Пашка старательно расставлял на столе несколько, по числу присутствующих, рюмок, блюдца с легкой закуской, печеньем и нарезанным ломтиками лимоном.
— Сейчас, сейчас, — пробурчал он.
Лера, молча наблюдавшая за стараниями Старовойтова, не выдержала, встала со своего места и подошла к оператору.
— Давай я сама, — предложила она и взяла из рук Павлика тарелки.
Уступив право накрывать на стол, тем не менее наш оператор не устранился от этого занятия, принялся крутиться возле Леры, то и дело мешая ей хозяйничать. Всем в коллективе были известны отношения между этими двумя сотрудниками редакции. Подозревали, что Лера влюблена в Старовойтова, а он в какой-то степени тоже отвечает ей взаимностью. Хотя точно такие же отношения у Павла складывались практически с любой молодой симпатичной женщиной, попавшей в поле его зрения. Кроме меня, конечно. То ли я была не во вкусе Павла, то ли возраст мой не подходил, то ли он слишком уважал меня, но никаких поползновений по поводу меня от него не исходило, хотя Павлик и слыл у нас в студии известным донжуаном. В хорошем смысле этого слова…
А возможно, он чувствовал, что не может составить конкуренцию Косте Шилову, нашему водителю, который — тоже по слухам — был давно и безнадежно влюблен в меня. Я же, как человек порядочный да к тому же несвободный, никак не реагировала на ухаживания Кости, хотя его отношение ко мне нельзя и ухаживанием-то назвать, он старался, как мог, скрывать свои чувства, но все вокруг давно знали об этом, и, конечно, я тоже…
Но это уже совершенно другая история, она не имеет отношения ни к сегодняшнему эфиру, ни к посиделкам после него. Что же касается этих самых посиделок, то они у нас случаются всегда после выхода очередной программы в свет. Галина Сергеевна называет это сбросом напряжения, что, по сути, является истиной. И несмотря на то что во время таких посиделок на нашем столе всегда присутствует бутылка коньяка, это вовсе не значит, что мы все напиваемся. Просто, чтобы снять стресс после эфира, необходимо совсем чуть-чуть принять расслабляющего напитка, каким в нашей творческой компании заслуженно считается коньяк. Обычно мы пьем по одной небольшой рюмочке, после чего расходимся по домам.
Вот и на этот раз получилось так же. Когда наконец Лера взяла в свои руки хлопоты по приготовлению стола, дело пошло значительно быстрее. Павлик разлил по рюмкам драгоценную влагу и, взяв свою, устроился на подоконнике, так как его любимое место в нашем кабинете было сегодня занято Анжелой — большое вертящееся кресло, за которым обычно сижу я. Павлик очень любил дремать в этом кресле, когда был не слишком сильно загружен работой, а работой загрузить нашего Павла, как известно, было не так-то просто. Такого чудовищного лентяя я еще в жизни не встречала, хотя справедливости ради стоит заметить, что Старовойтов — настоящий специалист своего дела, умеет хорошо и качественно работать, но главное — суметь заставить его делать дело.
Обсудив некоторые детали передачи, мы выпили положенную норму коньяка, и Анжела снова посмотрела на часы:
— Извините, ребята, с вами просто замечательно, но мне действительно пора. Меня ждут… — Она поднялась.
— Спасибо еще раз, Анжела, за то, что нашла время принять участие в нашей программе. — Я протянула ей руку, Анжела энергично пожала ее.
— Всего доброго, — улыбнулась она всем, обведя взглядом кабинет. — Значит, договорились? — это уже мне. — Завтра к вам заедет мой заместитель за кассетой.
— Да, конечно, Паша все подготовит. — Я строго посмотрела на Павлика. Тот активно закивал.
— Конечно, конечно, все сделаю. Прямо с утра.
— До свидания, — попрощалась еще раз со всеми Арутюнова, и мы с ней вышли из кабинета. Я пошла провожать нашу гостью до проходной.
Домой я приехала уставшая, но довольная. В прихожей меня встретил Володька, мой горячо и трепетно любимый супруг. Чмокнув меня в щеку, он помог снять пальто.
— Я смотрел тебя сегодня. Ты, как всегда, была великолепна, — проговорил он, и я знала, что это не пустые слова.
Володька всегда смотрел мои передачи в прямом эфире. Если же у него не было такой возможности, то потом мы вместе просматривали их в записи — я приносила с работы кассету.
Он внимательно следил за моей деятельностью и одобрял все мои действия… Или почти все, за редким исключением.
Мой муж, химик по образованию, был человеком спокойным и рассудительным, он всегда мог указать мне на мои промахи и ошибки, делая это исключительно тактично, так, чтобы не обидеть меня. И я в ответ всегда прислушивалась к его мнению, потому что муж был самым главным человеком в моей жизни. Ни о ком и ни о чем лучшем я и мечтать не могла.
— Как тебе наша сегодняшняя героиня? — спросила я, втягивая носом аромат чего-то очень вкусного.
Володька, помимо всех прочих своих достоинств, был еще и отличным кулинаром. Я была постоянно занята на работе, порой и в неурочное время, и кухней в нашей семье занимался мой супруг. Так уж исторически сложилось, и нас обоих это вполне устраивало.
— Что у нас сегодня на ужин? — с нетерпением спросила я, чувствуя, что сегодня Володька поразит меня каким-то очередным кулинарным изыском.
— Да ничего особенного, — скромно ответил он. — Просто решил приготовить солянку. Тебе ведь она нравится?
— Еще как! — обрадованно воскликнула я и, на ходу чмокнув мужа в небритую щеку, помчалась в ванную мыть руки.
Когда мы уже сели ужинать, Володька за едой ответил на мой вопрос о сегодняшней героине.
— В самом деле интересная женщина, — проговорил он. — По-своему. Ты, конечно, лучше…
— Да ладно, не подлизывайся! Она и правда всем понравилась. Особенно Лере. Это ведь она ее отыскала. Я и не слыхала ничего до этого об Анжеле, хотя фирма ее довольно известна в нашем городе. Просто я и подозревать не могла, что во главе такого серьезного и солидного концерна стоит совсем молодая женщина. Представляешь, она почти моя ровесница, — сказала я, вспомнив вопрос Леры к Анжеле о ее возрасте. — Ей всего двадцать восемь лет.
— Да? — удивленно поднял брови Володька. — А выглядит она моложе.
— Салоны красоты, все такое, сам понимаешь… — Я с удовольствием уплетала свою любимую солянку. — Солянка тебе сегодня особенно удалась, дорогой!
Следующий день был субботним, но я все равно поднялась рано. Во-первых, у Володьки сегодня в институте были занятия — он еще и преподавал, помимо научной деятельности. Мне нужно было проводить мужа на работу, а потом я и сама собиралась заехать в студию — нужно начинать готовить очередную передачу: у нас частенько случалось, что мы работали и в выходные дни.
Проводив мужа в институт, я стала собираться на работу. И когда уже заканчивала краситься, зазвонил телефон. «Рановато для субботнего звонка», — подумала я и сняла трубку.
— Алло, — ответила я, продолжая причесываться одной рукой.
— Привет! — в трубке звучал голос Валерки Гурьева, моего коллеги и ведущего программы криминальной хроники на нашем телеканале. — Не спишь?
— Нет, — ядовито проговорила я. — Между прочим, собираюсь на работу. Не только ты работаешь по выходным.
— Ага, давай-давай, — усмехнулся Валерка. — А у меня для тебя новость.
— Какая?
— Судя по голосу, ты еще ничего не знаешь… Да где тебе? — высокомерно заявил он. — Спишь себе спокойненько всю ночь в объятиях милого мужа и ничего не ведаешь, а мы вынуждены носиться по ночному городу в поисках сенсаций… — горестно вздохнул он.
— Ну и какие сенсации ты нарыл на этот раз? — обреченно спросила я, зная, что Валерий сейчас начнет рассказывать мне о трудностях своей работы, своей несчастливой холостой жизни и так далее и тому
