заявился кто-то еще.
— Женщина?
— Да, это была женщина, хотя я ее и не видела. Просто слышала приглушенные голоса их разговора с Ромой.
— О чем они говорили?
— Я не смогла разобрать. А что, это так важно?
— Пока не знаю. Но постарайтесь поподробнее рассказать мне об этом…
— А что подробнее-то? — пожала плечами Оля. — Ну, я приехала, попросила там его… ну, шампанское купить, сигареты. А он сказал, что… Ну, в общем, он человек творческий, у него иногда денег не бывает.
— И денег в тот момент у него не было?
— Когда я приехала — не было. У Ромы вообще всегда было то густо, то пусто. Он говорил, что издательство плохо ему платит.
«Интересно, какое издательство? — тут же подумала Лариса, вспомнив, как Белов с Мавриным уверяли ее, что Роман вообще никуда не мог пристроиться как литератор…»
— Ну вот, а потом, как он с этой женщиной поговорил, — продолжала Оля, — то вернулся в комнату довольный и сказал, что сейчас пойдет и все купит. То есть, наверное, у него там была деловая встреча с этой женщиной, она, наверное, должна была ему… К тому же она богатая, потому что приехала на машине.
— А вы откуда знаете?
— Я у окна как раз стояла. Темно, правда, было. Видела, как высокая женщина быстро прошла через двор, села в иномарку и уехала. А Рома сразу в ларек пошел.
— Вы бы не узнали эту женщину, если бы увидели?
— Нет.
— А какие-нибудь еще эпизоды из жизни Романа вам не запомнились? Он что-нибудь рассказывал вам?
— О делах? — неподдельно удивилась Оля. — Нет. А зачем? Он стихи читал, на гитаре играл, пел…
Лариса поняла, что разговор продолжать бесполезно. Больше что-либо интересное она вряд ли узнает. Эпизод с неизвестной женщиной мог ничего не означать, но Лариса взяла все-таки его на заметку. Женщина, которая должна Роману деньги? Это само по себе интересно.
Она попрощалась с Олей, еще раз посоветовала ей не волноваться, и поехала по своим делам. Заканчивался третий день ее расследования…
Глава 5
Лариса Котова сидела у себя в кабинете в ресторане, когда раздался телефонный звонок. Она взяла трубку и услышала какой-то тоненький голос, принадлежавший, скорее всего, девочке-подростку.
— Извините, могу я поговорить с Ларисой Викторовной Котовой? — Голосок звучал взволнованно.
— Я слушаю, — удивилась Лариса и даже испугалась, подумав, что звонит кто-то из Настиных подруг и не дай бог с дочерью что-то случилось. Однако ее опасения не подтвердились.
— Меня зовут Женя, Женя Решникова, — продолжала девочка. — Я бы хотела с вами поговорить…
— Что-то случилось? — уточнила Лариса.
— Сейчас — нет, — замявшись, ответила Женя. — Просто у меня вам есть что рассказать.
— Ну что ж, — не переставая удивляться, проговорила Лариса. — А ты можешь подъехать в ресторан «Чайка»? Знаешь, где это?
— Да, конечно, — ответила Женя. — Я смогу приехать через пятнадцать минут.
— Отлично, тебя встретят у входа, — сказала Лариса.
Котова тут же вызвала Степаныча и распорядилась, чтобы он через пятнадцать минут встретил у входа девочку, а пока попросил, чтобы в кабинет подали горячую пиццу и безалкогольные напитки.
Степаныч кивнул и вышел. Через некоторое время он вернулся вместе с девочкой лет пятнадцати. Женя Решникова была похожа одновременно и на мать и на отца и весьма удачно воплотила в своей внешности черты обоих родителей. Ее лицо было лишено резкости Фаины, но черты его были не такими крупными, как у отца. Темные волосы она гладко зачесывала назад и собирала в хвост. На девочке была кожаная курточка, из-под которой виднелась длинная прямая серая юбка.
— Привет, Женя, — улыбнулась Лариса и кивнула на кресло. — Садись. Угощайся.
Женя немного смущенно опустилась в кресло и сцепила руки.
— Ты, кажется, хотела мне что-то сказать? Возьми, выпей кока-колы, — подбодрила ее Лариса.
Женя взяла стакан с кока-колой, сделала несколько глотков, сказала «спасибо», потом, вздохнув, выпалила:
— Я пришла, чтобы рассказать вам о своей матери!
— Это интересно, — осторожно отозвалась Лариса. — И что же именно?
— А то, что она ведет себя недопустимо! — девочка нахмурилась. — Я сейчас вам все объясню. Вы знаете, почему она никого не принимает? Она вовсе не больна! Просто после того как убили дядю Романа, с ней случился нервный припадок!
— Но что же тут недостойного? — не поняла Лариса.
— А вы не догадываетесь? — Женя хмуро покосилась на Ларису. — То, что она изменяла папе с ним!
Несмотря на то что Ларису с самого начала удивляла бурная реакция Фаины на смерть Романа, она была неприятно поражена. Ведь Решников-старший рассказывал, что его жена была чуть ли не матерью для маленького Ромы, что она его фактически воспитала. Хотя… Разница-то в возрасте у них всего лет десять- одиннадцать.
— Но… откуда ты знаешь? — поинтересовалась Лариса, все еще не желая верить услышанному.
— Знаю! — отрезала Женя. — Не думайте, что я совсем маленькая дурочка, это мама так считает! Она думала, что я ничего не замечаю. Что каждый раз, когда приходил дядя Роман, она старалась меня куда-нибудь отправить. И он почти всегда приходил в отсутствие папы. А однажды, когда я рано пришла из школы, то видела, как они целовались в коридоре. И совсем не по-родственному!
— Женя, а зачем ты рассказываешь мне об этом? — не переставала удивляться Лариса.
— Но ведь так просто нельзя себя вести, это же подло по отношению к папе! Как она может! Ведь дядя Роман — папин брат! И вообще, как можно заниматься такими вещами, будучи замужем?
Лариса грустно покачала головой. Хотя она во многом была согласна с Женей. Девочка высказывала свои чувства очень непосредственно, с присущим подросткам юношеским максимализмом.
— Она вела себя просто некрасиво, унижалась перед дядей Романом и просто… просто вешалась на него! — в голосе Жени зазвучало презрение. — Я… Я несколько раз подслушивала их разговоры, и каждый раз мне было противно. Я знаю, что это нехорошо, но… — она не договорила.
Залпом выпив кока-колу, девочка отставила бокал и задумчиво уставилась в окно. Лариса выжидающе молчала, не задавая пока никаких вопросов.
— Ты поешь-ка пиццы, — мягко напомнила она.
— Спасибо, — ответила Женя и механически стала пережевывать пиццу.
В кабинете на некоторое время воцарилось молчание. Лариса видела, что Женя собирается с мыслями.
— Я их обоих ненавидела! — продолжила она, отодвинув тарелку. — И сейчас ненавижу! Я не стала говорить папе, потому что боялась, что он расстроится. Но вам говорю, потому что я считаю… — Женя опустила глаза, потом подняла их и резко сказала: — Я считаю, что это мама убила дядю Романа!
— Почему ты так считаешь?