.
Что такое дом? Это не здание, это не место. Это нельзя оградить забором или решеткой. Дом — это то, что ты считаешь своим и любишь больше всего на свете. А он — любит тебя и считает своим. Только и всего.
Я потянулся к этому красному солнцу со всей любовью, на которую был только способен. Потянулся к спелым травам и горячему ветру. Ко всему этому красному миру. Я назвал его домом. Я полюбил его! И он ответил мне.
Воздух хлынул в мои легкие, и я с наслаждением вдохнул чудесные запахи, о которых не знал раньше. Я впитывал солнечный свет всем телом. Я пришел домой. Мой дом теперь здесь. Я люблю его, а он любит меня.
За спиной умирал капитан-лейтенант. Он не смог полюбить этот мир, не смог открыться ему и назвать своим родным домом. И мир не смог полюбить его в ответ. Хотя очень старался.
Я слышал, как трещит моя одежда, распадаясь под давлением нового тела. Оно больше не помещалось в этом маленьком мешочке. Мои мощные хитиновые руки и ноги раздирали ткань, сбрасывая ее, словно остатки кокона. Рывок! Ноги распрямились, и огромный скачок унес меня в дебри красной травы. На секунду я замер, обернулся…
Большая банка спускаемого модуля замерла посреди поля. У черной дыры в ее боку лежали клочья одежды. И еще — человек. Он почти выполз наружу, лишь его ноги оставались внутри. Человек. Его лицо показалось мне странно знакомым, словно мы встречались раньше. Я смотрел на него, и неподвижное тело отражалось в моих фасеточных глазах. Он не шевелился. Тогда я отвернулся и прыгнул в объятия моря красной травы.
Я вернулся домой.
