- Получишь ты свои шесть тысяч. А сейчас бери четыре.
Вор увидел, как рука второго протянула пачку банкнотов.
- Пересчитай, а то скажешь потом, что тебя надули.
- А ты думал, пе пересчитаю? Я ведь тебя хорошо знаю!
Сидевший у стола отодвинул тарелку и принялся считать деньги. В комнате стало тихо.
Вдруг человек за окном снова увидел руку, которая только что протягивала деньги. Теперь в ней был тяжелый молоток. Взмах - и молоток обрушился на склоненную голову считавшего… Человек у стола не издал ни звука. Голова его опустилась на стол. И тут вор услышал тихий смех.
- Упрямый, упрямый, вот и уломал тебя. Не будешь больше, сволочь, из меня жилы тянуть! Получил наконец то, что давно тебе причиталось.
Рука сгребла со стола банкноты.
Вор в ужасе отпрянул в самый темный угол двора. Ему хотелось бежать со всех ног, без оглядки, бежать куда глаза глядят, но страх парализовал его. Воришка не мог решиться даже перелезть через забор. Он только опустился на корточки и так замер.
Прошло не менее получаса, а может, так лишь показалось забившемуся в темный угол вору. Но когда он» собравшись с духом, решился наконец вскочить на мусорный ящик и махнуть через забор, дверь флигеля тихо скрипнула. Кто-то вышел во двор. Его лица вор не видел, но он догадывался, кто этот худощавый высокий человек. Вышедший остановился посреди двора и внимательно осмотрелся. Не обнаружив ничего опасного, он направился к калитке. Звякнул ключ, и в темной внутренности двора обозначился ясный прямоугольник - убийца открыл калитку и вышел на улицу. Вскоре он вернулся во двор и вошел во флигель.
Воришка затаил дыхание. Он понял, что будет дальше. Прошло немного времени, и дверь снова открылась. Из нее вышел тот же человек. Теперь он шел, согнувшись под тяжелой ношей. В оцепенении смотрел вор на страшный горб за спиной этого человека.
В калитке убийца остановился. Видимо, хотел убедиться, нет ли какой опасности. Затем двинулся и исчез в глубине улицы. Калитка осталась открытой. Укрывшийся в темноте двора ждал конца этого жуткого зрелища. Убийца скоро вернулся и запер калитку на ключ. Минуту спустя послышался шум мотора отъезжающего автомобиля. Потом все стихло. Дом спал глубоким сном. У любителя чужого белья пропало всякое желание лезть на чердак. Он бесшумно шмыгнул к мусорному ящику. Еще секунда, и в свете месяца над забором возникла голова, плечи, затем корпус, послышался звук прыжка, и снова воцарилась тишина.
Если бы вор вышел за ворота, он увидел бы удалявшуюся в направлении центра машину.
Движения водителя были уверенными. Он был спокоен, хотя напряженно следил, не вынырнет ли откуда-нибудь милицейская машина или машина автоинспекции. Впрочем, как известно, по ночам они гораздо реже патрулируют улицы Варшавы.
На площади Люблинской Унии водитель облегченно вздохнул. Главная опасность миновала. На центральных улицах, несмотря на поздний час, было еще оживленное движение. Здесь была меньшая вероятность, что случайно задержат. Проехав спокойно Маршалковскую, он свернул в Иерозолимские Аллеи, обогнул площадь и выехал на Новый Свят. Еще два поворота: первый - на Фоксаль, потом - на Коперника и затем вниз по Тамке.
У статуи Сирены на берегу Вислы, видной издалека, машина остановилась. Водитель внимательно осмотрелся по сторонам. Ни души. Повернул к крутому спуску и затормозил только у самого берега. Выключил все огни и долго сидел неподвижно, вслушиваясь и всматриваясь в темноту.
Тишина и покой царили вокруг. В какой-то момент тишину нарушила змейка ярко освещенных вагонов, промелькнувшая по мосту кольцевой железной дороги. Прошел электропоезд в Миньск-Мазовецкий или Отвоцк.
Убийца вышел из машины. Это был не только осторожный, но и очень уверенный в себе человек. Взгляд налево, направо, потом сильный рывок, и вот уже тяжелый куль вытащен из машины. Несколько шагов вниз, к самой воде, тихий всплеск. И вновь ничто не возмущало тишины июньской ночи.
С погашенными огнями м.ашина выехала на бульвар, и только здесь водитель включил фары. Набирая скорость, машина удалялась от Сирены. Поворот на Обожную и снова на Новый Свят. Водитель не вернулся к тому дому, где еще недавно стояла его машина. Он остановился у другого дома. И здесь никто не услышал тихо отворяемых ворот. Незадачливый охотник до чужого белья оказался единственным свидетелем преступления. Никто, кроме него, ничего не видел и не слышал.
В то утро три милицейские машины выехали на Костюшковскую набережную и остановились возле Сирены. Милиционерам немало пришлось потрудиться.
На заре два заядлых рыболова - Ежи Храбицкий и Тадеуш Янукович - собрались на рыбалку. Известное дело, на рассвете самый лучший клев. Расположились удобно на берегу, разложили удочки, насадили наживку и уже совсем было намеревались забросить леску, как вдруг Тадеуш крикнул:
- Посмотри, Ежи, какой-то куль на дне.
- Мешок. Здоровый. Интересно, что в нем? Вода теплая - разденусь и вытяну. Там не глубоко, полтора метра, не больше.
Рыбак начал стягивать свитер.
- Брось ты это,- остановил его приятель.- Черт его знает, что в этом куле и кто его бросил в реку. Иди-ка лучше к автомату да позвони в милицию. Это, скорее, по их части.
- Очень им надо бежать к Висле в такую рань. Подумают еще, что их разыгрывают.
- Сходи тогда на электростанцию. Оттуда позвонишь. Предъявишь сторожу документы, тогда поверят, что нелипа.
Милиция не оставила без внимания сообщение. Не прошло и четверти часа, как у Сирены остановилась первая милицейская машина. Тадеуш Янукович ожидал ее.
- Это вы, гражданин, звонили? - спросил сержант, выходя из машины.
- Нет, не я. Звонил Ежи Храбицкий. Вон он стоит на берегу.
- А где этот клад?
- В воде виден большой куль,- объяснил рыболов.- Почти у самого берега. На глубине двух метров. А может, и того меньше.
- Ну хорошо. Покажите.- Милиционеры остановились у берега.- Где это?
- Вон там. Видите большой камень, а рядом поменьше? А между ними как раз этот куль.
Милиционеры смотрели во все глаза, но не сразу отыскали нужное место. «Речные люди», а ведь рыболовы относятся к их числу, лучше видят дно реки.
- Есть!-воскликнул один из милиционеров.- Вон там. Большой. Но как его достать?
- Надо раздеться и войти в воду. Вода тепленькая, хотя еще только половина четвертого. Если хотите, я вам помогу…
- Позвоню-ка в отделение,- решил сержант.
Из машины связались с дежурным офицером, а тот сообщил о находке рыболовов в управление милиции города Варшавы. Вторая милицейская машина направилась вниз по Тамке к набережной. Этой группой руководил поручик Стефан Новак. Один из милиционеров вызвался достать куль. Разделся и вместе с Ежи Храбицким вошел в воду. После двух неудачных попыток рыболову наконец удалось ухватиться за мешок, застрявший между двух камней.
Дальше пошло легче. Подтянули мешок к берегу, а тут уж его подхватили несколько пар рук.
Мешок был завязан веревкой, затянутой тугим узлом. Поручик не стал разрезать веревку, а ломая ногти, принялся развязывать узел. Развязав, осторожно раскрыл мешок. В нем был труп мужчины.
- Хенек, срочно передай, что мы тут обнаружили,- распорядился поручик.- Пусть присылают специалистов.
Вскоре и третья милицейская машина остановилась возле Сирены. Прибывшие сразу же приступили к делу: фотографирование места происшествия, мешка, обнаруженного тела, снятие отпечатков пальцев и так далее.
Милицейский врач, осмотрев труп, установил, что убитому мужчине лет пятьдесят - пятьдесят пять, роста высокого, волосы светлые, лоб большой, с залысинами, крупный нос, резко очерченный подбородок. Труп был обнаженный.
Отпечатки пальцев убитого не значились в Центральном дактилоскопическом бюро. Вскрытие показало, что причиной смерти явился сильный удар в затылок, нанесенный тупым орудием, что перед смертью этот человек выпил пару стопок водки.
Установить личность «человека в мешке» никак не удавалось. Полное отсутствие какого-либо интереса к личности убитого, который, конечно, имел либо родственников, либо знакомых, где-то работал, где-то жил, дало милиции основание предполагать, что это человек из преступного мира. А эти люди, как известно, пе имеют обычая обращаться в милицию со своими хлопотами.
В создавшихся условиях варшавская милиция решила прибегнуть к помощи средств массовой информации. Сообщение о находке рыболовов было опубликовано во всех столичных газетах с фотографией убитого. Это же сообщение несколько раз передали по радио. Телевидение показало портрет «человека в мешке».
Я УЗНАЛ ЕГО. ЭТО…
Мечислав Рушинский неизменно начинал свой рабочий день с просмотра свежей вечерней газеты. Только ознакомившись с последними событиями, он приступал к приему клиентов. И сегодня, вынув из своего видавшего виды коричневого портфеля газету, адвокат удобно расположился в кресле и погрузился в чтение.
- Два клиента ожидают вас, пан меценат,- объявил Францишек.
- Вы же видите, я еще не просмотрел газету! Пусть подождут.- В последнее время Францишек все чаще вызывал неудовольствие адвоката.
Рушинский вернулся к прерванному чтению. На второй странице его внимание привлекло сообщение о происшествии на берегу Вислы. Газета дала не только милицейскую сводку, но еще интервью с двумя неудачнпками-рыболовами, которые вместо щукп или усача выудили труп мужчины.
«Опознать личность убитого, вероятно, поможет особая примета, которую обнаружил наш репортер,- писала газета.- На правой руке мужчины, выше запястья, красноватый шрам шириной около сантиметра, длиной - около шести. След ножевого ранения или ожога. Рана нанесена не более трех-четырех лет тому назад».
- Ну и любят же приврать,- буркнул адвокат.- Ведь в сообщении милиция, опубликованном в утренних газетах, тоже говорится об этом шраме. Установил это совсем не репортер, а судебный врач.- Снимок же в вечернем выпуске оказался значительно лучше, чем в утренних газетах. Рушинский долго всматривался в
