Новейшие археозоологические исследования в России: К столетию со дня рождения В.И. Цалкина

спелеологами наряду с остатками людей, черепами медведей и костями домашних копытных найдена «… лобная часть черепа животного с короткими (15 см) рогами, толстыми (у основания 7–8 см)…» [Чигряй 1994, с. 160, 161].

Вполне возможно, что этот череп принадлежал самке снежного барана и, следовательно, район пещеры, как и Двуглазки, некогда входил в пределы ареала толсторога.

В Иркутской области к находке снежного барана из культурных слоёв Мальты и стоянки Бадай-2 следует добавить плейстоценовой сохранности лобную часть черепа этого вида из Бодайбинского района, хранящуюся в музее политехнического института г. Томска [Алексеева 1974, с. 31].

В 1989 году И. Е. Гребнев предпринял разведочные раскопки пещеры Куртун-1, расположенной в Приморском хребте по р. Куртун (это примерно на половине расстояния по северо-западному побережью Байкала от истока Ангары до острова Ольхон). Щебнисто-глинисгые отложения на глубине 0,9–1,0 м от поверхности грунта датированы по древесному углю 44715±5740 (СОАН-2902). Другая, дата, выполненная по костям бурого медведя, составила 33500 лет (ГИН-5823). По мнению А. Г. Филиппова и его соавторов [Filippov & other 1995] пещера была обитаема в основном хищниками: пещерной гиеной, бурым медведем, лисицами и волками.

М. А. Ербаевой и Ф. И. Хензыхеновой из рыхлых отложений пещеры Куртун-1 в интервале глубин 0,5–1,3 м определены мелкие млекопитающие: заяц северная пищуха, белка обыкновенная, летяга, бурундук, сурок, суслик длиннохвостый, мышь, мышь-малютка, хомячок (Cricetulus sp.), лесной и копытный лемминги, пеструшка и полевки: красная, красно-серая, высокогорная, водяная, узкочерепная, обыкновенная, экономка. По оценке комплекса мелких млекопитающих «преобладают лесные виды горно- таежной ландшафтной зоны с элементами луговых и реже степных биотопов» [Филиппов и др. 1995, с. 46]. Такой же вывод можно сделать и по отношению к комплексу крупных млекопитающих, список которых И. Е. Гребнев предоставил А. Г. Филиппову [1996]: волк, лисица, красный волк, бурый медведь, соболь, росомаха, колонок, степной хорь, барсук, выдра, гиена пещерная, пещерный лев, рысь, мамонт, лошадь, шерстистый носорог, кабан, кабарга, благородный олень, косуля, лось, северный олень, як байкальский, бизон, сибирский горный козёл и архар. Зная относительно небольшой опыт Гребнева в палеогериологической работе, не научную её направленность и отсутствие собственных публикаций с морфометрической характеристикой образцов, трудно быть уверенным в полной достоверности приведенного списка. В любом случае к списку зверей следует добавить снежного барана, судя по найденной в первом слое пещеры Куртун-1 пястной кости этого копытного, промеры которой, выполненные Гребневым, помещены в таблице 2. Возможно, именно эта кость дала повод к определению СНчз агпшоп в Куртунском тафоценозе [Медведев 2001].

На северо-востоке острова Ольхон на высоте 60–70 м от уровня Байкала в небольшом гроте длиной 5 м и шириной 1,2 м, давно носящем громкое название «Узурская пещера», А. А. Кульчицкий по следам Н. М. Ревякина и П. П. Хороших заложил небольшой раскоп. С глубины 20–80 см среди обломочно-песчаных слабо сцементированных отложений было собрано около 150 костей крупных млекопитающих. Л. Н. Иваньев, определивший их, не приводит количественного повидового соотношения и наряду с остатками снежного барана упоминает серого волка, росомаху, лисицу, колонка, лошадь, косулю, северного оленя, быка (?) и архара [Адаменко и др. 1973]. Сопровождающая фауна мелких млекопитающих также в значительной степени свидетельствует, что в период финала плейстоцена — начала голоцена на Ольхоне существовала обстановка открытого ландшафта [Филиппов и др. 1995], во многом сохранившаяся до нашего времени.

Теперь отправимся к северо-восточной оконечности озера Байкал, где близ поселка Северо- Байкальск между устьями р. Тыя и ручья Курла иркутскими исследователями в 1975 году впервые на побережье Байкала обнаружено шесть стратифицированных позднепалеолитических стоянок. Радиоуглеродное датирование культурных слоев позволило представить их возраст: 1) 13160±350 лет (кость, СОАН-1396-К) и 15200±1250 лет (уголь, СОАН-1396) — из первого культурного горизонта стоянки Курла-III; 2) 24060±5700 (уголь, СОАН-1397) — из второго горизонта стоянки Курла-III; 3) 14150±960 лет (уголь, СОАН-1398) — из стоянки Курла-VI. Л. Н. Иваньевым из слоев этих поселений определены остатки благородного и северного оленей, снежного барана, косули, быка, зайца, песца и некоторых грызунов [Ендрихинский и др. 1978].

В 1976–1977 годах исследование стоянок Курла-I–III было продолжено археологом П. Е. Шмыгуном. Переданный мне для изучения остеологический материал второго и третьего культурных горизонтов стоянки Курла-I и второго горизонта памятника Курла-II содержал по моим определениям остатки минимум 10 видов млекопитающих: донской заяц (334 кости), волк (1), лисица или песец (2), росомаха (4), нерпа (16), благородный олень (1), лось (1), северный олень (178), бизон или як (1) и снежный баран (138). Кроме этого, в коллекции найдены единичные остатки белой куропатки (определение Н. В. Мартыновича) и рыбы.

Таблица 1. Размеры астрагалов снежного барана (мм).

В сравнении с современными снежными баранами позднеплейстоценовые звери близ северной оконечности Байкала были более крупными, о чем можно судить по компактной кости заплюсны — астрагалу (табл. 1).

В «Каталоге местонахождений ископаемых фауны, флоры и фитолитов территории юга Восточной Сибири» [том 3, лист 0,50.1987, г. Иркутск] значатся три пункта с ископаемыми остатками снежного барана: 1) точка № 246 [с. 90], определение Б. А. Трофимова, 1964; 2) № 268 [с. 107]; 3) № 289 [с. 112]. К сожалению, мне не удалось найти на прилагаемой картосхеме указанные пункты для их географической привязки и потому все три местонахождения приходится отнести к «территории юга Восточной Сибири».

Л. В. Сопин в монографии по снежному барану [Ревин и др. 1988] приводит новые данные об ископаемых остатках черепов этого животного, хранящихся в фондах Иркутского краеведческого музея: 1) из Баргузинской котловины, 2) в районе Бодайбо, 3) из окрестностей оз. Баунт (Забайкалье); кстати, иркутский охотовед Д. Г. Медведев считает, что этот образец черепа принадлежит архару (устное сообщение). Он же [Медведев 2001, с. 274] пишет о Баунтовском районе Бурятии без ссылки на фактический материал: «Здесь же в прошлом обитал снежный баран». Череп снежного барана неизвестного геологического возраста обнаружен Д. Г. Медведевым [1998; 2001] на дне одного из оврагов мыса Бурхан.

В верхнем течении р. Лены недалеко от поселка Качуг в 1971 году была открыта палеолитическая стоянка Макарово-III. Из малого количества обнаруженных остатков млекопитающих Л. Н. Иваньев, кроме снежного барана, определил мамонта, шерстистого носорога, первобытного быка, северного и благородного оленей, медведя и волка [Стратиграфия… 1990, с. 97]. Геологический возраст местонахождения составил 31200±500 (ГИН-7067).

Особенно примечателен в географическом отношении плейстоценовый череп снежного барана с бичевника реки Вилюй у села Намцы ниже города Верхневилюйска [Ревин и др. 1988], поскольку эта находка является как бы вехой между современными популяциями чубука в Приленском очаге на территории Якутии и западным изолированным очагом на плато Путоран в Средней Сибири.

В Якутии по материалам из палеолитических стоянок [Мочанов 1977, табл. Г] остатки толсторога обнаружены по определению О. В. Егорова только в Дюктайской пещере, расположенной в бассейне верхнего течения р. Алдан. Единичные кости снежного барана приурочены к слоям 7-а, 7–6,8. Другие составляющие тафоценоза, возраст которого 13–14 тыс. лет, представлены мамонтом, бизоном, лошадью, северным оленем, волком, лисицей, песцом и зайцем.