— А меня зовут Сашей, — представилась я.
Он вскинул брови и улыбнулся.
— Надо же! Какое у вас замечательное имя… Александра. Алес-сандра… Аромат италийских равнин и терпкого кьянти. А-лес-сандра. С ума сойти!
Господи, уныло подумала я. Все-таки надо было сдать его Ларчику! Терпеть не могу актеров. Видно, у них игра уже вошла в привычку, и они всех людей расценивают как возможную публику. Но если так, то хоть бы следили за интонациями! А то ведь и играть-то не умеют! Константин Сергеевич всем бы пары поставил по актерскому мастерству!
— Я пришла сюда не о моем имени говорить, — нахмурилась я. — Меня куда больше интересуют ваши планы относительно Тани Дроздовой.
Конечно, я выглядела по-дурацки, но он явно собирался обставить меня по части дурости поведения. Потому что он осмотрел меня удивленными глазами и, запрокинув голову, ненатурально расхохотался.
Ни дать ни взять провинциальный Мефисто.
— Ха-ха-ха!
Именно так вот и получилось у него. Наверное, по его задумке, у меня в этот момент должны были подкоситься колени от стыда за собственную бестактность и глупость.
— Милая моя барышня! Какие у меня могут быть планы относительно вашей подружки? Не спорю, она очень милая девочка, но… Вы меня уж простите? Не-да-ле-кая… Девочки, вы все-таки помните, что вы закончили? Педучилище…
Я не стала протестовать. А он продолжал пыжиться от гордости за с трудом осиленный когда-то ГИТИС, пытаясь провести четкую границу между нами. По его мнению, девицам «нашего типа» надо было удовлетворяться скромной ролью любовницы этого господина. Ох, и обидно мне было за эту глупенькую Таню!
— И вообще, милая вы моя, вам не кажется, что, придя сюда, вы выглядите как допотопная мамаша? Вам что, пожаловалась Танечка? Ну, так я не обнадеживал ее пустыми обещаниями! Она прекрасно знала, что у меня есть жена, сын…
Ох, как же я его ненавидела сейчас!
— Что ж, мне вас жаль, — сказала я. — Потому что Таня действительно не для вас. Я даже не могу понять, как вы с ней познакомились! Тане никогда не нравились люди вашего типа…
Он нахохлился. Я начала сбивать с него спесь, ура! Что ж, продолжим…
И я вдохновенно продолжала хамить, наблюдая за тем, как преображается самодовольная физиономия этого типа. Он еще пытался сохранить «хорошую мину», но игра уже была столь плоха, что даже от себя он не мог скрыть дурных предчувствий относительно результатов финала!
Я мстила за бедную, глупую девочку, которой этот напомаженный петух казался сказочным принцем.
Ах, знала бы ты, как выглядят они, принцы! Я вот знаю.
Они выглядят точь-в-точь как мой Пенс. Или уж на крайний случай, поскольку Пенс уже занят, как Ларчик с Ванцовым…
— Так как же вы познакомились?
— Я… отказываюсь с вами говорить. — Он сделал попытку подняться.
— Вам придется продолжить наш разговор, — сказала я. — Потому что я здесь нахожусь не просто так. Таня просила вам кое-что передать…
Он насторожился.
Неужели мои догадки были верны?
— Простите? — Он подался вперед. — О чем вы говорите?
— О пакете, — бросила я. — Такой пакет, с рекламой сигарет «Бизнес-клуб». Вчера она позвонила мне около двенадцати и попросила забрать пакет и передать его вам. Она сказала, что это принадлежит вам.
— Господи, — простонал он. — Да что принадлежит мне? Выражайтесь яснее… Что за пакет? Почему вы считаете, что она хотела передать что-то именно мне? И почему она сама этого не сделала?
— Она не сможет этого сделать, — сухо проговорила я.
— Почему?
Его удивление было искренним.
— Она уехала?
— Нет.
— О боже! Какая у вас все-таки странная подруга! Сначала она звонит мне, чуть ли не в истерике умоляет приехать, потому что только я могу ей помочь! Потом она просто не открывает дверь, хотя я прекрасно слышал, что в квартире кто-то есть! Теперь какой-то пакет, который она решает передать через свою подругу, только что прочитавшую мне горячую проповедь о смысле бытия! Еще странный мужик, чего-то от меня требующий! Я, наверное, свихнусь от всего этого!
Я пыталась найти в его голосе хотя бы маленькие черточки, показывающие, что он врет, но на сей раз он явно был искренен. Актером-то он уродился никудышным, так что это бабское нытье явно шло из глубин его души.
— Не удивлюсь, если вы киллерша какая-нибудь, — вздохнув, закончил он свой «плач Ярославны».
— Я не киллерша, — мотнула я головой и достала свою лицензию. — Я — частный детектив. А Таня… Она действительно не сможет прийти. Дело в том, что Таня Дроздова не далее как вчера была убита в собственной квартире.
Он вцепился пальцами в край стола так, что костяшки его пальцев стали белыми. Глаза его теперь были вытаращенными, а рот беззвучно открывался и закрывался — ни дать ни взять вытащенная на берег камбала…
— Вы меня обманываете…
— Нет, увы, — развела я руками. — Я и сама была бы рада обмануться, но…
— Вы меня… по-доз-ре-вае-те?
Последнее слово он выговорил совсем тихо, словно сам боялся его.
— Нет, — вздохнула я, искренне сожалея, что он не катит на убийцу. — Просто я хотела узнать кое- что и надеялась, что она была с вами откровенна. Но… Видимо, вы действительно были для нее своеобразным жиголо, с которым она не спешила делиться секретами…
Я встала.
Он остался сидеть, тупо уставясь на свои руки.
— Я действительно ничего не знаю, — облегченно выдохнул он.
Чертов червяк!
Он даже не спросил меня, как она была убита!
— А такое словосочетание, как «мир мечтаний», вам ничего не говорит?
— Нет, — развел он руками. — Впрочем, погодите-ка… Как-то раз Таня затащила меня в бар. Какой, хоть убейте меня, не помню. Но что-то там было. Связанное с этим вашим «миром». Потому что именно с баром у меня связывается этот самый «мир мечтаний».
— Поподробнее можете? Где этот бар расположен? Что там за публика? Может быть, он так называется?
— Не знаю, ей-богу… Бар как бар, на проспекте… Ах, да. Там собираются байкеры. Эти монстры в коже…
— Когда это было?!
— Незадолго перед тем, как я решил объясниться с ней. Но в тот вечер это не получилось. Она… Знаете, сейчас мне кажется, она там что-то нашла. Или кого-то узнала? Она была очень напряжена и все время шарила глазами по сторонам… И вид у нее был какой-то ненормальный. Не мог же я ее еще больше расстроить? Правда?
Я посмотрела на его холеную морду. Ах, Танечка! Это ты была принцессой, а не этот самонадеянный
