внимание. К тому же все заметили появление Ларисы. Да и Титов кинул на супругу гневный взгляд. Катя моментально выскользнула из липких объятий Котова и метнулась к мужу.
— Пусик, ты что такой грустный? А? — мило проворковала она. — Тебе салатику положить?
— Не надо, — укоризненно буркнул Титов.
Котов ясным взором уставился на нахмурившееся лицо Ларисы. Услышав фразу Кати, Евгений качнулся в сторону жены и, причмокнув, просюсюкал:
— П-пу… п-пусик… Т-тебе салатику… п-положить?
Комичность ситуации теперь уже стала всем ясна. Котов в очередной раз позорил себя и жену. К тому же склонный к экзальтации журналист Осокин громко зааплодировал.
— Прекрасно! Великолепно! — воскликнул он. — Какой необыкновенный шарм!
Лариса с ненавистью посмотрела на своего «пусика» и, не удостоив его ответа, прошла на свое место. Роман окинул насмешливым взглядом Котова, который, однако, ничего не понял и принял этот взгляд за выражение дружеского участия.
— Давай выпьем, что ли, а? — обратился он к Роману.
— А давай! — по-простецки согласился Решников-младший.
После того как мужчины выпили, Котов увлек Романа к окну и стал что-то увлеченно ему рассказывать. А может быть, и расспрашивать. Лариса уже этого не слышала.
Она смотрела на сидящую напротив нее Лизу Тихомирову, рассеянно крутившую в пальцах свернутую в трубочку салфетку и периодически бросавшую взгляды в сторону Соболева. Валерий в этот момент о чем- то беседовал с Решниковым. Катя Титова, демонстрируя примерное поведение верной супруги, сидела, прижавшись к мужу, и с интересом прислушивалась к разговору между деловыми партнерами. О чем говорили мужчины, Лариса не слышала, но в один момент Катя вдруг громко заявила, махнув рукой на Решникова:
— Ой, да ладно тебе, Вовка, теперь распрягаться! Сам виноват! Вечно ты рот раскрываешь и мух ловишь. После драки кулаками не машут! А чего — он сам прошляпил, а теперь кричит!
Катя повернулась к Фаине, которая открыла было рот, чтобы возразить.
— Ой, да ладно, что ли, прибедняться-то! — продолжала верещать двоюродная сестра Фаины тонким, пронзительным базарным голосом. — Какие там деньги? Десять штук баксов, что ли, не может заработать? Ладно, хватит вам! Это вон мой все никак не может!
Катя махнула рукой в сторону тощего стоматолога, который продолжал меланхолично сидеть и уплетать корейский салат из моркови.
— А что, собственно говоря, случилось? Деньги, говорите? Какие деньги? — приобнял Титову за плечи появившийся внезапно сзади журналист Осокин.
— Да деньги пропали! Из сейфа, представляете! Вовка прошляпил, раззявил! — повернулась к нему Катя и с готовностью стала информировать пронырливого журналиста.
Осокин смотрел на Катю одобрительно, кивал и с интересом вслушивался в ее слова — словом, проявлял журналистский профессионализм. Но тут возник Решников. Он с размаху долбанул кулаком по столу.
— Кончай свои базары, в конце концов! — выдохнул он. — Здесь тебе не рынок! Иди с хачиками глотку дери!
И выразительно посмотрел на Титову.
— Ой, да что ты! — пуще прежнего взбеленилась Катерина и даже подбоченилась. — Крутой, что ли? Хачики, между прочим, деньги вот так не прошляпили бы, да! У хачиков бы поучился, да!
— Я тебя сейчас отправлю к ним учиться! — побагровел Решников и дернул родственницу за руку.
Он вытащил Титову в коридор. Сергей, наблюдавший эту сцену с каменным лицом, не сделал ни единой попытки вмешаться в ситуацию. Из коридора тем временем раздавались приглушенные обрывки фраз. Решников басовито наступал, Титова визгливо оборонялась.
— Значит, деньги исчезли? Это криминал, — сделал глубокомысленный вывод Осокин. — Ален, а почему ты мне ничего не рассказывала?
Алена не нашлась что ответить и только захлопала глазами в ответ.
— Надо расследование провести, — продолжил Осокин. — Ментам звонили?
— Дело, господа, затрагивает интересы нашей фирмы и является сугубо внутренним, — послышался официальный голос Соболева. — Поэтому я попросил бы не развивать в дальнейшем эту тему и не придавать случившемуся особого значения.
— И все-таки расследовать это дело нужно, — тихо подала голос Тихомирова. — Хотя бы без помощи милиции…
Соболев даже не повернулся к ней. Он только обвел всех выразительным взглядом. Последним на его взгляд напоролся Котов. Но он воспринял этот взгляд совершенно неадекватно. Пьяно покачнувшись, Евгений патетически воскликнул:
— Господа, у меня все под контролем! Моя жена — известный частный детектив, она все расследует. К ней мои друзья не раз обращались, из других городов звонят. Из администрации…
Котова откровенно занесло. Лариса с ужасом ожидала, что за этим последуют фразы типа «ей из Америки звонят, просят приехать. Я сначала сам послушаю, разберусь, потом говорю — Лора, езжай, расследуй! Все будет о'кей!», а затем и уверения в том, что Ларису просили расследовать теракты в Нью- Йорке. И она решила прервать зарвавшегося муженька.
— У моего мужа очень хорошо развито чувство юмора, — по-светски улыбнувшись, сказала она и приобняла Евгения, хотя в эту секунду ей меньше всего этого хотелось. — Правда, его юмор несколько своеобразен. Муж абсолютно уверен, что это очень удачная шутка.
— А по-моему, это не шутка, — бросил реплику Роман.
— Конечно, какие могут быть шутки! — снова завелся Евгений.
— Слушайте, хватит вам спорить, по-моему, мы давно не танцевали, — воскликнула Алена.
Стушевавшийся под гневным взглядом Ларисы Роман, пробормотав себе под нос извинения, вышел из комнаты. Решников же с Титовой, наоборот, возвратились. Вид у Кати был раздосадованный. В глазах вспыхивали злобные огоньки. Она тут же подсела к Фаине и постаралась найти в ней сочувствие своим жалобам. Фаина же решительно прервала ее и, резко поднявшись, покинула комнату. Катя совсем надулась. Но продолжалось это недолго. Она подошла к хмуро сидевшему Соболеву и вытащила его на танец. Сергей же Титов попал под огонь пьяного красноречия Котова, который, по-видимому, уже всем надоел, и только Титов с его флегматичным отношением к действительности мог выносить его присутствие.
Лиза, нахмурившись, наблюдала, как танцуют Соболев и Катя. Жена стоматолога откровенно липла к Валерию и звонко хохотала. Спустя некоторое время Лиза медленно встала и вышла в коридор. Лариса, сидевшая в сторонке и следившая за происходящим, сделала вывод, что вечеринка, похоже, подходит к концу. Некоторые гости уже стали ускользать из комнаты, к тому же конфликт, поднятый Титовой, в немалой степени поспособствовал ухудшению психологической атмосферы.
Фаина вскоре вернулась в комнату. Лариса отметила, что лицо хозяйки квартиры совершенно не выражает положительных эмоций и она в глубине души только и мечтает, чтобы все гости поскорее разошлись. Да и не особенно это скрывает.
Все откровенно подкисли, за исключением разве что резвящихся Алены и Осокина. Да и, пожалуй, Кати Титовой, которой, похоже, все было как с гуся вода. Естественно, не скучал и Котов, для которого ничто не омрачало перспективы выпить лишнюю рюмку.
— Ну что, господа, кажется, уже поздно? — подал голос Соболев, освобождаясь из объятий Кати. — Я думаю, пора по домам. К тому же многим завтра на работу.
— Мне тоже н-на работу, — возразил Котов. — Но м-мы еще, к-кажется, не все выпили… — он выразительно и с явным сожалением обвел глазами стол. — Серега, давай выпьем! На посошок! — фамильярно хлопнув стоматолога по плечу, предложил он.
Титов, несколько обомлев от подобного панибратства, счел за лучшее вежливо отказаться.
— Я думаю, мы вполне сможем выпить и дома, — с улыбкой беря пьяного в стельку мужа под руку, проговорила Лариса и подтолкнула упиравшегося Котова к двери.
Все как-то сразу засуетились и двинулись в коридор, а затем и на первый этаж.
