— Это зачем? — удивилась она.
— Ну, вы же понимаете, — вмешался Валерка, — наша сегодняшняя беседа — это так, разминка. Телевизионное интервью мы снимем, скажем, дня через три, как раз к следующему выпуску передачи. А пока нам, понимаете ли, нужно бы сделать анонс, такую небольшую заставочку, как раз в ней мы бы и показали эту фотографию, намекнув, что нас интересно будет посмотреть. Так делается всегда, когда хотят повысить рейтинг передачи.
— О, ну это я понимаю, — согласилась Евгения Александровна, — хорошо, пока возьмите, но верните.
— Обязательно, — заверила я. — Спасибо, что согласились с нами поговорить. — Я встала с кресла. — Мы позвоним вам, как только все будет готово для съемок.
— Да, — подхватил Гурьев, поднимаясь, — возможно, мы сделаем целую передачу на эту тему, но нам нужно поговорить и с другими людьми, знавшими вашего племянника. Не подскажете, к кому удобнее всего обратиться?
— Не знаю, — задумалась хозяйка, — если бы спросили меня о его друзьях пару лет назад, я бы точно знала, к кому, но последнее время… — Она покачала головой. — Боюсь, ничем не смогу помочь, я практически не знаю, с кем он встречался, с кем дружил.
— Ну, хорошо, мы сами постараемся найти нужных людей, — заверил Гурьев.
Евгения Александровна проводила нас до дверей, попрощалась и сказала, что будет ждать нашего звонка. Мы пообещали еще раз, что обязательно перезвоним, и вошли в кабину лифта.
Глава 5
— Ну, что думаешь о тетушке? — спросила я Валерия.
— Знаешь, полагаю, — ответил он, — что вряд ли она имеет к этому какое-то отношение. Иначе зачем бы ей говорить о том, что они вместе обедали? Тем более — нам? Мы ведь не из милиции, могли и не узнать.
— Да, но все равно у нее мог быть мотив, — проговорила я задумчиво, выходя из лифта.
— Мотив? — удивился Валерка. — Шутишь? Какой у нее был мотив травить собственного племянника, в котором она, похоже, души не чаяла?
— Ну, во-первых, — произнесла я, садясь в машину, — то самое завещание. Ведь, если бы не Марина, как я понимаю, все деньги достались бы ей с доченькой. А во-вторых, она так не переносит Марину, что вполне могла ее подставить, подбросив ей тот самый пузырек.
— И для того, чтобы поквитаться с Мариной, она отравила своего племянника? — усмехнулся Валера, заводя машину. — Ира, ты перебарщиваешь. Она, по-моему, хотела только одного, чтобы все стало как раньше, чтобы драгоценный Игорек проводил с ней по-прежнему много времени, и травить его… Извини, но не верю.
— Сейчас она может говорить все, что угодно, об их отношениях, — заметила я. — Игорь мертв, и никто не может теперь сказать точно, были ли они такой уж дружной семьей, как она нам только что рассказывала.
Валера внимательно посмотрел на меня и качнул головой.
— И, кстати, — добавила я, извлекая добытую фотографию из сумочки, — насчет ресторана нам тоже не мешало бы проверить.
— Да, кстати, — спросил Гурьев, — зачем ты фотку у нее выцыганила?
— Ты знаешь, где находится «Прометей»? — вместо ответа спросила я. Валерий кивнул. — Давай-ка заедем туда на минутку.
Он усмехнулся, похоже, поняв, что я намерена сделать, и свернул налево. А я посмотрела на фотографию: Игорь сидел в окружении своих родственниц. Кстати, замечу, что и дочь у Евгении Александровны тоже была очень хороша собой и удивительно похожа на мать.
Мы подъехали к ресторану, припарковались неподалеку и направились внутрь.
— У меня тут знакомый бармен, — сообщил Валерка, открывая передо мной дверь.
— Очень кстати, — заметила я, входя в зал.
Мы подошли к стойке, Валерий кивнул высокому шатену, и тот подошел к нам. Мужчины обменялись рукопожатием.
— Знакомься, — сказал мне Гурьев, — это Юрий Щеглов, мой приятель. А это…
— Представлять не стоит, — с улыбкой перебил Юрий, — моя мама просто обожает вашу передачу, госпожа Лебедева.
— Спасибо, — улыбнулась я в ответ.
— Что-нибудь выпьете? — поинтересовался бармен.
— Минералки, — ответила я.
— И мне, — согласился Валерий.
Пока Юрий нас обслуживал, я передала Валере фото и оглядела полупустой зал. Конечно, сейчас было уже слишком поздно для обеда и слишком рано для ужина, а потому в довольно просторном зале народу было человек шесть, не больше. Впрочем, здесь был не только общий зал, но и пять кабинок для приватных, так сказать, встреч.
— Юра, — между тем произнес Валерий, когда бармен принес нам минералки, — у нас к тебе просьба. Ты не мог бы сказать, кто из ваших ребят работал в четверг?
— На той неделе? — уточнил Юрий.
— Да, на той неделе, — подтвердил Гурьев.
— Я, например, — улыбнулся бармен.
— Хорошо, тогда, может, ты нам и поможешь. — Валерий протянул приятелю фотографию. — Скажи, ты не помнишь эту троицу?
Бармен внимательно изучал снимок.
— Таких красавиц трудно не запомнить, — сказал он наконец, — к тому же они довольно часто к нам заглядывают.
— Отлично, — обрадовался Валерка, — а в четверг?
— Я помню только, что они занимали угловую кабинку, вон ту, — он кивнул в сторону кабинок, — слева. Их обслуживал Витька, но сегодня не его смена. А что?
— Да так, кое-что проверяем, — улыбнулся Валерий. — Я тебе потом подробности расскажу. Значит, Витя?
— Да, — кивнул в ответ бармен.
— А вы не могли бы припомнить, не выходил ли этот мужчина из кабинки во время обеда?
— Мужчина? — Бармен нахмурился. — Нет, мужчина не выходил, выходила дама. Та, что старше.
— Вы уверены? — уточнила я.
— Обижаешь, — укорил Валерка, — у Юрия отличная память.
— К тому же четверг был последним днем моей смены, — добавил Юрий. — А потом я три дня отдыхал, так что не видел никаких клиентов и вряд ли мог спутать. Да к тому же в четверг нам давали зарплату, а вечером я водил в кино свою подругу и прекрасно помню, госпожа Лебедева, что было в тот день.
— Значит, вы уверены в своих словах, — улыбнулась я. — Что ж, рада, что вы нам помогли. Спасибо. — Я поднялась со стула.
Валерий заплатил за минералку, еще о чем-то поговорил с Юрием, и мы вышли из ресторана.
— Ну, как? — ехидненько осведомился Игорь, усаживаясь в машину. — Проверила?
— Да, вполне, — усмехнулась я. — То, что у твоего друга такая потрясающая память, впечатляет.
— Спасибо, — хмыкнул Гурьев. — Но ты зря иронизируешь, у Юрки и правда отменная память, и я сам лично не раз в этом убеждался. Тебя домой?
