— Ирина, проснитесь. Потерпите еще немного. Мне необходимо знать, где журнал, который вы взяли.
Я с возмущением сказала:
— Олег Дмитриевич! Имейте совесть! Даже я свое любопытство придерживаю. Вы же видите, девушке надо отдохнуть.
Видок у Иринки действительно был далеко не лучший. Она часто дышала и выглядела очень утомленной. Я уже начала сомневаться, правильно ли мы сделали, что не послушались совета врача.
Бородин ответил неожиданно жестко:
— Это отнюдь не любопытство. В том месте, куда мы направляемся, ожидают своей участи несколько бандитов, отъявленных негодяев, готовых на все ради денег и власти. И они пока не арестованы, как Ирина изволила выразиться, а только задержаны. Наша задача — в течение нескольких ближайших часов предъявить каждому из них обоснованное обвинение.
Иринка протерла глаза.
— Да, я понимаю. Значит, когда я вышла от них, я позвонила в редакцию, но там было все время занято. Я подумала, что, пока доберусь туда, все уже могут разъехаться. Был конец рабочего дня…
— Без двадцати шесть, — меланхолично проронила я.
— Откуда вы знаете? — удивилась Иринка.
Я вынула из сумочки фотографию, протянула ей.
— Держи. На память от капитана Бородина.
Некоторое время Иринка с недоумением таращилась на снимок, затем хладнокровно заметила:
— А что, довольно фотогенична.
Она спрятала карточку в карман.
— Спасибо. Так вот, я решила, что лучше подожду вас около дома. Я видела недавно пригласительную открытку у вас в руках, а у меня память хорошая, вот я адрес и запомнила. Но, когда я отошла от телефона, на другой стороне улицы остановилась машина, «девятка», кажется. Оттуда выскочил этот тип, у которого я журнал стащила, и с ним еще один.
Иринка перевела дыхание, достала маленький носовой платочек, вытерла лицо, продолжила:
— Я пробежала через какой-то проходной двор и вышла прямо к остановке. Там стоял автобус, я села в него, двери закрылись как раз перед носом одного из бандитов. Тут я сделала глупость. Они, вероятно, вернулись к машине и поехали по маршруту автобуса, но я решила, что они отстали, и повела себя недостаточно осторожно. Автобус ехал в нужном мне направлении, я вышла и все-таки направилась к вам. Я поднялась, позвонила, вас еще не было, тогда я снова спустилась во двор, чтобы подождать на улице. Конец дня, я подумала, что во дворе обязательно кто-нибудь будет. Но, как назло, там не было ни души. Я решила посидеть в кафе через дорогу, вышла на улицу, тут они меня и поймали.
Капитан кивнул.
— А когда узнали, что Ольга Юрьевна живет в доме, около которого вас засекли, они решили, что вы уже успели с ней встретиться. Тем более что журнала к тому времени у вас уже не было. Где же он?
Иринка потерла лоб.
— Скажите, что вы не будете злиться, — попросила она.
— Приехали, — коротко объявил Виктор и остановил машину у тротуара.
Бородин кивнул, мягко сказал:
— Время поджимает. Обещаю, что никто на вас сердиться не будет. Надеюсь, вы его не выбросили?
— У меня было такое желание, — призналась Иринка, — но я не решилась. В общем, когда я вышла из автобуса, там почта рядом с остановкой, недалеко от вашего дома.
— Да, помню, — подтвердила я.
— Там было еще открыто. А я так перетрусила, что мне хотелось побыстрее избавиться от этого журнала…
— Ирка, не томи! — не выдержала я.
— Короче, я послала его вам по почте, — выдохнула Иринка, — я в кино видела…
Мгновение я переваривала услышанное, потом не выдержала и захохотала.
Ну, Ирка! Между прочим, из нее может получиться неплохой журналист. Находчивая, сообразительная, все замечает, подучить самую малость и всего-то. По крайней мере, в горячих материалах у газеты недостатка не будет, с ее-то везением. Собиралась девочка незатейливую статейку написать, а в конечном итоге помогла таких матерых преступников за решетку упрятать.
— Это что же теперь, — растерялся капитан, — или не меньше недели ждать, или отправляться на почту и искать иголку в стоге сена.
Опечаленный, Бородин нас покинул. Вернулся он довольно быстро и не один. Состояние Ромки привело нас в полное изумление. Во-первых, лицо его было здорово разукрашено: нос расквашен, под глазом чернел свежий фингал. А во-вторых, наш студент был совершенно пьян. Для начала он облобызал мне ручку, пустил скупую слезу, обнимая на прощанье Бородина. А потом никак не хотел садиться в машину, потому что не мог вспомнить, сказал ли он «до свидания» своему лучшему другу Андреичу.
— Ребята перестарались с извинениями, — развел руками капитан.
Ромка плевать хотел на наши увещевания забраться в машину и успокоиться, пока не углядел Иринку. На некоторое время он замер с отвисшей челюстью, потом бухнулся на колени прямо на асфальт и нетвердым голосом сказал:
— Девушка, вы очаровательны. Скажите, мы с вами раньше не встречались?
Я легонько шлепнула его по макушке.
— Садись в машину, ловелас.
— Ольга Юрьевна, на минутку, — позвал Бородин.
Я вышла, Ромка немедленно этим воспользовался и нырнул на мое место, зацепив рукавом дверцу и стукнувшись головой. Тут же я услышала его голос:
— Где-то я вас уже видел. Разрешите с вами познакомиться. Рома, то есть Роман.
— Рома, ты не оригинален, — бросила я ему, — немедленно оставь девушку в покое.
Виктор бросился Иринке на выручку, вынул студента из машины и пересадил вперед. Ромка сразу же попытался развернуться, тогда Виктор щелкнул его по лбу.
— Сиди смирно, высажу.
Угроза подействовала. Ромка поерзал, протянул Виктору руку со словами «Здравствуйте, царь. Оч- чень приятно» и затих. Иринка растерянно молчала.
Я повернулась к Бородину.
— Что-то еще случилось?
— Случилось. — Капитан понизил голос. — Афанасьева здесь нет.
Я помолчала.
— Вспомнила! Беня что-то говорил о том, что Афанасьев слишком много прокалывался и, я так поняла, от него решили избавиться.
— Каким образом, он не проболтался?
— Нет, но, когда Афанасьев меня привез в этот клуб на Гоголя, Беня страшно ругался, потому что шеф велел Афанасьеву заниматься каким-то клиентом.
— Что-нибудь еще Беня говорил?
— Говорил, не помню что… А, вспомнила! Что Афанасьев придурок и нюх потерял… — я растерянно замолчала, — кажется, все.
— Понятно, — Бородин хмыкнул, потом снова посерьезнел, — значит так, немедленно домой и никуда ни шагу. Я попозже приеду. Дверь никому не открывайте, кроме меня, разумеется.
— А как я узнаю, что это вы? — почему-то шепотом спросила я.
Капитан наклонился ко мне и сказал на ухо:
— У вас «глазок» на двери имеется.
— Хам!
Я обиженно передернула плечами и, не попрощавшись, села в машину.
Бородин махнул рукой Виктору.
