размышления…
Время было позднее, и я решила, что в этот день не успеваю встретиться с Глуховым: пусть напарник Волощенко подождет своей очереди, а сначала постараюсь последить за весьма подозрительными друзьями Волощенко.
Придя к такому решению, я отправилась к дому шофера и присела на лавочку в тени деревьев. Было около шести, и я надеялась, что вскоре хоть один из друзей погибшего появится, если, конечно, это не дело его рук. Тогда придется прибегнуть к какому-то иному способу поиска убийцы.
А пока я сидела, курила и размышляла, где же найти документы Шульгина. Что касается выстрела в Меченого, Владимира, подозрений было хоть пруд пруди. Круг его связей был достаточно широк, а следовательно, недоброжелателей у него могло быть очень много. Может быть, и документов у него уже нет — он мог их продать, спрятать, что угодно, — и нигде я их не обнаружу. Хотя нет, нельзя раскисать, я должна их найти, ведь моя профессия — частный детектив!..
За такими не слишком веселыми размышлениями время летело быстро, и я увидела вдруг человека, похожего на одного из описанных бабками. Маленький, худенький мужичонка, на плече которого красовался довольно яркий красно-синий якорь, направился к подъезду, в котором жил Волощенко.
Я не сводила с него глаз. Минуты через три он пулей выскочил из подъезда, пугливо огляделся и поспешил к остановке. Я последовала за ним, размышляя, не попусту ли теряю время.
Но романтика профессии сыщика для меня этап, давно пройденный. Теперь я прекрасно понимала — в нашей работе лишь изредка случаются выдающиеся события. Чаще же это рутина, скучная слежка, выуживание мелких полезных фактиков из множества событий, разговоров и прочего, столь же банального.
Мой «ведомый» ринулся за троллейбусом, подъехавшим к остановке, и я едва не упустила его, но в последний момент все-таки успела вскочить в переднюю дверь, и мы поехали: мужчина с якорем — на задней площадке, вперившись в окно, а я впереди, тянувшая голову, подобно жирафу, дабы не упустить его.
Она сморщилась, как от зубной боли, — снова пришло воспоминание. Так не хотелось этого — но вернулась острая тоска. «Как жаль, что я из однолюбов», — подумала она, глотнув крепкого чаю. Горячий напиток немного согрел все внутри, но не душу. Ее уже ничто теперь не согреет…
— Дорогая, вам плохо? — мило улыбнулся шеф. — Может быть, вы пойдете домой?
Она не ожидала от него такого сострадания и, удивленная, покачала головой. Что ждет ее дома? Черно-красные стены, напоминавшие о самом ужасном дне в жизни. Одиночество, которого не избежать. На работе существует хотя бы иллюзия общения, и не так тоскливо, иногда боль даже отступает. К тому же работы очень много. И это помогает отвлечься.
Глава 5
Татуированный доехал почти до конечной, там перешел через дорогу и направился к рядам гаражей. Я последовала за ним, стараясь не привлекать к себе внимания и держаться поодаль. Мы шли довольно долго среди множества тяжелых металлических коробок, выкрашенных в тускло-оранжевый или бордовый цвет, частью облупившийся.
Наконец татуированный достиг цели: перед ним был гараж № 123.
Мужик постоял у его двери, пнул пару раз ворота, нахмурился, закурил. Я была неподалеку, разглядывая номера и делая вид, что поглощена этим занятием и ничем больше не интересуюсь. Мужчина, впрочем, и не обращал на меня внимания. Он курил, поминутно стряхивая пепел: нервничал, как мне показалось.
Минут через десять к нему подошел еще один — рыжий и довольно противный, в затасканных тренировочных штанах с озабоченным выражением на белесой физиономии. За это время я успела пройти почти половину ряда и стояла как раз напротив гаража № 123, интересовавшего приятелей Волощенко.
Рыжий вежливо постучал в ворота, потом пнул их довольно яростно и обратил взор к татуированному. Тот заявил:
— Видишь же, нету!
— Ну и что теперь? — нахмурился рыжий. — Где его искать?
— А хрен его знает? Может, в ментовке? — предположил татуированный, сгорбившись и потирая заросшую щеку.
— Ну да, может, и посадили. Дверь-то опечатана. Только за что? Чего нашли? Или еще что случилось?
Я мысленно поаплодировала такой догадливости, по-прежнему стараясь не проявлять интереса. И даже сделала пару шагов дальше, прислонилась к дереву и закурила со скучающим выражением на лице. Наверное, это получилось: ни один мужчина не обратил на меня внимания. И правильно, зачем замечать девушку с личиком малыша — любителя шоколадок из рекламы? Мне это только на руку.
— И что теперь? Реализацию придется проводить самостоятельно, — выдал очередную свежую идею татуированный. Я насторожилась — что за реализация? Эти двое что, тоже воришки, вроде Ламовского? Тот еще вопрос!
— Цыц ты, без базаров, — одернул рыжий приятеля. — Если посадили, надо, чтобы все было шито- крыто. Иначе тоже попадем. Вовчика не видел?
— Оно мне надо? — поморщился татуированный.
Поговорив еще несколько минут, они разошлись в разные стороны. Конспирация!
Любопытно, кому принадлежит этот гараж? Честно говоря, я догадывалась, скорее Волощенко. Но это не факт. Мало ли куда могли направиться подозрительные личности, обнаружив не только отсутствие Никиты Викторовича, но еще и печать на двери его квартиры?
В начале гаражных рядов я заметила вышку с похожим на скворечник домиком. Там красовалась гордая, претенциозная вывеска: «Администрация гаражного кооператива «Ласточка». Туда я и направилась.
— Здравствуйте, — улыбнулась я, поднявшись на вышку, в комнатку администрации гаражного кооператива.
На меня изумленно воззрилась пожилая матрона, восседавшая за столом со стареньким компьютером.
— Добрый вечер, вы к кому? — ее губы при разговоре округлялись, их тонкая линия морщилась, напоминая куриную гузку.
— Могу я узнать, кому принадлежит гараж № 123?
— А зачем вам это? — подозрительно спросила матрона, ероша пышно начесанные волосы цвета «баклажан». — Кто вы вообще такая? Я что-то раньше не встречала вас здесь.
— Я помощник следователя Ванцова, — прощебетала я, пытаясь придать своему лицу занято-умное выражение. — И мне необходимо узнать имя владельца этого гаража. Большего я вам не могу сказать — это служебная информация, не предназначенная для разглашения. — И я сделала страшные глаза. — Если хотите, позвоните Ванцову, он подтвердит вам, что послал меня.
Последняя фраза была чистейшим блефом — Лешенька вряд ли будет прикрывать мои действия. Это же не вполне законно! Но и другое верно — сейчас он вряд ли у себя, скорее всего на допросах: ведь на его отделе висят целых два убийства.
Матрона кивнула, с сомнением взглянула на телефон и перевела взгляд на компьютер. Ура, звонить Ванцову она не собирается!
— Гараж № 123 принадлежит Волощенко Никите Викторовичу, — пощелкав по клавишам, ответила она.
Большего мне и не требовалось. Я кивнула, поблагодарила даму за информацию и вышла.
