Мы всегда механически все рассматриваем через сущность. Каждое влияние механически вызывает значительное внимание.
Механически я вам нравлюсь; также механически вы получаете это впечатление от меня. Но это не вы. Это идет не от сознания, это происходит механически. Симпатия и антипатия, это вопрос взаимодействия типов. Внутренне я вам нравлюсь и хотя, в сущности, вы знаете, что я ничего не стою, что я не заслуживаю вашей симпатии, вы не можете сердиться на меня. Или еще: вы видите, что я не плох, но я вам не нравлюсь, и это останется навсегда.
Но у нас есть возможность не рассматривать изнутри. На данный момент вы не можете это сделать, потому что ваша сущность есть функция. Наша сущность состоит из многих центров, но у нашей личности есть один центр — формирующий аппарат.
Вообразите себе повозку, лошадь и извозчика. Наша сущность — это лошадь. Именно лошадь не должна была бы рассуждать. И если даже вы в этом отдаете себе отчет, лошадь это игнорирует, так как она не понимает вашего языка. Вы не можете дать ей распоряжение по этому поводу, научить ее не рассуждать, не реагировать, не отвечать.
С вашей логикой вы хотели бы не рассуждать, но прежде всего вам следует усвоить язык лошади, ее психологию чтобы разговаривать с ней. Затем вы можете приступать к тому, что вам подсказывает ваш разум и ваша логика.
Но если вы попытаетесь тут же все воспитать, вы ничему ее не обучите, ничего не измените, даже за сто лет. Это будет пустым пожеланием. На данный момент в вашем распоряжении два слова: «направо» и «налево». Когда вы натягиваете вожжи, лошадь подчиняется, и то не всегда: она делает это только тогда, когда она сыта. Но когда вы обратитесь к ней с речью, она будет просто отгонять мух своим хвостом и вам покажется, что она вас понимает. До того времени, когда наша природа не была испорчена, в экипаже и лошадь, и повозка, и извозчик, и хозяин составляли единое целое; у всех было единое понимание, все работали вместе; их труд, отдых, питание происходили одновременно.
Но язык был забыт, каждая из частей обособилась и существует отдельно, изолированная от целого. Однако в какие-то моменты необходимо, чтобы они работали совместно. Но это невозможно: одна из них желает одного, другая хочет другого.
Речь идет о восстановлении того, что было потеряно, а не о приобретении того, что могло бы оказаться новым.
В этом цель развития.
Для этого необходимо учиться различать сущность от личности и разделять их. Когда вам это удастся, вы будете знать, что изменять и каким образом. Между тем у вас остается одна возможность: учиться. Вы слабы, вы зависимы, вы — рабы. Трудно разрушать сразу привычки, накопленные годами. Позднее вы сможете заменять некоторые привычки другими, они также будут механическими. Человек всегда зависит от внешних влияний. Однако, некоторые влияния являются помехами, а другие — нет.
Чтобы к этому приступить, необходимо подготовить условия для работы. Существует много условий. Сегодня вы можете только наблюдать и собирать материал, необходимый для работы. И даже сейчас вы не различаете, откуда идут ваши проявления, от сущности или личности. Но если вы будете наблюдать внимательно, вы сможете вдруг это понять.
Пока вы собираете материал, вы его не видите. Это происходит потому, что обычно человек располагает только одним вниманием, направленным к тому, что он делает. Мысль не видит чувства, и наоборот.
Наблюдение требует многого. Прежде всего искренности по отношению к самому себе. А это очень нелегко сделать. Гораздо легче быть искренним со своим другом. Человек опасается проявить зло. Если случайно, проникая вглубь себя, он обнаруживает там зло, он констатирует свою никчемность. У нас есть привычка отгонять мысли, которые нас касаются, потому что мы боимся угрызений совести. Искренность подобна ключу, открывающему дверь, сквозь которую одна часть видит другую. Через искренность человек может увидеть и рассмотреть лицо вещи. Искренность по отношению к самому себе и есть довольно трудное явление, т. к. плотная короста покрыла сущность. Год за годом человек облачается в новые одежды, накладывает новую маску на свое лицо. Постоянно необходимо убирать все это — освобождать себя, оголяться. Пока человек не обнажается, он не может видеть.
В начале работы есть одно очень необходимое упражнение, т. к. оно помогает рассмотреть себя, собрать материал. Вот это упражнение: поставить себя на место другого. Это упражнение должно стать задачей.
Для того, чтобы объяснить то, что я хочу сказать, приведем пример. Мне известно, что вам нужны сто долларов на завтрашний день, но у вас их нет. Вы пытаетесь получить их, но тщетно. Вы расстроены. Ваши мысли, ваши чувства заняты этой проблемой. Вечером вы присутствуете на лекциях. Но вы поглощены мыслями о деньгах. Вы рассеяны, и вы нервничаете. Если сегодня я адресую вам неприятное слово, вы придете в негодование. В то время как завтра, если у вас будут деньги, вы над этим, возможно, посмеетесь. Если я вижу, что вы сегодня не в духе, а я знаю вас с другой стороны, я пытаюсь войти в ваше положение. Я спрашиваю себя, как бы я действовал на вашем месте, если бы кто-то доставил мне неприятное. Задавая себе этот вопрос, я тотчас же пойму, что, если, кто-то раздражен или уязвлен невежливостью, то на данный момент этому существует причина. Я вскоре пойму, что все одинаковы, что человек не бывает всегда хорошим или всегда плохим. Мы все одинаковы. Как меняюсь я, так и меняется другой. Если вы это осуществите, если вы об этом будете помнить, если вы будете думать об этой задаче и решать ее в нужный момент, вы увидите много вещей в самих себе и вокруг вас, вещей, которых вы никогда ранее не видели. Это первый этап.
Второй этап — это практическое использование концентрации.
При помощи этого упражнения вы достигнете других вещей. Самонаблюдение является очень трудным, но оно может дать значительный материал. Если вы вспомните, как вы себя проявляете, как вы реагируете, как вы чувствуете и какие желания у вас имеются, вы можете многое узнать. Нередко вы сможете различать моментально то, что идет от мысли, то, что связано с мыслями, то, что относится к телу. Каждая часть находится под различными влияниями; если мы освобождаемся от одного влияния, мы становимся рабами другого. Например, я могу стать свободным духовно, но я не способен изменить то, что происходит с моим телом, оно действует по-другому. Человек, сидящий около меня, воздействует на меня своим присутствием. Я знаю, что я должен был бы быть вежливым, но я испытываю к нему антипатию. Каждый центр имеет свою сферу эманации и зачастую нельзя избежать этого.
Я вам советую сочетать это упражнение с самонаблюдением.
Но мы всегда забываем. Мы вспоминаем только после встряски. В нужный момент ваше внимание отвлечено, например, тем фактом, что вы не любите этого человека и что вы не можете помешать себе почувствовать эту антипатию. Нельзя забывать этот факт, необходимо зафиксировать это в памяти. Вкус к эксперименту проходит быстро. Без внимания проявления угасают. Следует все фиксировать в памяти, иначе все забывается. То, что мы хотим, так это не забывать.
Есть вещи, которые нередко повторяются. Случайно вы можете увидеть какую-то вещь, если вы ее не вспомните, вы можете ее потерять навсегда. Если вы хотите «познать» Америку, вы должны зафиксировать это в вашей памяти. Сидя в своей комнате вы ничего не увидите: нужно наблюдать в жизни. В своей комнате вы не разовьете в себе хозяина. Человек может быть силен в монастыре, но слабым в жизни. И нам нужна сила, чтобы жить. Например, в монастыре человек может обойтись без еды в течение недели, но в жизни он не может обойтись без еды даже в течение трех часов. Итак, чему послужат эти упражнения?
САМОРАЗДЕЛЕНИЕ С САМИМ СОБОЙ
Пока человек не отделяет себя от самого себя, он ничего не достигнет и никто ему не поможет.
Руководить самим собой весьма сложно. Это долгосрочная задача. Это требует значительной энергии. Это требует больших затрат труда. Но это первая необходимость, саморазделение не требует больших усилий; требуется только серьезное желание, желание взрослого человека. Если человек этого не достигает, то обнаруживается, что у взрослого человека отсутствует это желание. И как следствие, для него ничего здесь нет. И все, что мы говорим сейчас, касается взрослых.
Наш интеллект, наше мышление не имеет ничего общего с нами, с нашей сущностью: нет ни взаимоотношений, ни зависимости. Наша мысль живет сама по себе и наша сущность живет также сама по себе. Когда мы говорим о «саморазделении», это свидетельствует, что мысль должна быть отделена от сущности. Наша слабая сущность подвержена изменениям в любой момент, т. к. она зависит от многих влияний: от питания, окружения, времени, погоды, других многочисленных факторов. Но мысль зависит от весьма малого количества влияний и настолько, что при незначительном усилии она сохраняется в заданном направлении; каким бы слабым ни был человек, он придает мысли желаемое направление. Но он никак не влияет на свою сущность. Нужна чрезмерная власть для того, чтобы направить свою сущность и сохранить это направление (тело или сущность, речь идет всегда об одном и том же дьяволе).
Сущность человека не зависит от него: она может быть в хорошем или плохом настроении, разраженной, веселой или грустной, возбужденной или спокойной. Все эти реакции возникают независимо от человека. Он может быть в дурном настроении потому, что съел то, что ему не следовало.
Если у человека нет определенных приобретений, то у него нельзя ничего и попросить. От него нельзя взять большего, чем он обладает. С простой практической точки зрения человек не может нести ответственность за подобное положение. Это не его ошибка, что он представлен таким, каким он есть. Я также должен с этим считаться, т. к. я знаю, что невозможно ждать от слабого человека того, что превышает его силы. То, что требуется от него, должно соотноситься с той силой, которой он обладает. Очевидно, многие из вас пришли сюда потому, что недостает сил. Они пришли, чтобы ее приобрести. Это говорит о том, что они стремятся стать сильнее. И нельзя думать, что они уже стали сильными.
Но я говорю в данный момент о другой нашей составляющей, о мысли. Что касается мысли, я знаю, что каждый из вас обладает достаточной силой, что у каждого из вас есть способность и власть действовать по-другому, нежели он может это сделать сейчас.
Мысль способна функционировать независимо, но она имеет склонность к идентификации с сущностью, она может стать функцией сущности. У многих из тех, кто здесь присутствует, мысль не стремится быть независимой, ведь она только функция.
Таким образом, в ущерб времени, которое они здесь -провели и вопреки даже тому желанию, которое у них было до прихода сюда, они оказались в более худшем положении, чем человек с улицы, т. е. в положении человека, у которого никогда не было стремления делать, что попало.
Повторю: всякий взрослый человек может добиться независимости мысли, все имеющие это реальное желание, могут этого достигнуть. Но никто не пытается это сделать.
В то же время, как я уже вам говорил, мы не способны контролировать наши различные внутренние состояния, и этого нельзя требовать от нас. Когда мы будем способны сделать это, появится новое требование.
Для того, чтобы вы четче уяснили то, о чем я хочу сказать, приведу один пример. В данный момент я спокоен, я не реагирую ни на что и ни на кого, я
