— Вот к этой, — Карташов указал на кровать, где валялась игрушка.
— Ах, к этой! Мне ее только что передал портье… Кстати, если это сделали вы, то я не понимаю — зачем. Впрочем, кажется, это моя обезьянка.
— Мы ее нашли в твоей машине, — подтвердил Карташов.
— Да, но дело в том, что мою машину угнали.
— Да? — искренне удивился Олег. — И когда же это произошло?
— Примерно за день до того, как мы сюда уехали.
— А почему же ты не заявил о пропаже?
— Я же все равно собирался уезжать сюда. Мне не было смысла брать автомобиль с собой сюда.
— Но ведь ее можно было продать, — заметила Лариса.
Роман начинал нервничать. Он чувствовал, что круг сужается и не остается никакого шанса выбраться. Он пытался что-то придумать, но голова была пустой. Он устал от страха, который преследовал его каждый день после того происшествия.
У нее было очень красивое лицо. Он помнил его до мельчайших морщинок вокруг глаз. И эти глаза! Нет, забыть такое просто невозможно. Он до сих пор помнил тот немой вопрос, который застыл в ее глазах. А она так и не успела понять, что же произошло…
— Тебе плохо? — услышал он вдруг голос Яны.
— Нет, — с трудом ворочая языком, ответил Роман, — нет, все хорошо.
Он посмотрел на Олега и на Ларису. Он все еще надеялся, что выкрутится. Ему всегда везло. Повезет и на этот раз.
— Так почему вы не попытались продать машину? — официально спросил Карташов.
— Так я же сказал, что ее угнали.
— Слушай, перестань пороть чушь, — не выдержал Олег. — Никто у тебя ничего не угонял. В машине только твои отпечатки пальцев и, скорее всего, пальчики твоей подружки. Это именно твоя машина наехала и сбила девушку. И именно ты сидел за рулем.
«Вот теперь точно все. Раз он так уверенно это говорит, значит, у него есть на то особые причины. Может быть, та девчонка осталась жива и сама им все рассказала?» Роман опустил голову на руки, и отчаяние захлестнуло его.
У него уже не было сил отрицать то, что было.
— Да, — тихо, почти одними губами проговорил он, — это я на нее наехал. Но я этого не хотел. Она полезла прямо под колеса — переходила улицу на красный свет…
— А что потом?
— Потом я просто испугался. Отвез машину подальше от центра и бросил в каком-то дворе. Про обезьянку я забыл. А она всегда приносила мне счастье.
— На этот раз не принесла.
— Да, это потому, что я ее бросил, — задумчиво произнес Роман.
Яна сидела на диване, обхватив коленки руками, и начала тихо всхлипывать.
— И что теперь будет? — сквозь слезы спросила она.
— Этого не знает никто, — уклонился от прямого ответа Олег.
— А того негра тоже ты убил? — вдруг спросила Лариса.
— Что? — посмотрел он на нее ошалелыми глазами. — Какого негра?
— Я так понимаю, что ты обвинил свою мать в связи с негром?
— Да, но она сказала, что это снимают кино… Если вы, конечно, имеете в виду именно того негра.
Роман был совершенно растерян и начинал думать, что этим людям про него известно или абсолютно все, или по крайней мере очень многое.
— Ты, конечно же, не поверил, — продолжила Лариса. — Тебе было очень стыдно, что твоя мать путается черт знает с кем. И ты его убил.
— Да вы что? С ума, что ли, сошли? — Роман привстал с кровати и прижал руки к груди. — Никого я не убивал. Вы что, теперь хотите повесить на меня все преступления в городе?
И немного погодя спросил:
— А что, у моей матери действительно была связь с этим негром?
Лариса внимательно смотрела на юношу, стараясь понять, действительно ли он искренен. И интуитивно почувствовала, что скорее всего он говорит правду.
— Мы не полиция нравов, и на этот вопрос ответить не можем, — сухо произнес Карташов.
— Так его что, правда, убили? — не унимался Роман.
— Да, его убили. Его нашли в саду «Липки» около трех недель назад.
— Но я его даже не знал. Как я мог его убить? — Роман переводил взгляд с Ларисы на Карташова и обратно, словно пытаясь уверить их в своей абсолютной непричастности к этому трагическому событию.
Глава 8
Транспортировка Романа домой не вызвала особых осложнений в плане контактов с официальными израильскими властями.
Карташов быстро связался с офицером полиции, тем самым, который вырос в Харькове и приглашал их с Ларисой в гости. Он пообещал Олегу взять это дело под контроль.
Буквально через полчаса он лично появился в номере гостиницы «Рэдисон». Карташов тут же объяснил ему, что для транспортировки подозреваемого в преступлении человека понадобится машина и хотя бы один сопровождающий. Он кивнул при этом в сторону сидящего Романа. Тот казался совсем отрешенным, но когда прозвучали слова: «подозреваемого в преступлении», он невольно вздрогнул и помутневшим взглядом обвел окружающих.
— Хорошо, — быстро согласился офицер, — я распоряжусь насчет всего, но все-таки жалко, что вы не побываете у меня в гостях.
— Как-нибудь в другой раз, — с улыбкой пообещала ему Лариса.
Офицер пробурчал что-то нечленораздельное, помялся и пошел к телефону, чтобы отдать нужные распоряжения.
В номере опять воцарилась тишина. Карташов закурил и отошел к окну. Яна молча сидела в углу комнаты.
Тут Роман вдруг поднял глаза на Ларису и почти прошептал:
— Вы не можете…
— Что не можем? — тут же отреагировал Карташов, повернувшись в его сторону.
— Вы не можете со мной так поступить! — с отчаяньем в голосе выкрикнул Клубнев. — Я не хочу возвращаться. Я же не специально ее сбил.
— Да вы не волнуйтесь, молодой человек, — устало вздохнул Олег. — Следствие разберется.
Юноша опять уткнулся лицом в ладони и заскулил.
— Госпожа Гольдфельд, — официально обратился к Яне Карташов, — а вы можете остаться. К вам у нас претензий нет. Разве что со стороны израильских властей…
Яна покачала головой.
— Нет, я поеду с Ромой. Ему понадобится моя поддержка. К тому же я могу выступить как свидетель. Я тоже была с ним в машине тогда, когда это произошло.
— Как вам будет угодно, — пожал плечами Олег.
Тут в дверь снова постучали, и в номер зашел полицейский.
— Сопровождающий один, — пояснил бывший харьковчанин. — Но вас на спецмашине быстро доставят до аэропорта в Тель-Авиве.
— Это просто замечательно, — искренне обрадовался Олег.
— Но подождите, — беспомощно развела руками Яна. — Нам же надо собраться…
