послал донесение через поселок Зеленое в штаб дивизии.
Командир 3-го батальона 266-го гвардейского стрелкового полка, услышав стрельбу в Андреевке, понял, что это разведчики Каткова прорвались в глубину обороны противника. Правым флангом своего батальона он перерезал дорогу со станции Ингулец на запад и дружной атакой овладел к рассвету станционным поселком.
Оборона противника на правом берегу реки на участке Зеленая — станция Ингулец фактически была прорвана.
К рассвету 3 марта все войска 8-й гвардейской армии по приказу командующего фронтом Р. Я. Малиновского занимали исходное положение для наступления. Приказ о наступлении получила и подвижная группа генерала И: А. Плиева, объединявшая 4-й гвардейский мехкорпус, 4-й гвардейский кавкорпус и 5-ю гвардейскую мотострелковую бригаду.
Этим приказом, собственно говоря, подытоживались прежние устные рекомендации командующего фронтом. Во время боев с 24 февраля по 29 февраля штаб фронта получил обильное количество данных о противнике, на основании которых был разработан план этого наступления.
В эти дни армии успели, хотя и не в полной потребности, подвезти боеприпасы, разведать силы противника, подготовиться к артиллерийской подготовке позиций противника, проинструктировать солдат и офицеров.
В 8-й гвардейской армии в результате действий разведроты Ф. Л. Каткова в ночь на 3 марта создалась более благоприятная обстановка для широкого наступления на противника. Мы имели уже плацдармы на правом берегу для наступления.
Должен сказать несколько слов о судьбе героя. Месяц спустя Федор Леонтьевич Катков, мужественный сталинградец, погиб смертью храбрых во время выполнения боевого задания. Из политдонесения 88-й гвардейской стрелковой дивизии от 6 апреля 1944 года:
«…В бою 5 апреля с. г. смелость и дерзость проявили разведчики под командованием ст. л-та Каткова. Захватив пленного, разведчики узнали, что в селе Адамовка расположилась на ночлег рота немецких солдат и что за селом расположена немецкая батарея. Ночью разведчики бесшумно проникли к населенному пункту. Предварительно разбившись на мелкие группы, разведчики ворвались в избы, где ночевали немцы. Захватив 80 солдат и отправив их в расположение подразделения, группа разведчиков во главе с Катковым отправилась за село, чтобы захватить артиллерию врага.
В короткой схватке разведчики осуществили и эту задачу. Орудия были захвачены, их расчеты, оказавшие сопротивление, были истреблены. В этом бою смертью героя погиб командир разведроты гв. ст. л-т Катков — член ВКП(б)…»
Итак, в наступление…
В ночь на 3 марта, пока разведчики вели бои на правом берегу реки Ингулец, войска армии успели провести перегруппировку, переправив часть войск на западный берег. 28-му гвардейскому стрелковому корпусу теперь отводилась главная роль.
88-я гвардейская стрелковая дивизия, как уже было сказано выше, занимала западную окраину поселков Ингулец и Зеленое, а разведчики закрепились в Андреевке. На западном берегу действовали уже два полка дивизии.
В 11 часов утра 3 марта войска 8-й гвардейской армии перешли в общее наступление, форсировали в нескольких местах Ингулец и, продвинувшись за день боя на 5–6 километров, захватили несколько разрозненных плацдармов, соединили их воедино с глубоким выступом в глубину обороны противника. Плацдарм теперь простирался от Зеленого на Андреевку (Забережную), Широкую Дачу, станцию Николо- Козельск. Вцепившись в правый берег широко разлившейся реки, части армии переправили через реку артиллерию, танки, боеприпасы.
Немецкое верховное командование недоумевало, что же произошло. Никто не решался прямо ответить на этот вопрос. Сам Гитлер, а за ним командующий армией уже 4 марта потребовали объяснений у своих генералов фон Эдельсгейма и фон Шверина.
Несколько позже с трофейными документами к нам попал любопытный документ. Он хранится в моем личном архиве.
«ТЕЛЕФОНОГРАММА
30 арм. корпус
4.3.44 г. 24.00
по кабелю. Секретно.
Командиру 24 ТД фон Эдельсгейм Командиру 16 МД фон Шверин
Командование корпуса получило нижеследующий приказ господина Верховного Главнокомандующего:
„Из быстрого и глубокого прорыва неприятелем фронта 16 МД и неясного положения там до сих пор я заключаю, что некоторые командиры подразделений дивизии утратили боеспособность. Я требую тщательного расследования и наказания виновников-командиров и их заместителей со всей строгостью военным трибуналом, согласно создавшемуся положению. О принятых мерах меня немедленно информировать.
Верховный Главнокомандующий“.
„Командиру 24 ТД фон Эдельсгейм и командиру 16 МД представить мне такой материал до 6.3.44 г.
В материалах указать:
1. Почему при Зеленое противнику удалось вклиниться и быстро совершить прорыв.
2. Чем вызвано беспорядочное отступление из „пункта 2“.
3. Почему в ночь с 3 на 4 марта правый фланг 16 МД беспорядочно отступил вопреки приказу корпуса и тем самым поставил под серьезную угрозу левый фланг 3-й горнострелковой дивизии.
Всех виновных командиров и их заместителей снять с должностей и отдать под суд военного трибунала соответственно требованию Верховного Главнокомандующего.
Командированный генерал Мюллер.
Исх. № 1044/44 г.“»
Командование 8-й гвардейской армии исходило из реальной обстановки на правом берегу реки Ингулец. Переправив 3 марта основные силы армии на левый берег, установив на позициях артиллерийские батареи, подтянув для атаки танки, мы считали возможным уже 4 марта сильным ударом развить наступление и подготовить прорыв для ввода в бой подвижной группы Плиева.
И вдруг вечером 3 марта я получаю приказ командующего фронтом, несколько удививший меня.
Командующий фронтом приказал отменить до утра 6 марта выполнение своего приказа, нацелившего войска фронта на широкое наступление.
Слов нет, лучше отложить наступление, чем бросать войска в бой без боеприпасов, с ходу, с марша, не сосредоточив их на исходных позициях. Но на войне иной раз слагается обстановка, которая требует быстрых и решительных действий, когда всякая отсрочка может оказаться более выгодной противнику.
С позиции командующего армией, конечно, не все видно в масштабе действий всего фронта. Но сколько я ни вчитывался в приказ командующего фронтом, понять и принять его внутренне никак не мог.
Я рассуждал так.
За день боя мы понесли незначительные потери при форсировании такой серьезной водной преграды, как разлившийся Ингулец, — всего сорок человек убитыми и ранеными. Мы захватили только пленными около 500 человек. Мы нащупали слабые места в обороне противника.
Противник, несомненно, уже понял нависшую над ним угрозу, разгадал и направление нашего главного удара, определил место наиболее глубокого вклинения в свои позиции и постарается в кратчайший срок сманеврировать резервами, заткнуть прорыв новыми частями. Мы встретим мощную оборону. Для того чтобы по бездорожью подбросить к месту прорыва обороны в районе Зеленое резервы, ему потребуется не менее двух суток. Мы сами даем ему время для подтягивания резервов, если отложим
