Нелюди. И… шанс. Все появляется неспроста и у всего есть выход. Главное — постараться. Вполне достаточный анализ. И да… Желаю тебе успехов, Анри. Может быть, ты будешь умнее нас — и спасешь свою Революцию, Республику и вообще твой Мир… А мы — мы воспользуемся своим долгом, искуплением и попыткой все изменить. Кстати, о нас…
Тихонько вздохнув, все же вновь делаю попытку и пытаюсь оглядеться. Ну, конечно, нас никто не побеспокоил. И поэтому еще так все тянет. Видимо, пока я был в отключке, мое тело даже не шевелилось, пребывая в мертвом сне. Аккуратно поднимаю руку, спихивая с груди голову Ксаны, несмотря на жгущие огнем мышцы, опершись и сев. Приваливаюсь к стене, хватая ртом воздух. Руки покрыты коркой запекшейся крови, также как и грудь, живот, волосы девушки… Да все кругом.
Интересно, получился ли ритуал? Хотя, если мы оба остались живы — то, скорее всего, да.
Когда она очнется можно будет проверить. Надо же — редчайший случай! Я очухался первым. Даже не ожидал от себя такого подвига. Странно только одно — какое-то странное ощущение в груди, как будто там проворачивают нож. Вот туда никто точно не всаживал клинков… Если только — да, вливали энергии. Опустив голову, провожу затекшей ладонью по коже — как иголочки прошлись по плоти. Точно, ритуал завершился удачно.
Положив пальцы на затылок человека, лежащего рядом со мной, провожу по чужим волосам, ощутив резкий всплеск чего-то. Да, это именно оно. Восприятие раздвоилось, и я одновременно получаю сигнал с двух сторон. Я и веду по ее взлохмаченным локонам своей рукой — и чувствую, как будто нечто касается моей головы.
Любопытно, действительно. Тихий хрип раздается из моей… нет — ее глотки. Она открывает глаза, фокусируя взгляд на мне, и не шевелясь.
— Зачем..?
Кашель прервал ее вопрос, заставив биться ее тело в судороге.
— Зачем разбудил и лезешь в мою голову?
— Нет. Просто проверил результат. Тем более, это же можно контролировать сознательно, простым внутренним щитом.
— Ага.
И она мгновенно закрывается, прикрыв глаза.
— Достань сигареты. Срочно.
Хмыкнув, протягиваю руку, подтягивая к себе измазанную в красном — крошке и крови, — пачку.
— Держи.
Закурив, смотрю в потолок, разглядывая клубы дыма. Она тоже смогла подняться и, отвернувшись от меня, прикурила, скрывшись за мысленным щитом и клочьями волос. Я могу ее понять.
Мы практически полностью подготовились. Больше уже и добавить нечего. Остается только ждать, когда Ави объявит, торжествующе блестя глазами, о времени и месте проведения Круга Кланов.
Глава 28
Алуайа разглядывала со своего трона оборванцев, закованных в цепи. Это были выжившие и взятые в плен офицеры силурской армии, подошедшей к городу — ЕЁ городу.
— Зачем вы явились в мои владения, смертные?
Пробасила, наконец, она, закончив наслаждаться своим превосходством над местными. Они думали, что они тут высокородные? И они поклоняются некоей Тьме? Да они ничего не знают об истинном могуществе и Тьме, родившейся из тела Архонта. И даже то, что это иной мир — не искупает их глупости, а значит и слабости. Они должны или служить, познав новую власть, или присоединиться к своим покойным товарищам.
Один из силуров, с частично сорванными с его изорванного плаща алыми нашивками — Алуайа знала, что это обозначает статус генерала — дернулся, рефлекторно, как от удара.
— Я дозволяю вам говорить — и отвечайте мне, Баронессе Алуайе, сразу же. — Процедила она.
Бывший генерал поднялся на ноги, слегка склонив голову, но яростно глядя исподлобья на нее. Какое милое сопротивление. Прямо как она когда-то вымаливала прощение у Кормато, а до того — пошла на суд его отца вместе с Яртом… Краткое ассоциативное воспоминание вызвало у нее прилив гнева, заставив сжать стальные кулаки с резким скрипом сервомоторов.
Генерал вновь вздрогнул, но ответил.
— Мы вернулись за нашими владениями. Этот город — часть Империи Силуров, и владение моего Великого Рода…
Алуайа, все еще испытывающая ярость из-за нечаянно вспыхнувших воспоминаний о ее прошлой слабости, взмахнула железом когтей, прерывая силура.
— Ты слышал, а второй раз я не повторяю. Баронесса. Алуайа. Или это сложно для вашего разума? Тогда мне не нужны такие слабые умы.
— Баронесса Алуайа… — Сжав челюсти, добавил офицер. — Я не знаю откуда вы пришли и кто призвал вас. Но наша Империя ведет войну со Светом — и эти земли были захвачены ими, людьми и нашими забывшими истину сородичами — эльфами. С их прислужниками. Поэтому мы не ожидали встретить здесь кого-либо еще, идя за своей землей!
Алуайа уже немного успокоилась. В конце концов, она всегда гордилась — и небезосновательно — своей способностью к манипуляциям. И на этих офицеров у нее были свои планы. В конце концов, завоевать целый мир без помощи служащих тебе местных, с ее ресурсами, довольно сложно. Тем более, если Ярт вдруг падет в своей бессмысленной и беспощадной борьбе с мироустройством, пытаясь исправить то, что частично и сам создал в своем древнем бунте против порядков Цитаделей…
— Что ж, это достойное объяснение. Которое я могу принять. И поэтому вы не будете казнены тут же, а можете говорить со мной.
Процедила она сквозь обожженные губы. Дыхание с хрипом вырывалось сквозь щели маски, резонируя эхом, добавляющим басовитости ее интонациям. Она любила свой нынешний облик — настоящее произведение искусства. Где каждая деталь вынужденно-искалеченного образа служит своим целям. Её целям.
Генерал оглянулся на своих товарищей, очевидно раздумывая, начать ли говорить дальше. Но сдержался, промолчав. И правильно — она не давала разрешения на это, ведь она не закончила пока свою речь. А каждое противоречие слуг и смертных ее власти — должно караться. Она — не Ярт, готовый просто так, даже обладая могуществом, пить из одной лохани с низшими. Время ее слабости и так изрядно затянулось — и спасибо тебе, помянутый Ярт, за то, что ты помог мне это изменить. Простив даже за манипуляции, раскрытые противной Ксаной. Благородство Ярта, конечно, хорошо. Она готова отплачивать ему тем же, если вдруг понадобится. Но не остальным.
— Я готова принять ваши извинения. И вашу службу нашей Цитадели. Этот мир должен принять истинное могущество настоящей Тьмы, принять знание о умершем Архонте и его аватарах-ангелах, несущих свет познания. В данном случае — обо мне. — Алуайа улыбалась под маской, наслаждаясь каждым словом, раздающимся из ее рта.
Офицеры начали активно переглядываться, но генерал приподнял — очень медленно — ладонь, прерывая их. Молодец, понимает, что стража уже навела на них стволы автоматов, ожидая одного неверного движения, чтобы положить их всех тут же.
— В этом мире… Баронесса Алуайа?
После короткой заминки он добавил ее титул. И да, этот силур даже умнее, чем она думала. Из этого выйдет толк, если сломать его здесь и сейчас.
— Да.
Алуайа поднялась со своего трона, слыша порванными и обгоревшими ушами, как натужно загудели приводы в ее теле, сопровождая движения. Даже в ее мире это производило впечатление — несмотря на прогресс в киборгизации.
— Я пришла из иного, несравненно более могучего мира, где вся власть принадлежит подлинным
