«Ориент» (Восток), где пребывала армия Тампля.
«Окцидент» (Запад) — фактор стабильности и цивилизации.
Структура усложнялась еще вот чем: хотя в Испании и Португалии борьба с неверными была куда менее опасной, все же превалировала жизнь за крепостными стенами, да к тому же португальские прецептории состояли целиком из португальцев.
Единство, однако, не разрывалось. Более чем вероятно, вокруг Великого магистра, эмиссаров, мэтров регионов группировались инициаторы-монахи, наблюдавшие орденскую политику, дисциплину и устав.
Великий магистр, властитель более или менее неограниченный, обладатель жезла и багета.
Любят считать жезл мечом, а багет — гибкой тростью либо хлыстом, что проблематично: жезл, именуемый abacus, имеет саблер (термин, обозначающий в геральдике «верхнюю часть») в виде сферы, увенчанной квадратным платом (плоскостью).
Любят считать этот abacus непременным атрибутом мэтра-строителя или символом живого жезла Аарона.
Предпочитают видеть в багете ферулу (розга, хлыст), принимая за оный «баф», скрещенный с «дибаком» на некоторых изображениях фараонов.
Небезынтересно заметить: крылатый персонаж на центральном трюмо южного портала в соборе Шартра поддерживает рукой колонну Храма, другой сжимает хлыст о трех узлах — точную копию узла на антропоморфном саркофаге Тутанхамона.
Сближение, квази-идентичность эмблематики любопытна — ведь Тампль официально не интересовался Египтом, и тамплиеры лишь принимали участие во взятии Дамьетты при походе Людовика Святого.
Великий магистр обладал чуть ли не фараоновой властью, и, похоже, не только материальной, но и духовной.
Его называли «наместником Бога в религии Тампля» или «первым викарием папы», что давало в орденском кругу прерогативы понтификата.
Он — аббат ордена, выбранный соборно, как и в других орденах.
Он — предводитель своей армии и член королевского совета.
Он принимает на войне самовольные решения и ведет в битву воинов.
И все же, будучи монахом, он подчиняется уставу и папе и, будучи аббатом, то есть администратором, зависит от генерального капитула. Он располагает людьми, но не материальными ценностями и политикой ордена.
Многие сторонники «тайны тамплиеров», с целью сгустить непроницаемость оной, желали, чтобы Великий магистр был простым «двойником» оккультного и секретного Великого Магистра, который ни в коем разе не выбирался, но завещательно назначался предыдущим Мэтром, великим посвященным, реальным хранителем Тампля.
По сути, процесс, устроенный инквизицией Филиппа Красивого над орденом Тампля, надеялся разоблачить таинственный секрет. Каверзные вопросы и, предпочтительно, пытки били в одну цель: заставить признаться тамплиеров в оккультных доктринах и выдать оккультное начальство.
Пытками преуспели в одном: тамплиеры признались в нарушении ортодоксии и нравственности, но полностью отрицали преступность идеологии ордена.
При особе Великого магистра находились сенешаль и шталмейстер, Великому магистру принадлежала четверка ездовых лошадей плюс высокой ценности «эталон» (боевой конь), именуемый «туркоманом».
В непосредственном подчинении: два шевалье заметного ранга — в некотором смысле военные советники, капеллан, адъютант, имеющий трех лошадей, сержант, сарацин-толмач, слуги: «туркопль», кузнец-ветеринар, повар, два конюха при «туркомане».
При особе Великого магистра всегда находился черно-белый штандарт Тамплля под именем Baussant, или Bausseant, — средоточие и гордость армии. В полевых условиях штандарт реял над шатром Великого магистра.
Вполне вероятно, подобная расцветка эзотерически означена. На этот сюжет написано предостаточно, хотя убедительно и простое объяснение: на фоне яркого восточного неба черно-белое сочетание смотрится заметнее всего.
Не знаю, что и думать, читая о «шахматном» знамени в черных и белых квадратах, которое энтузиасты равно называют Bausseant. Полагаю, речь идет о каком-то ином символе.
Bausseant, прежде всего, военный стяг предводителя. Вряд ли восточная армия углублялась в сложные вопросы оккультизма и символики.
Организация орденского капитула не слишком-то хорошо известна.
Капитул, вероятно, состоял из высоких дигнитариев и капелланов, которых специально вызывали на Святую землю — не часто, надо думать, ибо такие путешествия небезопасны.
Капитул выбирал Великого магистра или утверждал поспешные выборы в чрезвычайных обстоятельствах, как это, к примеру, случилось при осаде Аскалона.
Дигнитарии и прецепторы Святой земли составляли совет, вероятно консультативный.
В отсутствие Великого магистра его замещал высокий дигнитарий.
Дигнитариями Святой земли, кроме упомянутых сенешаля и шталмейстера, были: командор земли и королевства Иерусалима, он же трезорьер; губернатор города Иерусалима, который продолжал миссию девяти шевалье, то есть охранял дороги паломников, размещал, кормил, заботился о них; командоры регионов (Антиохия, Триполи, Сент-Жан-д'Акр и т. д.); наконец, сенешали укрепленных замков и начальники воинских соединений.
Шевалье полагались три лошади, включая «эталона» (боевого коня), и полагался оруженосец либо оплачиваемый, либо добровольный; последний hors de combat (не участвующий в сражениях). Равным образом шевалье полагался отдельный дортуар, в походе — полевая палатка.
Рангом ниже шли сержанты — они имели одну лошадь и ординарца. Во время кампании они спали под открытым небом и питались из общего котла.
Каждой сотне воинского соединения полагался повар, кузнец-ветеринар с подмастерьем. Оруженосцев надзирал гонфалоньер (гонфалон — вымпел на древке копья), имеющий права на двух лошадей и оруженосца.
На Святой земле каждому воинскому соединению был придан отряд легкой кавалерии (туркопль) — его рекрутировали обычно из армян. Командовал отрядом «туркоплье», подчиняющийся либо Великому магистру, либо шталмейстеру.
9. Армия
Когда Гуго де Пайен в 1130 году вернулся в Палестину с новой группой шевалье и разместился на территории Соломонова Храма, Тампль утвердил свои позиции и на Востоке и на Западе.
Великий магистр на Востоке. На Западе, во Франции, остался прецептор Пайен де Мондидье, который, в конце концов, расположился в Париже, в командорстве на берегу Сены близ улицы Вьей-дю- Тампль (имя сохранилось и поныне) и улицы Бланк-Манто.
Успех просто замечательный. Святому Бернарду удалось пробудить фанфары «паблисити». Эпические поэмы, романы Круглого стола вторили воодушевлению.
Известно теперь: эти романы составлялись в бенедиктинских монастырях для трубадуров. Странствуя от одного замка к другому, певцы внушали суверенам идеалы несколько более высокие, нежели взаимограбежи и разбой на дорогах. Обнажать меч в защиту слабых и бедных — вот доблесть, вот хорошее воспитание. Маловато, но все же кое-что.
