некоторые заблуждения, однако преступника при этом они не раскрыли бы, скорое, только бы насторожили его. Вот почему, поразмыслив, майор Калинович решил воздержаться от этого.
Однако вскоре в кабинете майора раздался телефонный звонок, он услышал знакомый мелодичный голос Барбары Ярецкой:
- Добрый день, майор. Вы совсем меня забыли! Правда?
- Что вы, как можно! - запротестовал майор.- Я только что думал о вас.
- Хорошо или плохо? Тем не менее не позвонили, как мы условились.
- Работа, пани Барбара, работа. Кроме того, боялся быть назойливым.
- Интересно! Первый раз встречаю такого робкого сотрудника милиции.
- Только с красивыми женщинами.
- Выходит, я внушаю страх? Ничего не скажешь, хорошего же вы мнения обо мне! Я, оказывается, пугало для работников милиции!
- У меня нет шансов одержать верх в этом словесном турнире. Но я искренне рад, что вы позвонили.
- Вы-то, уж конечно, не позвонили бы, если бы только снова не заподозрили меня в убийстве.
- Я никогда не подозревал вас в чем-либо подобном.
- Ой ли! Припомните-ка первый мой допрос там у вас.
- То была формальность. Неприятная, но необходимая и неизбежная.
- Так или иначе, но вы не позвонили. Нехорошо!
- Обещаю исправиться. Клянусь вам!
- Вы, майор, вероятно, ждете взрыва еще одной бомбы, не правда ли? Я теперь хорошо вас знаю.
- Меня?
- Да, вас и ваш излюбленный метод полуофициальных вопросов и ответов.
- За что вы, пани Бася, так на меня нападаете? Я незаслужил этого. Даю слово.
- Вот если вы дадите мне слово и в том, что наша следующая встреча не будет иметь характера полуофициального допроса подозреваемой, попытаюсь сменить гнев на милость.
- И?..
- И хотя завтра рано утром я выезжаю в Закопане, сегодня мы могли бы с вами встретиться.
- С большим удовольствием.
- Нет, вы только посмотрите, какие мы любезные! А до того даже не поинтересовались, жива ли я!
- Итак, пани Барбара, когда и где?
- Лучше сразу после работы. Позднее я буду занята.
- Хорошо.
- Заходите за мной на Хелминскую, в мастерскую.
- Слушаюсь. Буду у вас в пятнадцать тридцать.
- Жду вас. До свидания.
Под каким-то предлогом майор улизнул с работы. Он был в форме, а свидание с очаровательной вдовой должно было иметь неофициальный характер. Следовательно, необходимо явиться к даме в штатском, в белоснежной рубашке и «при галстуке». Лешек Калинович дал себе также слово не касаться событий последних месяцев. В конце-то концов, почему бы ему слегка не пофлиртовать с этой интересной женщипой? Тем более, что завтра она уезжает и неизвестно еще, когда они снова увидятся.
Во дворе мастерской майор увидел зеленый «рено». Машина была полностью выпотрошена. На сильно вытертом коврике лежали части мотора. Из-под машины торчали чьи-то ноги в темно-синем комбинезоне.
Хозяйка мастерской находилась в конторке, уже полностью отремонтированной и обновленной после взрыва. На столике рядом с письменным столом красовалась новая пишущая машинка. Это, как сразу же определил майор, была «эрика».
- Вместо того чтобы поздороваться со мной, вы изучаете, какой марки моя пишущая машинка. Увы, «консула» у меня нет и не было.- Барбара Ярецкая сказала это с нескрываемым упреком.- Вы нарушаете наш уговор.
- Уж и оглядеться нельзя! - Калинович поцеловал ручку пани Барбаре.- У меня и мысли такой не было. Просто мне припомнилась недавняя картина: вы, в длинном мужском пальто, в пыли и известке, извлекаете из-под обломков старую машннку… А теперь здесь все отремонтировано, все новое. В общем, весьма презентабельное бюро преуспевающей фирмы.
- Фирма хотела пригласить своего гостя совершить поездку за город. Хотя бы на цыплят в Константин.
- Прекрасная мысль! - Майор с энтузиазмом воспринял это предложение.- Я - за!
- Увы, ничего не выйдет.
- Почему?
- Посмотрите в окно. Моя машина разобрана до последнего винтика.
- А что случилось? Авария? Я же предупреждал, что вы ездите слишком рискованно.
- Я езжу правильно! Никогда не имела аварий.
- Что же тогда с машиной?
- Я считаю, что она в полном порядке. А Зигмунт утверждает, что мотор немного стучит и с трудом выжимается сцепление. Перед моим отъездом в Закопане он решил осмотреть машину и навести в ней полный порядок. Копается в моторе уже второй день, но обещал к вечеру все закончить.
- Зигмунт? - настороженно повторил майор и подумал: «Кто же это вертится около нее?..»
- Зигмунт Квасневский. Вы познакомились с ним на нашей встрече у адвоката,- напомнила Ярецкая.
- Ах да, припоминаю. Кажется, ваш близкий родственник? Темпераментный молодой человек, который во что бы то ни стало хотел, чтобы мы посадили этого беднягу Станислава Ковальского.
- Никакой он не бедняга. Получил с меня ни за что, ни про что тридцать тысяч злотых.
- Но ведь и вы не возражали против такого полюбовного соглашения.
- Я не отрицаю этого. А Зигмунт - сын моего покойного брата.
Это объяснение в достаточной мере успокоило майора. И все же он спросил:
- Надеюсь, молодой человек знает толк в машинах и все отладит как следует?
- Помните, когда мы ездили к Заливу, я рассказывала вам, что Зигмунт опекает мои две машины - «рено» и «варшаву»? Я очень довольна его работой. А майор, занятый более важными делами, не обращает внимания на то, о чем ему говорит одна несчастная женщина.
- Эта женщина сегодня почему-то особенно нападает на одного несчастного мужчину. Преподает ему хороший урок.
- Ибо он того заслужил.
- Ну, так что же мы предпримем? - спросил майор, чтобы прекратить пикировку.
- Предлагайте, слушаю вас.
- Я уже сказал, что готов подчиниться любому вашему желанию.
- Предлагаю: пройтись пешком до центра, там где-нибудь выпьем кофе, посидим, поговорим. Ну, а потом вы проводите меня домой. Согласны?
Шли неторопливо. На дворе стоял уже октябрь, а было тепло, как летом.
- Я очень устала,- прервала молчание Барбара Ярецкая.- Трагическая смерть мужа, потом неприятности с завещанием. Да и нелегкое это дело - одной вести такое большое ремесленное предприятие… И наконец, этот взрыв - он окончательно доконал меня. Чувствую себя старой…
- Что вы такое говорите! Это только нервы н перенапряжение - физическое и душевное.
- Как я мечтаю отдохнуть! Еще в сентябре хотела уехать. Но все как-то не получалось. А тут еще этот взрыв. Я уже потеряла надежду вырваться из Варшавы хоть на неделю. И не вырвалась бы, если бы не адвокат Рушинский.
- Давно не видел его, а мне хотелось бы с ним поговорить.
- Он сейчас очень занят моими делами, связанными с пожаром. У меня на это недостало бы ни сил, ни времени. В лабиринте предписаний, инструкций я окончательно потеряла бы голову, а Рушинский знает, как выйти из любого положения.
- Не удивительно. Ведь он юрист, и прекрасный юрист. Я давно его знаю.
- Именно благодаря ему, благодаря тому что он взвалил на себя все эти хлопоты, я смогла так организовать работу, что вот вырываюсь в Закопане.
- Октябрь в горах, пожалуй, самый лучший месяц. Какая в это время удивительная гамма красок - от темной зелени елей до старого золота буков. Я сам всегда стараюсь побывать в горах в октябре. Немного завидуювам. Мне в этом году придется отказаться от отдыха.
- Жаль.- Это «жаль» прозвучало у Барбары Ярецкой очень искренно.- Был бы у меня спутник. Как это нистранно, в Закопапе трудно найти любителя пеших прогулок.
- Вы любите ходить в горы?
- Очень. Я имею в виду не альпинистские подъемы, а прогулки по горным тропам.
- Я мог бы показать вам несколько чудесных малоизвестных тропок. Они совсем не опасные, просто на них не встретишь стада курортников. Некоторые из них совсем недалеко от Закопапе. И несмотря на это, их почти никто не знает. Например, тропинка над Стронжиской долиной.
- Это какая? Та, по склону Лысанок, или в Сарних Скалках?
- Вы их знаете? Удивительно! Так знать мои «личные» тропы!
- Так уж получилось, что знаю. Ах, при одной мысли, что завтра утром я сяду в машину и распрощаюсь с Варшавой, меня охватывает радость. Я так давно не путешествовала в машине. Горы и автомобиль - две мои страсти.
- Я уже кое-что знаю об этом. Во время поездки к Заливу я на себе испытал одну из этих ваших страстей.
- Завтра мне предстоит проехать более пятисот километров. Если бы вы знали, как радует меня эта поездка. Темная лента шоссе и послушная мне машина! Это же прекрасно!
